Придется довольствоваться «прозябательным» трендом»

В этом году Институту экономики РАН исполняется 90 лет. За эти годы ни раз менялся государственный строй, господствующие политические и экономические доктрины. Ученые Института при любой власти занимались исследованием реальных экономических проблем страны, и это определяло лицо научного учреждения. «Вольная экономика» поговорила с научным руководителем Института экономика РАН, вице-президентом ВЭО России Русланом Гринбергом о том, какие задачи стоят сегодня перед учеными-экономистами и есть ли у страны шансы выйти из текущего кризиса по оптимистичному сценарию.

– Власть прислушивается к ученым сегодня?

– Каждая власть вольно или невольно руководствуется той или иной экономической доктриной и философией. В период перестройки, когда царил плюрализм мнений, возникла плодородная почва для развития различных экономических теорий. И тогда в силу нашей третьей национальной особенности – безоговорочного поклонения модным на западе экономическим доктринам так сказать «без учета места и времени» – победила концепция «свободного рынка». «Чем больше рынка, тем лучше экономике» – вот ее суть. И сегодня есть влиятельные научные учреждения, которые придерживаются такого подхода. Они являются идеологической и теоретической опорой для текущей экономической политики. Институт экономики РАН не принадлежит к этому течению. Повторюсь – мы выступаем за сочетание механизмов саморегулирования и государственной активности.

– В чем вы видите главный недостаток существующей экономической парадигмы?

– Она не только утопична, следование ей ведет в тупик, и это роднит с парадигмой директивного плана. Институт экономики РАН придерживается позиции, что в основе нормальной экономической политики должен быть прагматизм и реализм. Известная китайская пословица гласит: «Не важно, какого цвета кошка, главное, чтобы она умела ловить мышей». Это универсальное правило нормальной экономической политики. Если вы делаете крен в одну из идеологий, то получаете то, что мы имеем сегодня. Страна седьмой год находится в стагнации. И похоже сегодня нет особых предпосылок для улучшения экономической ситуации. Положение усугубляется тем, что в стране практически нет политической конкуренции, и это обстоятельство прямо влияет на экономику, ибо блокирует реализацию альтернативных взглядов на экономическую политику.

– А вы помните время, когда в России была разумная с вашей точки зрения экономическая политика?

– Это интересный вопрос. Как говорил мой водитель: «Этот вопрос не по моей зарплате». Как понять, разумная экономическая политика или неразумная? Это зависит от критериев. Первое, что приходит на ум, – темпы роста ВВП. Показатель несовершенный, но другого нет. Принято считать, что чем выше темпы экономического роста, тем успешнее экономическая доктрина, которой вы руководствуетесь. Конечно, это очень спорно, но приходится с этим считаться. В период с 2000 по 2008 годы темпы экономического роста были просто ошеломляющими – 6,5% в год. Но ведь в это же время мы переживали беспрецедентный рост цен на нефть – с 10$ до 110$. И чему приписать этот экономический успех? Растущим ценам на нефть или эффективной экономической политике? Нет однозначного ответа на этот вопрос.

Приличный экономический рост (больше 5% в год) имел место и в советское послевоенное время, в частности, после смерти Сталина и до конца 60-х. Моя гипотеза сводится к тому, что это было очень своеобразное время, когда уже была определенная свобода и в тоже время сохранялся порядок, а такое сочетание скорее всего способствовало быстрой экономической динамике.

– Как Вы оцениваете потенциал отечественных экономических центров, в частности, входящих в РАН. Насколько они сильны? Уступают ли они западным коллегам, или, напротив, в чем-то их превосходят?

– Конечно, наша 70-летняя изолированность от остального мира способствовала отставанию от мейнстрима экономической мысли. С другой стороны, мы быстро его преодолели. В России много серьезных экономистов, которые профессионально исследуют реальность и мало в чем уступают западным коллегам. Что касается научных центров РАН, наши проблемы во многом связаны с финансированием, которое до недавнего времени было очень скудным. Новые центры, в частности ВШЭ и РАНХиГС, имеют более существенную материальную базу, именно поэтому молодые люди предпочитают эти учреждения институтам РАН. Это, конечно, влияет на качество исследований. Тем не менее в последнее время Институт экономики и другие научные центры РАН добились определенных успехов в привлечении молодых и способных экономистов. Я надеюсь, что эта тенденция продолжится и позитивно скажется на качестве наших научных исследований.

– Если говорить о текущем кризисе, как вам кажется, сможет ли Россия отскочить от дна по V-образной траектории?

– Думаю, что не может. Пока не видна перспектива для более или менее удовлетворительного экономического роста. Если ничего не менять в экономической политике, нас ждет длительная стагнация. Чтобы ее преодолеть, нужно рисковать, а это значит надо наращивать массированные государственные инвестиции. Но все говорит о том, что наш правящий дом к этому не готов. Он продолжает готовиться к еще более черному дню, накапливая резервы, вместо того, чтобы тратить их уже сейчас. С 2013 года экономика России в отличие от других развитых стран не только не росла, но и уменьшилась (на 2,5%), а реальные доходы населения за последние 7 лет снизились на 15%, включая нынешний кризисный год к этому снижению добавится еще несколько процентов. Словом, будем довольствоваться «прозябательным» трендом. На что надеется правительство? На то, что экономика сама наладится? Или, может быть, пресловутая невидимая «рука рынка» все решит?

– Что касается роста доходов населения – лучше не будет?

– Если исходить из того, что у нас две трети населения живут от зарплаты до зарплаты, то есть не имеют сбережений, а жалование в 20-25 тысяч рублей считается приличным, реальное стоимость жизни растет, и национальная валюта постоянно на грани обвального обесценивания, то картина складывается печальная. Хорошо, чтобы хуже было. Тем более что потенциал роста безработицы пока не исчерпан. Соглашусь со многими экспертами, что осенью возможно произойдет скачок безработицы.

– Институт экономики РАН проводит исследования в области пространственного развития. Есть ли рецепты – как сократить существующее неравенство между регионами?

– Россия – уникальная страна. Она имеет огромную, но малонаселенную территорию – восемь человек на квадратный километр. Поэтому обеспечить конвергенцию территорий – задача не из легких. Институт экономики РАН действительно занимается этой темой. В частности, он активно продвигает идею реального федерализма. У нас слишком централизованное государство. Регионы должны иметь больше ресурсов и полномочий, чем сегодня.

Кроме того Институт активно продвигает идею строительства высокоскоростной железной дороги «Транссиб-2», которая будет иметь большое значение для регионального экономического развития и внесет свой вклад в макроэкономическую стабильность страны. Этот проект призван обеспечить диверсификацию экспорта, которая в свою очередь будет способствовать снижению волатильности национальной валюты. В конечном счете он создаст экспортные доходы от перевозок грузов между Азией и Европой. Но пока в стране сохраняется статус-кво, то есть ориентация на чрезмерное доминирование в экспорте топлива и сырья и установка на накопление резервов, надеяться на изменение тренда и сокращение разрыва в экономическом развитии между регионами не приходится.

Вольная экономика. 27.08.2020