Бунты и отставки. Почему у Мэй не получается провести плавный брекзит

Александр Титов, преподаватель новейшей истории Европы в Университете Квинс в Белфасте

Если не с первой, то со второй попытки британский парламент, скорее всего, ратифицирует договор о выходе – может, при Мэй, может, при новом лидере консерваторов. Но симптоматично, что в нынешней атмосфере явной деградации британского политического класса даже самые катастрофические сценарии не получается исключить полностью. В любом случае, что бы ни случилось, уже очевидно, что в Соединенном Королевстве не будет никого, кто останется довольным исходом брекзита.

После полутора лет переговоров британское правительство наконец обнародовало проект договора о выходе из ЕС. И это тут же привело к новому политическому кризису. На следующий день сразу пять министров, включая двух ведущих, подали в отставку в знак протеста против договора, а пара десятков парламентариев из правящей Консервативной партии направили письма с требованием ухода Терезы Мэй с постов премьера и лидера партии. Если таких писем наберется 15% от числа парламентариев от правящей партии (то есть 48), то вопрос о доверии Терезе Мэй будет поставлен на голосование и половины голосов депутатов-консерваторов будет достаточно, чтобы отправить ее в отставку.

Почему так много консерваторов взбунтовалось против Мэй? Что именно неприемлемо для них в ее проекте договора?

Дилемма брекзита и красные линии Мэй

Согласно статье 50 Лиссабонского договора, страна, желающая покинуть ЕС, должна сделать это в течение двух лет после того, как она официально уведомит ЕС о своем желании. Это означает, что у Британии на выход из Евросоюза осталось совсем немного времени – до 29 марта 2019 года. В этот день Великобритания перестанет быть членом ЕС независимо от того, будет ли ратифицирован договор о выходе или нет.

Если выход пройдет без договора, Великобритания окажется вне правового, таможенного и регулятивного поля ЕС, что почти неизбежно приведет к жесточайшему экономическому кризису. Возможность отозвать извещение о выходе или продлить двухлетний срок выхода через единогласное решение стран ЕС британское правительство сейчас не рассматривает как политически невыполнимую.

То есть, по сути, Мэй предложила парламенту выбрать между ратификацией договора с плавным выходом из ЕС и выходом из ЕС без договора с огромными экономическими издержками. Мэй надеется, что в такой ситуаци достаточное количество депутатов поддержат договор. Расчет выглядел надежно, но оказалось, что Консервативная партия настолько заражена вирусом брекзита, что часть парламентариев предпочитают выход без договора как наиболее надежный способ окончательного разрыва отношений с ЕС.

Что же им не нравится в этом договоре?

На своей первой партийной конференции в качестве лидера консерваторов в октябре 2016 года Мэй дала несколько важных обещаний. Это были красные линии брекзита: выход из-под юрисдикции Европейского суда, конец свободе передвижения, прекращение взносов в бюджет ЕС, а также право заключать независимые торговые соглашения с другими странами.

Первые три пункта исключили дальнейшее участие Британии в общем рынке ЕС (для этого не обязательно входить в ЕС, как это делает, например, Норвегия), а четвертый пункт делал невозможным членство в Таможенном союзе ЕС (Турция). То есть с самого начала был взят курс на наиболее жесткий вариант брекзита.

Красные линии сделали Мэй любимицей правого крыла Консервативной партии и поддерживающих их СМИ, а ее оппонентов, выступавших за более мягкие варианты, заклеймили саботажниками и врагами народа.

Но дальше Мэй так и не смогла разрешить главную дилемму британской политики, проистекающую из противоречия политических и экономических реалий. Быстрый разрыв важен идеологически и политически (прежде всего, чтобы общество не успело передумать), но это невозможно без серьезных экономических потерь.

Желание избежать негативных последствий для экономики очень важно для многих министров кабинета Мэй – например, для второго человека в правительстве, министра финансов Филиппа Хэммонда, который продавливал линию на мягкий брекзит. Этот курс также поддерживает большая часть британской бизнес-элиты.

В результате Мэй пришлось выбрать компромисс, который никого не устраивает: Великобритания официально выходит из ЕС, но при этом де-факто остается в его структурах на переходный период до декабря 2020 года, но уже без права голоса и формального представительства в ЕС. При этом будущие отношения с ЕС предстоит определить после 2019 года, когда Великобритания будет в еще более уязвимом положении на переговорах с Брюсселем.

Договор о выходе

Предложенный Мэй договор о выходе будет иметь статус официального международного соглашения и устанавливает условия выхода из ЕС, в том числе финансовые обязательства Британии перед Брюсселем (они оценены в 45 млрд евро), права граждан ЕС в Великобритании и британских граждан в странах ЕС и условия переходного периода, на время которого Великобритания остается в общем рынке и Таможенном союзе до конца 2020 года.

Больше всего проблем создает обязательство Лондона не допустить появления физической границы между Северной Ирландией и Республикой Ирландия и тем самым сохранить Белфастский мирный процесс, который положил конец ольстерской смуте в 1998 году. Так называемая страховка (backstop) для Северной Ирландии, которая вступит в силу после 2020 года, гарантирует северным ирландцам, что они останутся в Таможенном союзе и общем рынке ЕС, если Великобритания и ЕС к тому времени не смогут договориться о других способах решения проблемы границы.

Это неприемлемо для ольстерских юнионистов, которые выступают против каких-либо границ (таможенных или регуляторных) между Северной Ирландией и Великобританией. Поэтому, чтобы минимизировать возможные проверки между Ольстером и Великобританией, договор предусматривает урезанный таможенный союз между ЕС и Великобританией. В его рамках Лондон должен будет обеспечить равные условия для бизнеса с ЕС в сфере конкуренции, экологических стандартов, правительственных субсидий, налогов и трудового законодательства.

Именно условия страховки для Ольстера вызывают особую ярость сторонников брекзита, которые опасаются, что это станет основой для постоянной зависимости Великобритании от ЕС. Это помешает выполнить мечту многих консерваторов о создании Североатлантического Сингапура – государства с минимальным регулированием экономики и общества, низкими налогами, отсутствием обременительных экологических и социальных обязательств.

Долгосрочные обязательства по Ольстеру также ограничат возможность заключать торговые соглашения с другими странами, что многие сторонники брекзита считают необходимым условием для возвращения Британии статуса мировой державы, утраченного из-за вступления в ЕС.

Что дальше

Несмотря на продолжающийся политический кризис, министерские отставки и возмущенные письма консерваторов, британский парламент, скорее всего, ратифицирует договор о выходе из ЕС. Во-первых, времени что-либо менять уже просто не осталось. Во-вторых, лидеры ЕС заняли твердую позицию, что пересматривать текст договора они больше не будут.        И в-третьих, ни у кого нет реальной альтернативы предложенному Мэй договору.

Конечно, радикальная фракция консерваторов просто так сдаваться не намерена. Вполне возможна отставка Мэй через вотум недоверия и выборы нового премьера. Но это не избавит нового лидера от дилеммы Мэй, то есть от необходимости примирить экономическую реальность и политическую необходимость. Так что выбор нового лидера консерваторов приведет максимум к безрезультатной попытке изменить договор с последующей его ратификацией.

При таком раскладе в случае голосования о доверии Мэй, вероятнее всего, получит поддержку большинства парламентской партии, после чего ее не смогут сместить с поста премьера как минимум год.

Тем не менее нельзя совсем исключать и выход Великобритании из ЕС без договора с последующим экономическим и политическим кризисом невиданного масштаба. У Терезы Мэй нет твердого большинства в парламенте, и если радикальные консерваторы и депутаты от Ольстера откажутся голосовать за ее проект договора, вполне возможно, что первое голосование она проиграет.

Если парламент совсем заупрямится, то Британию, вероятнее всего, ждут новые выборы. Тогда к власти могут прийти лейбористы с более мягким подходом к брекзиту. Они могут даже назначить повторный референдум, как того требуют британские сторонники ЕС. Но результат нового референдума трудно предугадать, и вполне возможно, что большинство опять проголосует за брекзит.

В любом случае для проведения новых выборов или референдума потребуется получить отсрочку от ЕС при согласии всех 27 стран союза. Сложно представить, что в Европе согласятся на такое: британские конвульсии вокруг брекзита всем уже порядком надоели и без гарантий того, что отсрочка будет использована для отмены брекзита; ЕС может ее не дать, ведь это создаст массу проблем. Например, что делать Великобритании с выборами в Европарламент, назначенными на конец мая 2019 года.

Тереза Мэй считалась хромой уткой после провала консерваторов на парламентских выборах летом 2017 года, но она сохранила свое премьерство в основном потому, что никто другой не хочет брать на себя ответственность за выполнение брекзита. Даже сейчас, когда готовый проект договора никому не нравится, нет альтернативного плана, который был бы основан на чем-то большем, чем фантазии английских националистов с их идеями британской исключительности.

Таким образом, если не с первой, то со второй попытки британский парламент, скорее всего, ратифицирует договор о выходе – может, при Мэй, может, при новом лидере консерваторов. Но симптоматично, что в нынешней атмосфере явной деградации британского политического класса и очевидной неспособности политической системы предотвратить катастрофическое для страны развитие ситуации ни один из описанных сценариев нельзя исключить полностью. В любом случае, что бы ни случилось, уже очевидно, что в Соединенном Королевстве не будет никого, кто останется довольным исходом брекзита.

Московский Центр Карнеги. 20.11.2018