Кишинев и Тирасполь. Вновь ничего не вышло

Андрей Моспанов

В начале нынешнего года у участников молдо-приднестровских переговоров было много надежд как на председательство Австрии в ОБСЕ, так и на новых президентов РМ и ПМР – Игоря Додона и Вадима Красносельского. Казалось, что австрийцы во главе с самым молодым в мире министром иностранных дел Себастьяном Курцем продолжат то дело, которое в прошлом году начала Германия, а Додон с Красносельским возродят формат «1+1», то есть регулярные встречи президентов. Тирасполь и Москва надеялись, что наконец будут выполнены пункты Берлинского протокола, подписанного в июне 2016 года.

Увы. Очередной политический сезон завершается, а ничего этого не случилось. В переговорном формате «5+2», например, стороны так ни разу и не собрались. Вена выставила условие – пока Тирасполь и Кишинев о чем-то конкретном не договорятся, встречи переговорщиков не будет. На первый взгляд, разумно. Но такая позиция фактически заблокировала переговорный процесс.

На это уже вынужден был обратить внимание и посол МИД РФ по особым поручениям Сергей Губарев. «Думаю, что всем уже понятно, что без официального заседания формата «5+2» не обойтись, что дальше тянуть не имеет смысла. Сидеть по углам – не самый лучший способ решения проблем. А проблемы, к сожалению, только накапливаются», – отметил он в ходе своего визита в Кишинев и Тирасполь в мае.

Проблем в отношениях сторон за это время действительно стало больше – чего стоит только вопрос о совместных молдо-украинских таможенных постах на границе с Приднестровьем. Так, кстати, и непонятно, как эти посты будут работать.

Нет, похоже, на нынешний момент решений и в том, что касается признания приднестровских вузовских дипломов и автомобильных номеров, хотя соответствующие экспертные группы ПМР и РМ время от времени продолжают встречаться. Напомним – эти вопросы были зафиксированы в Берлинском протоколе.

Вообще же история с австрийским председательством показала еще один изъян формата «5+2»: выходит, что его работа сегодня очень зависит от одного посредника – ОБСЕ. И если действующее председательство в этой организации по каким-то причинам решает не созывать переговорную площадку, то другим ее участникам, как обнаружилось, непросто здесь что-то поделать. Они – заложники ситуации. Такая позиция ОБСЕ может играть на руку одним (например, Кишиневу, не желающему обсуждать на международном уровне вопрос с совместными постами) и одновременно наносить ущерб другим.

***

Теперь несколько слов о формате президентских встреч, который в январе неплохо стартовал, но, похоже, тоже довольно быстро (не прошло еще и полугода) может выдохнуться. Игорь Додон и Вадим Красносельский провели две встречи – 4 января и 30 марта. На последней из них они договорились о том, что вместе выступят с инициативами, касающимися ремонта двух международных трасс, а также экологии Днестра. Ни того ни другого сегодня нет.

По словам В.Красносельского, 30 марта он также предложил своему молдавскому коллеге подписать совместное обращение к действующему председателю ОБСЕ С. Курцу с предложением созвать заседание формата «5+2». Ответа от И.Додона, насколько известно, до сих пор нет.

Зато в последние три месяца началось заочное противостояние между двумя президентами. Ситуация постепенно накалялась, и сейчас пришла к тому, что И.Додон называет руководство Приднестровья «князьками с левого берега Днестра», а В.Красносельский обвиняет молдавского визави в невыполнении обещаний. Все это уже живо напоминает холодную войну бывших президентов Молдовы и Приднестровья – Владимира Воронина и Игоря Смирнова.

Как в таких условиях может быть организована следующая встреча в формате «1+1» и о чем на ней главы ПМР и РМ станут говорить, пока непонятно. Положение осложняется и тем, что у И.Додона все-таки явно недостаточно полномочий, чтобы что-то решать на приднестровском направлении. Впрочем, и теми возможностями, которые у него есть, молдавский президент, похоже, не всегда стремится воспользоваться.

***

На фоне всего этого в Молдове был обнародован план приднестровского урегулирования, разработанный кишиневским Институтом эффективной политики. Символично, что его презентация состоялась 2 июня – ровно год спустя после подписания Берлинского протокола.

План этот (с характерным названием «Реинтеграция Молдовы: поощрение и принуждение») сильно отдает русофобией и экстремизмом. Подобные подходы в Молдове уже были, например план «Сперанца-2001», предполагавший урегулирование при помощи НАТО, или же план трех «Д» (демократизация, декриминализация, демилитаризация Приднестровья), предложенный небезызвестным молдавским политическим аналитиком Оазу Нантоем. Забегая вперед, скажем, что в плане ИЭП есть четыре «Д» – «дешовинизация», «деимперизация», «декриминализация» и «декоммунизация». Все это – о России и Приднестровье.

Проект ИЭП, может, и не заслуживал бы сколько-нибудь серьезного упоминания, однако, во-первых, он глубже и детальнее сходных проектов-предшественников, а во-вторых, его авторы не так уж далеки от правящего в Молдове проевропейского большинства. Вернее, совсем недалеки. И неспроста он появился именно сейчас. Основной тезис плана ИЭП таков: Приднестровье и его руководство сами должны согласиться на реинтеграцию в состав Молдовы, где их в лучшем случае ждет судьба автономии, а, возможно, Приднестровье вообще будет раздроблено и частично соединено с молдавскими районами. ПМР должна принять это как «мягкий вариант». Потому что есть и жесткий, если республика не согласится на добровольную сдачу. Он предполагает изоляцию Приднестровья (его не смогут посещать даже дипломаты) с отключением Интернета, блокированием финансовой помощи и взятием под контроль возможностей снабжения ГСМ.

Одна из ключевых идей плана – вытеснение из региона России. Авторы хоть и пишут «мирное выдавливание», но прямо рассчитывают на геополитическую поддержку США в этом деле. Развивая мысль, ИЭП предлагает проект регионального оборонного союза Польши, Украины, Молдовы и Румынии, причем явно под «зонтиком» Вашингтона.

Наряду с США, другая главная «точка опоры» в проекте ИЭП – Украина, которая, обкатав технологии изоляции на Приднестровье, сможет, по мнению авторов, потом использовать их против Крыма и Донбасса. ИЭП признает – без Украины никаких «жестких вариантов» в отношении ПМР не получится.

***

План молдавского Института эффективной политики, повторим, выглядит утопией, не учитывающей все элементы расстановки сил в регионе, а отражающей больше русофобские мечтания его авторов. Или некий локальный политический заказ. И мы надеемся, что план этот в итоге так же отправится пылиться в архивах, как «Сперанца-2001» и ранние идеи Оазу Нантоя.

Вместе с тем нельзя не заметить, что некоторые идеи ИЭП вполне реализуются молдавским правительством пока, правда, в облегченной форме. Изоляция ПМР от политиков и журналистов? Свежий пример – 1 июня, когда в Кишиневском аэропорту был депортирован заместитель руководителя Аналитического центра при правительстве РФ Глеб Покатович. Он направлялся в Приднестровье.

Подключение Украины к экономической изоляции ПМР? Пожалуйста – есть совместный пост в Кучурганах, который пока не заработал, но может, в общем-то, начать действовать в любой момент.

Обратим внимание и на то, что в плане ИЭП идет речь о специальном фонде «Реинтеграция». Однако такой же фонд, судя по всему, планируется создать и в рамках правительственной концепции приднестровского урегулирования, которую нынешние молдавские власти собираются утвердить совсем скоро.

Можно предположить, какой она будет. Без откровенного «людоедства» по отношению к России и ее гражданам в Приднестровье (как в проекте ИЭП), но с теми же ориентирами – максимум автономия для ПМР, военно-политическое вытеснение РФ, демонтаж нынешней миротворческой операции с российским участием и т.д. Мягко говоря, это вряд ли приблизит к урегулированию проблемы.

Ритм Евразии. 27.06.2017