Цена вопроса
Сергей Маркедонов, доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ
Серж Саргсян, занимавший в течение десяти лет пост президента Армении, а недавно утвержденный в качестве премьер-министра парламентской республики, ушел в отставку под давлением массовых протестов. Армянская общественность переполнена критицизмом по отношению к нему. Недовольство копилось не один год, а поводов для него было немало, начиная от трагических событий (массовых беспорядков) марта 2008 года и заканчивая нарушенным обещанием Саргсяна не занимать высших государственных постов после конституционной реформы. Однако пройдут годы, и решение экс-президента и теперь уже бывшего премьера покинуть политический олимп мирно будет, надеюсь, оценено по достоинству. Особенно если его последователи будут думать не о личных рейтингах, а о выстраивании преемственности и сильного национального государства. Впереди у Армении досрочные парламентские выборы и реконфигурация внутриполитического пространства. Республиканцам предстоит доказать, что и без Сержа Саргсяна они могут занимать определенную нишу в партийном спектре страны, а оппозиционным силам, начиная от объединения «Елк» и заканчивая более умеренным «Блоком Царукяна», продемонстрировать готовность не только к защите негативной (против кого-то), но и позитивной повестки дня.
Впрочем, отставка Саргсяна имеет не только армянское внутриполитическое измерение. Именно в период его пребывания у власти Армения присоединилась к Евразийскому экономическому союзу и укрепила связи с Москвой. Означает ли его уход кардинальные перемены в российско-армянских отношениях? Отвечая на этот вопрос, следует принять один принципиальной важности тезис. Как бы ни была важна для России та или иная страна, союзнические отношения с ней не могут ограничиваться отношениями исключительно с правящей на данный момент партией. В Армении за период независимости сменилось несколько партий власти, но неизменен был запрос общества на более качественный уровень управления. Отсюда и регулярные протестные акции, без которых не обошлась практически ни одна избирательная кампания. И скорее всего, не обойдутся и будущие досрочные парламентские выборы. В то же самое время, какие бы акции протеста ни сотрясали Армению, интерес к российскому направлению в имеющихся геополитических обстоятельствах (неразрешенный конфликт в Карабахе и отсутствие дипотношений с Турцией) присутствовал всегда. И не исключено, что нынешние «евразийские скептики», окажись они во власти, подвергли бы определенной коррекции свои подходы. Как сделал это в свое время «антисоветчик» Левон Тер-Петросян, в бытность которого президентом были заложены основы российско-армянского стратегического союзничества.
Говоря же о массовых протестах, следует иметь в виду, что в Абхазии власть дважды менялась в результате народных выступлений, а в Южной Осетии не раз президентом выбирали не того, кого изначально поддерживал Кремль (последний раз в 2017 году), что не сделало Цхинвал или Сухум ни на йоту ближе к Тбилиси. И тем паче к Вашингтону. После двух революций в Киргизии было принято решение о выводе американской военной базы. Было бы крайним упрощенчеством отождествлять массовый протест с якобы последовательными антироссийскими настроениями. Общественность может желать лучшей власти, но сохранять интерес к выгодной кооперации с Москвой. Главное — в будущем, выстраивая отношения с Ереваном, не забывать о таком игроке, как армянское общество во всей его «цветущей сложности».
Коммерсант. 24.04.2018
