Экспорт азербайджанского газа в Евросоюз: эффект бумеранга для Баку

Алексей Балиев

Неизбывное стремление Евросоюза попытаться заменить российский трубопроводный газ в буквальном смысле любым другим находит политконъюнктурный отклик в ряде стран. Хотя и там, и в ЕС прекрасно понимают, что никакой полноценной замены быть не может в принципе.

Тем не менее положительный отклик на эти прожекты Брюсселя на днях поступил от руководства Азербайджана. Речь идет об актуальных для Баку вопросах каспийской повестки и в целом энергетической политики, высказанных президентом Ильхамом Алиевым в интервью местным СМИ.

По оценке И.Алиева, более полное освоение каспийских месторождений Шахдениз, Азери–Чираг–Гюнешли и Абшерон позволят его стране «поставлять на международные рынки свои ресурсы как минимум 100 лет». Но прогнозируемые И.Алиевым объемы столь длительных поставок не сильно впечатляют. Сильнее призваны воздействовать, скажем, недавние договоренности с ЕС, которые предусматривают, по словам главы Азербайджана, увеличение объема поставок в Европу не менее чем вдвое. И «если в 2021 году мы поставляли чуть больше 8 млрд кубометров в Европу, то в этом году будет около 12».

Нефтегазоресурсная карта Азербайджана

Двойной же рост поставок, если это будет возможно, составит порядка 24 млрд кубометров. Но ведь эта планка не достигает даже трети объемов среднегодовых поставок трубопроводного газа из РФ в Европу. Притом что в совокупном обеспечении ЕС-региона трубопроводным газом доля российского – причем с начала 1980-х – превышала 30%, а в отдельные годы достигала 40%.

Президент Азербайджана апеллировал в интервью к необходимости двукратного увеличения пропускной способности трубопроводов TANAP (Азербайджан–Грузия–Турция) и TАP (Турция–Греция–Албания–Италия с веткой Греция–Болгария–Румыния), чтобы наращивать газопоставки в ЕС-регион. Но И.Алиев не может не понимать сомнительность колоссальных вложений (не менее 50 млрд долл. в текущих ценах) в такие проекты в ближайшей и среднесрочной перспективе. Не зря он оговорился, что «ожидать от международных энергетических компаний, что они вложат миллиарды в проект, который будет нужен через пять лет, это было бы неправильно».

Обращает на себя внимание и утверждение И.Алиева, что Азербайджан – «единственный среди новых поставщиков в Европу». Это, скажем так, преувеличение. Хотя бы потому, что по транссредиземноморским трубопроводам газ в Южную Европу с недавних пор снова поступает из Ливии, не исключаются газопоставки из Туниса.

Примечательно и то, что глава Азербайджана отмечает отсутствие газовых ресурсов в Албании, утверждая, что это «только транзитная страна», где проходит трубопровод TAP на Апеннины. В этой стране «не существует газовой сети»: ее развитие планируется, по словам И.Алиева, с участием Азербайджана. Между тем в Албании еще в середине 70-х и в конце 80-х были разведаны крупные запасы нефтяного газа (соседствующего с месторождениями нефти). А в 2006-2008 гг. – весьма крупные ресурсы и природного газа. Суммарный же объем газовых месторождений Албании ныне оценивается почти в 4 трлн кубометров, правда, реально освоено из них не более 2%.

Еще во второй половине 80-х были национальные проекты освоения этих ресурсов и проведения газопроводов из Албании в Югославию и Грецию. Известные события конца 80-х/начала 90-х на Балканах не позволили реализовать эти проекты. «Постсталинские» же власти Албании пока предпочитают позиционировать ее как газо- и нефтетранзитную страну ввиду политики нефтегазовых компаний Запада, контролирующих эту албанскую отрасль с 1990-х.

Некоторые зарубежные эксперты небезосновательно считают, что Албанию на Западе и в Турции рассматривают не как потенциального экспортера нефти и газа, а как форпост против экс-югославских республик, особенно Сербии. И форпост в отношении Греции, чтобы там не повторилась политика укрепления ее статуса как региональной державы, проводившаяся в середине 60-х – первой половине 70-х. Видимо, упомянутые факторы не могли не повлиять и на мнение Ильхама Алиева насчет сугубо транзитной роли Албании. Понятно также, что в Баку не заинтересованы в том, чтобы албанский газ конкурировал с азербайджанским в Европе.

В то же время глава Азербайджана вполне объективно характеризует программы ЕС по стимулированию так называемой зеленой энергетики (основанной на использовании неископаемых энергоресурсов), считая, что существующая ситуация с энергообеспечением «будет подвигать европейские структуры реалистичнее относиться к энергобезопасности». Соответственно, «в долгосрочной перспективе отказ от газа и нефти нас не ожидает». Напомним, что аналогичная позиция и у российской стороны.

Посетовал И.Алиев на проблемность создания Транскаспийского газопровода, предназначенного для включения туркменского газа для поставок в Европу через Азербайджан–Грузию–Турцию. Главными причинами этой ситуации он считает не только отсутствие здесь финансирования со стороны Запада, но и «политизацию» этого проекта. При этом глава Азербайджана предпочел не комментировать скептическое, по сути, отношение Туркменистана к тому же проекту, несмотря на попытки Запада и Турции «изменить» позицию Ашхабада.

Газопроводная система Азербайджан–Турция–Европа

Но еще более характерно то, что Алиев отнюдь не прогнозирует возможность весомой замены в Европе российского газа азербайджанским. Что неудивительно уже потому, что многие эксперты, в том числе в Азербайджане, считают ограниченными его газоресурсные и, стало быть, газоэкспортные возможности. В том числе, повторим, из-за растущей затратности работ по повышению мощности транстурецких газопроводов. Да и в политическом плане азербайджанская сторона едва ли настроена на газоэкспортную конкуренцию с РФ.

Заметим в этой связи, что введенный в действие в октябре 2022 г. болгаро-греческий газопровод предназначен для поставок газа не только из Азербайджана, но и из РФ. Кроме того, европейские «устремления» азербайджанского газа нередко усложняют его поставки на внутренний рынок. Соответственно, газоэкспорт из РФ в Азербайджан за ноябрь 2022 – март 2023 г. составит 1 млрд кубометров. Причем эти поставки были и в 2000-2006 гг., 2017-2018 гг.; российский газ (в качестве сырья) в 2015 г. объемом свыше 100 млн кубометров получал Бакинский комплекс по производству метанола.

Если же говорить в более широком контексте, то отказ от российских нефти и газа «повлечет колоссальные последствия для европейской и мировой экономик», уверен Дмитрий Биричевский, директор департамента экономического сотрудничества МИД РФ. По его мнению, Европа «очень сильно зависит от российских газа и нефти. Даже если она перейдет к тотальной энергоэкономии, найдет поставщиков в других регионах и перейдет на возобновляемые источники энергии, в самом идеальном варианте сможет заменить только 80% энергоресурсов».

Более предметная оценка у Сергея Колобанова, замруководителя направления «Экономика отраслей ТЭК» Центра стратегических разработок (РФ): «В части замещения газа из России рассматриваются в ЕС варианты увеличения трубопроводных поставок из Норвегии, Алжира, Азербайджана». Но это «в буквальном смысле, капля в море»: суммарно из этих стран с учетом ограничений в их ресурсной базе и транзитной инфраструктуре в современных условиях «можно получить дополнительно не более 7-8 млрд кубометров».

Словом, президент Азербайджана, в общем-то, объективно охарактеризовал реальные возможности своей страны в сфере газоснабжения Европы. Но для властных структур, бизнеса и общественности самого Азербайджана он, разумеется, не мог не сделать «реверансы» насчет растущей роли азербайджанского газа для Евросоюза.

Ритм Евразии. 08.02.2023