Конституционный референдум в Киргизии: в сторону диктатуры или демократии

Аркадий Дубнов

Многие в Киргизии уверены, что цель референдума – открыть дорогу Атамбаеву, чьи президентские полномочия истекают осенью 2017 года, к посту сильного премьера при слабом президенте. И хотя сам он устал повторять, что делать этого не собирается, его обещания воспринимаются скептически. Киргизия страна вольных людей: дал слово, когда все было хорошо, взял его назад, когда родина в опасности.

Киргизия пережила восьмую за четверть века своей независимости конституционную реформу. Одиннадцатого декабря там состоялся референдум о поправках в Основной закон, где 83,7% проголосовали за, но при явке всего 42%. То есть за изменения в Конституцию проголосовал лишь каждый третий избиратель, а значит, президент страны Алмазбек Атамбаев не зря молился богу, прося его обеспечить явку 30%, чтобы референдум можно было признать состоявшимся. Об этом он сам с присущей ему непосредственностью сообщил журналистам, опуская свой бюллетень в урну на избирательном участке.

С другой стороны, власти выгодна низкая явка, как язвительно заметил 12 декабря влиятельный представитель медиасообщества страны, экс-главред «Вечернего Бишкека» Александр Ким. Дело в том, что при отсутствии значительных фальсификаций, которые стали невозможны благодаря использованию биометрических данных избирателей, оставшийся у власти административный ресурс – «правильное» голосование студентов и военных – становится эффективным только при небольшой явке.

Поправки от обиды

Так или иначе, идея поправить Конституцию, предложенная самим президентом Атамбаевым летом этого года, за несколько месяцев овладела массами электората в нужном количестве и стала «силой». Самыми главными среди одобренных изменений глава государства считает «те, которые закрепляют независимость страны». «Мы единственная страна в мире, которая добровольно отдала свою независимость на откуп комитету даже такой уважаемой организации, как ООН. Комитет – это 16 человек, и мы знаем, как они набираются, – заявил президент 11 декабря. – Второй важный момент: мы закладываем защиту от дурака, чтобы, кто бы ни пришел к власти и ни стал президентом, не смог развернуть страну назад», – добавил он.

Чтобы понять эти на первый взгляд загадочные формулировки Атамбаева, стоит вернуться в апрель нынешнего года, когда киргизское информагентство «24.kg» опубликовало следующее сообщение: «Комитет ООН по правам человека вынес заключение по делу Азимжана Аскарова и призвал Кыргызстан немедленно его освободить и снять все обвинения».

«Правозащитник Азимжан Аскаров, который в течение 10 лет сообщал о нарушениях прав человека со стороны милиции и тюремных властей в его родном городе Базар-Коргоне, арестован 15 июня 2010 года после вспышки этнического насилия на юге Кыргызстана. Его признали виновным в разжигании межнациональной розни, провоцировании беспорядков и соучастии в убийстве сотрудника милиции, который погиб во время этнического конфликта, и приговорили к пожизненному заключению», – говорится в сообщении.

Комитет ООН, состоящий из 18 независимых международных экспертов по правам человека, тогда призвал киргизские власти немедленно освободить активиста и журналиста Азимжана Аскарова, придя к выводу, что тот «самовольно задержан, содержался в нечеловеческих условиях, подвергался пыткам и жестокому обращению, а также лишен возможности надлежащим образом подготовить аргументы в свою защиту». Как сообщает комитет, по отношению к правозащитнику власти Киргизии нарушили несколько статей Международного пакта о гражданских и политических правах, участником которого страна является.

Киргизское руководство чрезвычайно болезненно восприняло этот вердикт Комитета ООН, расценив его как вмешательство во внутренние дела и посягательство на суверенитет страны. Президент Атамбаев мог посчитать это и выпадом против него лично, ведь во время ошских событий 2010 года он был одним из руководителей временного правительства страны, которое своевременно и адекватно не отреагировало на предупреждения о возможных столкновениях на юге страны между киргизами и этническими узбеками.

Требование ооновской структуры киргизские власти исполнили наполовину, судебный процесс был возобновлен в этом году 4 октября. Он продолжается до сих пор, но шестидесятипятилетнего Азимжана Аскарова не освободили. Этот судебный процесс остается серьезным раздражителем для президента, он помнит о нем всегда и не скрывает обиды на западные политические и общественные институты из-за их постоянных тычков в адрес Бишкека по делу Аскарова. На днях Атамбаев в очередной раз на пресс-конференции упрекнул Запад – мол, не могли подождать, пока мы сами с Аскаровым решим.

В 2015 году этот самый известный киргизский правозащитник, осужденный на пожизненное заключение, получил премию Госдепартамента США. Киргизское руководство отреагировало эмоционально и асимметрично, стремительно денонсировав соглашение с США о гуманитарном сотрудничестве, заключенное еще в середине 1990-х годов.

И наконец, одна из поправок, утвержденных референдумом 11 декабря, устраняет приоритет международного законодательства в области прав человека над национальным законодательством. С «откупом независимости» Киргизии «уважаемой организацией ООН», по поводу чего так сокрушался киргизский президент, теперь покончено.

Нынешняя правозащитная риторика киргизского руководства выглядит весьма забавной. Судите сами: буквально накануне конституционного референдума, в Международный день прав человека 10 декабря, Атамбаев выступил с напоминанием, что Киргизия подписала два пакта, среди которых Международный пакт о гражданских и политических правах, принятый ООН 50 лет назад, тот самый, в нарушении которого Комитет ООН по правам человека обвинил эту республику. Дальше Атамбаев подчеркнул, что «после народной революции 7 апреля 2010 года Кыргызстан уверенно идет по пути укрепления независимости, построения правового государства, а избрание Кыргызстана в Совет ООН по правам человека является объективной оценкой наших достижений и международным признанием того, что Кыргызстан развивается по пути демократии и законности».

И уже на следующий день тот же самый президент, придя на избирательный участок, пренебрежительно отзывается о той же самой правозащитной структуре, избрание членом которой является честью для Киргизии. В таких случаях уместно спрашивать, что должно было случиться той ночью, после которой президент Атамбаев так резко поменял свои оценки.

Киргизская рокировка

Почти из трех десятков принятых поправок к Конституции есть еще несколько, имеющих прямое отношение к правам человека. Во-первых, семейным союзом теперь в Киргизии может считаться только союз между мужчиной и женщиной, что запрещает заключать однополые браки. Эта юридическая новелла, как указывают защитники конституционной реформы, призвана способствовать национальным и духовным ценностям народа и воспрепятствовать тлетворному влиянию западной идеологии. Данная поправка, считают наблюдатели в самой Киргизии, рассчитана на поддержку набирающей силу части населения, которая активно исповедует ислам, выступая против секуляризма и светской идеологии.

Еще одна поправка к Основному закону также выглядит чрезвычайно странной для государства, объявляющего о своей приверженности демократическим процедурам. Речь идет о возможности насильственного лишения гражданства для борьбы с терроризмом и экстремизмом.

Что касается большинства остальных принятых поправок, то они-то, по выражению президента Атамбаева, как раз и направлены на «защиту от дурака», которому вздумалось бы, получив президентские регалии, повернуть «страну назад».

Автору, не живущему в Киргизии и тем более не являющемуся ее гражданином, не пристало оценивать, адекватно или пренебрежительно выглядят суждения главы государства о своих соотечественниках, элите страны, ее политической системе, если все они вместе позволяют привести на ее высший пост «дурака». Замечу лишь, что если президент считает, что за годы его правления в стране возникла такая опасность, то спорить с ним не стоит.

Также утвержденные поправки к Конституции серьезно усиливают полномочия исполнительной власти – главным образом премьер-министра, а также генпрокурора, силовых структур, одновременно ограничивая президентские полномочия. В киргизском обществе распространена чуть ли не абсолютная уверенность, что цель реформирования Основного закона – открыть дорогу самому Атамбаеву, который в октябре 2017 года окончательно сложит с себя президентские полномочия, к посту «сильного главы правительства при слабом президенте». И хотя сам президент устал уже повторять, что не собирается взваливать на себя эту ношу, его обещания воспринимаются скептически. Киргизия страна вольных людей: дал слово, когда все было хорошо, взял его назад, когда родина в опасности. Тем более если народ попросит снова на царство.

Даром, что ли, Алмазбек Шаршенович Атамбаев на днях вспомнил, что просили его на второй срок остаться и Владимир Владимирович Путин, и Нурсултан Абишевич Назарбаев, но он сказал «нет». Другое дело – возглавить правительство в парламентской системе власти, когда родная Социал-демократическая партия, крупнейшая в правящей коалиции, выдвинет твою кандидатуру в премьеры.

Это все политтехнологии, которыми, возможно, руководствуются сегодня в бишкекском Белом доме (резиденции главы государства), определяя тактику своего шефа до и после предстоящих в октябре будущего года президентских выборов. Однако там не могут не понимать, что уже прошедшая агитационная кампания перед референдумом серьезно изменила обстановку в республике, причем вряд ли к лучшему.

Началом очередного столкновения в киргизской элите можно считать события 31 августа этого года, когда во время торжеств по случаю 25-летия провозглашения независимости Киргизии президент Атамбаев упрекнул стоявшую рядом с ним Розу Отунбаеву (предыдущего президента республики) в том, что ее временное президентство 2010–2011 годов было не слишком легитимно.

Это стало ответом Атамбаева на критику его планов изменить Конституцию со стороны членов временного правительства во главе с экс-президентом Отунбаевой. Они ссылались на запрет править Конституцию в парламенте до сентября 2020 года, наложенный тем же временным правительством при принятии предыдущей Конституции 2010 года, подписанный в том числе и его тогдашним вице-премьером Атамбаевым. Видео, как Отунбаева, оскорбленная выпадом своего бывшего соратника, которому пять лет назад она передала президентские полномочия, демонстративно покидает празднества, стало хитом местного интернета.

Скандал 31 августа дал старт ожесточенной конфронтации между киргизскими политиками, общественными активистами, депутатами. Значительная их часть, ссылаясь на определение Конституционной палаты Верховного суда, еще несколько лет назад признавшего законным запрет вносить поправки в Конституцию, призвала президента и его сторонников отложить свой замысел, созвать сначала конституционное совещание, где и обсудить проблему. Но Атамбаев был непреклонен и, используя послушное ему большинство депутатов правящей коалиции в парламенте, обеспечил принятие закона о проведении референдума 11 декабря.

Противники референдума настаивали на том, что попытки очередного президента подправить под себя Конституцию, игнорируя существующие на это запреты, не только подрывают правовую систему и не дают устояться государственным институтам Киргизии, но и дискредитируют высшую власть в стране, порождают безразличие и недоверие к ее представителям. Низкая явка избирателей на референдуме тому очевидное свидетельство. Сказалась и брезгливость по отношению к взаимному вываливанию небывало грязного компромата обеими сторонами схватки вокруг референдума.

На следующий день после голосования о намерении сложить свой депутатский мандат после 1 января заявила известный киргизский юрист Чолпон Джакупова. Последовательная противница данного варианта правки Конституции, она выполняет свое обещание покинуть парламент в случае победы президентской инициативы.

Демарш Джакуповой весьма необычен даже для Киргизии, выделяющейся свободой политических нравов среди своих центральноазиатских соседей. Столь вызывающая принципиальность стала некоторым шоком для депутатов в стране, где, по меткому определению одного известного киргизского политолога, политические партии превратились в бизнес-корпорации, созданные для покупки депутатских мандатов. Но поскольку этим своим качеством Киргизия мало чем отличается от многих других демократий, оно же пока предохраняет ее от превращения в более характерную для региона автократию либо даже диктатуру.

Московский Центр Карнеги. 14.12.2016