Предупрежденный Китай: к чему приведет решение Москвы о помощи Пекину

Андрей Баклицкий, консультант ПИР-Центра

Помощь России в создании китайской системы предупреждения о ракетном нападении повлияет не столько на российско-американские, сколько на американо-китайские отношения.

Выступления президента России на Валдайском форуме уже не раз касались стратегических ядерных вооружений. В 2018 году Владимир Путин разъяснял аудитории концепцию ответно-встречного удара, в этом — между делом сообщил, что Москва помогает Пекину создать систему предупреждения о ракетном нападении (СПРН). Это закономерный итог российско-китайского сближения и возвращения ядерного фактора в противостояние великих держав. А еще это постепенное становление новых отношений между ядерными государствами, результаты которого нам только предстоит узнать.

Такое разное сдерживание

Ядерное сдерживание (а обладание ядерным оружием преимущественно сводится к сдерживанию) основывается на принципе гарантированного ответного удара. Если стратегические силы противника можно легко уничтожить, особого сдерживающего эффекта они иметь не будут. Поэтому все ядерные государства стремятся защитить свои ядерные арсеналы, разместить боеголовки на разных типах носителей, отправить их под воду, в воздух и под землю, увеличить надежность или количество.

В случае с Россией и США эта гонка оказалась дополненной системой раннего предупреждения о ракетном нападении. Учитывая удаленность двух стран друг от друга, специализированные спутники должны фиксировать пуски межконтинентальных баллистических ракет, а наземные радары подтверждать траекторию боеголовок, что оставило бы время для запуска собственного ядерного оружия до момента атаки, того самого ответно-встречного удара. В теории это делало попытку обезоруживающего нападения бессмысленной.

В отличие от двух ядерных сверхдержав Пекин доктринально отказался от нанесения ядерного удара первым и исходит из того, что даже небольшого количества уцелевших после ядерной атаки китайских боеголовок будет достаточно для ответного удара. Подобный подход не требует поддержания стратегических сил в постоянной боевой готовности; считается, что китайские вооруженные силы хранят ядерные боеголовки отдельно от средств доставки.

Поэтому система раннего предупреждения о ракетном нападении не была приоритетом для Китая, хотя страна и развернула несколько мощных наземных радиолокационных станций. Но общее ухудшение отношений между Пекином и Вашингтоном, а также развал системы контроля над вооружениями заставили Китай продемонстрировать внимание к стратегическим силам. На октябрьском военном параде в честь 70-летия КНР были впервые продемонстрированы межконтинентальная баллистическая ракета «Дунфэн-41» и гиперзвуковой планирующий блок, размещенный на баллистической ракете средней дальности «Дунфэн-17». Очевидно, что и проблема предупреждения о ракетном нападении для страны стала актуальнее.

Российский след

Участие России в разработке китайской СПРН — пример развития двух долгосрочных трендов в отношениях между странами. С одной стороны, Пекин стал одним из крупнейших покупателей российских вооружений, включая самые современные (истребители Су-35 и системы ПВО С-400), с другой — Россия и Китай и на практике активно взаимодействуют в военной сфере (участие военнослужащих двух стран в учениях, военно-морские маневры, совместное патрулирование стратегических бомбардировщиков). Разработка системы СПРН объединяет два направления и позволяет говорить о новом уровне доверия, хотя пока еще не о формальном военном союзе.

По данным «Ведомостей», пока между странами был заключен довольно скромный контракт на разработку программного обеспечения для будущей системы, но очевидно, что это только начало. Москва может предложить Пекину помощь в интеграции уже развернутых радаров, а также в строительстве новых радиолокационных станций, например семейства «Воронеж». Насколько можно судить, Китай также не располагает спутниковой группировкой раннего предупреждения, несмотря на слухи в отношении серии спутников Shijian 11. Здесь преимущество России выглядит менее убедительно: только этим летом был запущен третий спутник российской Единой космической системы, что позволило покрыть всю территорию, с которой могут ожидаться ракетные пуски. Но сотрудничество в разработке спутников тоже не исключено.

Наконец, следующими шагами, пусть и не в ближайшем будущем, могли бы стать интеграция СПРН России и Китая и обмен информацией о ракетных пусках третьих стран. Москва и Пекин уже отрабатывают элементы подобного взаимодействия в рамках ставших ежегодными компьютерных командно-штабных учений по противоракетной обороне. И если наземные радары едва ли бы много добавили к уже существующему российскому потенциалу, возможная китайская спутниковая группировка могла бы стать хорошим дополнением к российским орбитальным средствам.

Сложно представить ситуацию, в которой разрабатываемая система будет представлять угрозу для России. Москва и Пекин не рассматривают друг друга в качестве вероятных противников в обозримом будущем. Логично предположить, что новая система будет в первую очередь ориентирована против Соединенных Штатов. А в гипотетическом случае реализации самого худшего сценария в российско-китайских отношениях СПРН не будет играть ключевой роли: близость двух стран предполагает, что в случае военных действий первыми будут использованы ракеты малой и средней дальности, а не МБР, под обнаружение которых заточена система.

Китайское предупреждение

Наибольшее влияние начавшийся процесс окажет на китайско-американские отношения. Помимо все более предметного военного сотрудничества между Россией и Китаем Вашингтону придется учитывать новые подходы Пекина в ядерной сфере. Китайские военные и эксперты давно говорят о необходимости перевода ядерных сил страны в состояние готовности к запуску по предупреждению. Создание системы СПРН может подтолкнуть китайское руководство к такому решению.

Китайские эксперты считают, что ответно-встречный удар не противоречит принципу неприменения ядерного оружия первым, но напоминают, что система раннего предупреждения не раз за свою историю демонстрировала технические сбои. Слепо опираться на нее при принятии решения нанести ядерный удар может быть опасно, особенно для страны, не обладающей десятилетиями опыта использования СПРН. На самом деле развитие системы предупреждения необязательно должно означать переход к концепции ответно-встречного удара и приведения ядерных сил в повышенную готовность. Полученное от применения системы время может быть использовано для рассредоточения ядерных сил, эвакуации руководства, подготовки систем управления и т.д.

Наконец, создание СПРН может привести Пекин к идее развивать национальную систему ПРО, что может ускорить гонку вооружений между Китаем и США.

Но не стоит переоценивать вклад России при создании СПРН Китая. В ежегодном докладе конгрессу о военных делах и вопросах безопасности, связанных с Пекином, Пентагон уже неоднократно упоминал о желании Китая создать космический эшелон СПРН. Россия может сыграть важную роль в развитии китайской системы предупреждения о ракетном нападении, но в текущей международной обстановке реализована она будет в любом случае.

РБК. 09.10.2019