Возвращение во Вьетнам

Нонна Каграманян

Президент Вьетнама Чан Дай Куанг, накануне посетивший Россию с официальным визитом, наверняка, покидал Москву в приподнятом настроении. И дело отнюдь не в инвестиционном портфеле на $10 млрд и не во всевозможных меморандумах, подписанных по итогам переговоров с Владимиром Путиным. Господин Куанг в очередной раз смог почувствовать, что его страна буквально за пару десятилетий превратилась из беднейшей провинции мира в важнейшего игрока на международной арене. И это действительно чудо: Вьетнам не только не пал под обломками Советского Союза, но и сумел извлечь выгоду из изменившихся обстоятельств. Сразу же после распада СССР Вьетнам перешел на социализм рыночного типа, и с тех пор номинальный ВВП на душу населения в этой стране вырос более чем в 20 раз.

Экономическое чудо Вьетнама во многом объясняется способностью этой страны поддерживать тесные партнерские связи со всеми ключевыми экономическими лидерами мира. Среди них, к сожалению, России нет. Российско-вьетнамский товарооборот в 2016 году едва превысил $3,5 млрд, в то время как с Китаем Вьетнам наторговал на $50 млрд долларов, с Соединенными Штатами — на $50 млрд, с Евросоюзом — на $35 млрд. На фоне Китая, США и ЕС российское бизнес-присутствие во Вьетнаме едва заметно, особенно в части прямых инвестиций, которые так нужны Вьетнаму. В настоящее время российский бизнес реализует во Вьетнаме проекты на общую сумму менее $2 млрд.

И всё-таки высокопоставленные вьетнамские товарищи последние пару лет посещают Россию с поразительной регулярностью, что явно говорит о наличии взаимных интересов между нашими государствами. Очевидно, вьетнамское руководство ищет способы компенсировать негативные последствия выхода Соединенных Штатов Америки из Транстихоокеанского партнерства. В первую очередь, для этого Вьетнаму нужны новые рынки сбыта и привлечение дополнительных инвестиций.

В прошлом году вступило в силу соглашение о зоне свободной торговли между Вьетнамом и странами ЕАЭС. Для Вьетнама зона свободной торговли означает выход на 200-миллионный потребительский рынок. Для России, в свою очередь, Вьетнам стал потенциальными воротами на 700-миллионный рынок пространства АСЕАН. Впрочем, пока Россия не слишком активно использует преимущество ЗСТ с Вьетнамом для продвижения собственного экспорта. В прошлом году импорт из Вьетнама в РФ вырос на 20%, а экспорт из РФ во Вьетнам сократился на 25%. В общем, две трети нашего торгового баланса — это вьетнамский импорт в Россию. Вьетнам также активно инвестирует средства в российское животноводство и переработку сельхозпродукции.

Российский бизнес с воодушевлением встретил соглашение о ЗСТ с Вьетнамом. В первую очередь, речь идет не об экспорте наших товаров в Юго-Восточную Азию, а об импорте дешевой вьетнамской продукции в РФ. Это обувь, одежда, а также бытовая электроника известных марок, которая собирается во Вьетнаме. Отечественный легпром, положение которого было хуже некуда и до ЗСТ с Вьетнамом, уже начал ощущать на себе негативные последствия снижения пошлин. Особенно пострадали российские обувщики. Не получается у них конкурировать с вьетнамскими производителями ни при высоком, ни при низком курсе рубля, ведь большая часть сырья в российском легпроме — импортная, а стало быть, покупается за валюту. В то же время снижение таможенных пошлин уже привело к увеличению поставок российской стали в восемь раз, мяса и мясопродуктов — в четыре раза, угля — в два раза. Растет и экспорт российских нефтепродуктов, а также оборудования для атомных электростанций.

Важнейшая традиционная составляющая экономического сотрудничества наших стран — поставки российского вооружения. В настоящее время более 90% военной техники, состоящей на вооружении вьетнамской армии, имеет советско-российское происхождение. Один из недавних крупных контрактов — договор на поставку шести подлодок класса «Варшавянка». Однако в скором времени всё может измениться: Соединенные Штаты Америки уже частично сняли эмбарго на поставку своего вооружения во Вьетнам и прорабатывают вопрос о полном снятии этих ограничений. Если это произойдет, то Россия рискует потерять до 50% вьетнамских военных контрактов. Более того, США вполне реально могут поставить Вьетнам перед выбором: либо Вьетнам покупает американское оружие, либо американские инвесторы уходят из Вьетнама. Впрочем, у России есть небольшой козырь в виде долговых обязательств Вьетнама, которые составляют $1,5 млрд. Согласно договоренности, Вьетнам должен погасить оставшийся долг до 2022 года, но не «живыми» деньгами, а участием в совместных экономических проектах.

Нефтегазовая сфера является одним из таких направлений. Российско-вьетнамское предприятие «Вьетсовпетро», созданное еще при СССР, добывает около трети всей нефти во Вьетнаме. «Роснефть» и «Газпром» вьетнамский осваивают континентальный шельф, а вьетнамские нефтяники участвуют в разработке месторождений в Ненецком автономном округе, на Ямале и в Оренбургской области.

В последние годы на фоне падения цен на энергоносители объемы добычи нефти на месторождениях «Вьетсовпетро» год от года сокращались, а совместные проекты по развитию нефтепереработки и газотранспортных сетей были фактически заморожены. На брифинге по итогам переговоров с президентом Вьетнама Владимир Путин заявил о договоренностях по продвижению кооперации в этих сферах. Хотя каких-либо конкретных договоров в Москве подписано не было, есть основания полагать, что нефтегазовое сотрудничество всё же пойдет в рост, учитывая растущие потребности экономики Вьетнама в энергоресурсах.

Впрочем, не нефтью единой. Точками роста российско-вьетнамского товарооборота названы фармакология, биотехнологии, сельское хозяйство, а также машиностроение. Владимир Путин объявил, что российско-вьетнамский инвестфонд планирует вложить до $500 млн в перспективные несырьевые проекты.

Удастся ли России и Вьетнаму нарастить к 2020 году торговый оборот до запланированных $10 млрд, т.е. практически в три раза? Ответ на этот вопрос, на мой взгляд, пока остается неопределенным. Для России важно не просто нарастить товарооборот за счет увеличения вьетнамского экспорта в Россию, а еще и добиться положительного сальдо торгового баланса. Только в этом случае экономическая выгода для нашей страны от присоединения Вьетнама к зоне свободной торговли ЕАЭС будет очевидна.

За реализацию поставленной цели во многом отвечает Российско-Вьетнамская рабочая группа высокого уровня, которую от Российской Федерации возглавляет первый зампред правительства Игорь Шувалов. По его словам, рост российско-вьетнамского товарооборота в последние пять лет составлял в среднем 10% в год. В свою очередь, Владимир Путин на брифинге 29 июня назвал цифру 16,5% по итогам первого полугодия 2017 года. К сожалению, ни та, ни другая цифра не позволяют прогнозировать товарооборот в объеме $10 млрд к 2020 году. Нам нужен минимум 30-процентный рост.

Известия. 04.07.2017