Столкновение глобализаций: следующий рубеж в международной конкуренции

В мире появился и начал действовать еще один фактор, а именно – кристаллизация альтернативных идеологий экономической глобализации в рамках крупнейших экономик глобального Юга. Процесс изменения равновесия в мировой экономике порождает новый размах конкуренции и соперничества на мировой арене, считает Ярослав Лисоволик, программный директор клуба «Валдай», член Экспертного совета при Правительстве России.

Ex Oriente Lux, Ex Occidente Lex

В последние несколько лет причины растущей напряженности в сфере торговли и противоречий между крупнейшими экономиками мира по большей части списывают на такие факторы, как рост неравенства внутри тех или иных стран, асимметрия торговых балансов между странами, а также затянувшееся господство «новой нормальности» более низких темпов роста в мировой экономике в целом.

Хотя все эти объяснения, действительно, можно считать справедливыми, нам все же кажется, что в мире появился и начал действовать еще один фактор, а именно – кристаллизация альтернативных идеологий экономической глобализации в рамках крупнейших экономик глобального Юга. Процесс изменения равновесия в мировой экономике порождает новый размах конкуренции и соперничества на мировой арене.

И в самом деле, со времени выхода в свет «Столкновения цивилизаций» Сэмюэля Хантингтона и «Конца истории» Фрэнсиса Фукуямы однополярный характер процесса глобализации девяностых годов прошлого века все в большей степени подрывается успехами, достигнутыми Китаем и другими тяжеловесами развивающегося мира – такими как Индия. Если отвлечься от чисто экономических характеристик крупнейших развивающихся экономик, то в глаза бросится качественная перемена в поведении глобального Юга, который в последнее время перехватывает инициативу в области экономической либерализации и по числу торговых объединений, созданных в разных частях света. В то время как США и другие передовые экономики испытывают «приступы деглобализации», Китай позиционирует себя как поборник процесса глобализации и активно продвигается к осуществлению крупнейших интеграционных мегапроектов, вроде основанной на идее связности инициативы «Пояс и путь» и ЗСТ под названием Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство (ВРЭП).

Эти тенденции будут и дальше сдвигать парадигму международного развития от сосредоточения на одной-единственной модели глобализации в сторону конкуренции между различными проектами и концепциями процесса глобализации. Нарождающаяся модель глобализации, которой предстоит конкурировать с существующей моделью, применяется во все большем числе интеграционных проектов, запускаемых развивающимися экономиками. Во многих случаях характеристики возникающей модели глобализации, задействованной в таких проектах, как БРИКС+ и «Один пояс, один путь», существенно отличаются от характеристик ее предшественницы:

• Дивергенция против конвергенции: нарождающаяся парадигма глобализации, скорее всего, будет базироваться на различиях экономических моделей, а не на усилиях по ускорению конвергенции в сторону одной-единственной модели экономического развития, рассматриваемой в качестве образца и наиболее эффективного варианта. По всей видимости, основу различия в подходах к глобализации составит концепция «дивергенции против конвергенции», наиболее полно изложенная Роберто Унгером в книге «Что будет с юридическим анализом?».
• «Технология/механика глобализации»: традиционная модель развитой экономики, основанная на соглашениях о свободной торговле, уступает место договорам, делающим ставку на связность и развитие инфраструктуры. Видимо, использование гибридных экономических соглашений, включающих в себя не только вопросы свободной торговли, но также вопросы инвестиций, будет вскоре дополнено появлением «цифровых соглашений», а также использованием «интеграции интеграций» (интеграции региональных блоков).
• Алгоритм и последовательность глобализации: в развивающемся мире глобализация, скорее всего, пойдет не сверху вниз, а снизу вверх. Главными двигателями глобализации станут не глобальные институты (сформированные с преобладающим участием развитых экономик); развивающиеся экономики могут сделать выбор в пользу постепенного создания платформы, объединяющей крупнейшие региональные интеграционные группировки, которым, возможно, суждено стать важным компонентом новой структуры глобального управления, служащей связующим звеном между страновыми и глобальными институтами.
• Инклюзивная глобализация против эксклюзивной: в отличие от парадигмы «ядро – периферия», в которой странам для продолжения и углубления интеграции приходится соответствовать жестким критериям, новая, нарождающаяся парадигма интеграции делает упор на отсутствии дискриминации и на открытости в подходе к глобализации, происходящей на всех континентах. Платформой для такого подхода может стать парадигма БРИКС+, предложенная Китаем в 2017 году.
• Устойчивая/более равноправная глобализация: в отличие от весьма неравного распределения интеграционных импульсов, которые, как правило, концентрировались в развитом мире, упор будет сделан на «догоняющую глобализацию» в рамках глобального Юга, причем в качестве метода ускорения конвергенции, возможно, будет использована «интеграция интеграций».

Некоторые из характеристик альтернативного подхода к глобализации могут быть взаимосвязаны, в частности отношение между инклюзивностью интеграции и устойчивостью процесса глобализации. Все эти факторы полностью соответствуют духу Целей развития ООН до 2030 года. Обновлённая ООН и новые институты развития могли бы поддержать продвижение новой концепции глобализации, предложенной глобальным Югом.

Возможность существования разных измерений процесса глобализации уже была подмечена в прошлом несколькими авторами, в частности Кевином Галлахером в книге «Столкновение глобализаций». Но именно нынешний момент в развитии глобальной экономики определяет те временные рамки, в пределах которых количественное нарастание интенсивности экономической конкуренции между ведущими державами должно перейти в новое качество соперничества между концепциями глобализации. В истории человечества такая парадигма уникальна, так как прежние случаи соперничества подобного масштаба либо мотивировались идеологическими различиями (СССР против США), либо ограничивались рамками отдельных регионов.

Зарождение альтернативных проектов глобализации, в том числе их побочных продуктов в виде альтернативных резервных валют и платежных систем, расширит опциональность выбора развивающихся экономик, вариативность выбора путей модернизации и обеспечит им большие возможности по использованию таких стратегий экономического развития, которые учитывают специфику отдельных стран. Например, для евразийских экономик, не имеющих выхода к морю, проблематичной является парадигма глобализации, основанная только на принципе свободной торговли. В данном случае следует учитывать географические препятствия к внешней торговле (см.: Евразийская школа мысли – П.Савицкий «Континент-Океан», а также Я.Лисоволик – «Географические доводы в пользу евразийских инициатив», клуб «Валдай», 2017). Соответственно, приоритетом в «Евразийской модели глобализации» будет региональная экономическая интеграция и большая связность транспортной инфраструктуры, причем прежде всего внимание будет обращаться на обеспечение внутриконтинентальной связности, что в дальнейшем повлечет за собой создание межконтинентальных объединений на основе свободной торговли и инвестиционного сотрудничества.

Возможно, что «соперничество глобализаций», сопровождающееся продвижением альтернативной модели глобализации, началось всерьез в 2017 году, когда была запущена инициатива БРИКС+. Оно поднялось на более высокий уровень в 2018 году, когда получили развитие интеграционные проекты глобального Юга: запуск Африканской континентальной ЗСТ, начало дискуссии о возможности сотрудничества между Тихоокеанским альянсом и МЕРКОСУР в Латинской Америке и подвижки в направлении создания ВРЭП в Азии.

На скорость догоняющего развития глобального Юга в области экономической интеграции и глобализации может существенно повлиять использование механизма «интеграции интеграций», а именно формирование платформ сотрудничества между региональными торговыми соглашениями (РТС). Использование «интеграции интеграций» может оказаться конкурентным преимуществом глобального Юга, учитывая недостаток возможностей для такой интеграции в жестко структурированных и ограниченных строгими условиями интеграционных группировках, созданных развитыми экономиками. В соответствии с парадигмой Гершенкрона (A.Gerschenkron, «Economic backwardness in historical perspective») глобальный Юг может использовать некоторые преимущества, проистекающие из подражания развитым экономикам, которые накопили богатый опыт (как положительный, так и отрицательный) в области экономической интеграции и глобализации.

Нарождающаяся модель глобализации может стать более инновационной по своему характеру, отличаясь большей конкурентоспособностью и инклюзивностью.

При этом важно то, что, разрабатывая новую модель глобализации, Китай и его партнеры по глобальному Югу не идут по, казалось бы, куда более простому, но, скорее всего, даже более опасному пути упрощенного копирования основных характеристик модели глобализации развитого мира.

Международный дискуссионный клуб "Валдай". 28.02.2019