Кузьмина: уменьшение количества мигрантов из ЦА невозможно по трем причинам
В августе 2023 года рубль серьезно колебался по отношению к доллару и евро. Это вызвало беспокойство как среди финансистов, так и среди иностранцев, приехавших на заработки в Россию. Количество последних в 2022 году росло и достигло 3,47 млн – на треть больше, чем в 2021 году. Среди мигрантов по-прежнему первое место по количеству приехавших занимают таджикистанцы – их число увеличилось на 336,7 тыс. Число мигрантов из Киргизии увеличилось на 84,6 тыс., из Казахстана – на 62 тыс.
О том, какое влияние может оказать на их жизнь ситуация на финансовом рынке, рассказала кандидат политических наук, заведующая сектором Центра постсоветских исследований ИМЭМО им. Е.М.Примакова РАН Елена Кузьмина.
— Повлияют ли колебания российской валюты на миграционные потоки из Узбекистана и Таджикистана?
— Количество трудовых мигрантов в России зависит от многих факторов. На него прежде всего влияют наличие рабочих мест и уровень безработицы в странах-донорах, международная политика в сфере миграции, уровень социальной защищенности мигрантов в стране пребывания и сильная диаспора и другие.
Стабильность курса рубля остается значимым фактором, определяющим уровень миграции в Россию, но далеко не единственным. Поэтому колебания курса российской валюты способны оказывать влияние только в совокупности с другими ключевыми факторами — например, с ростом числа рабочих мест в странах исхода или с упрощением условий для въезда на работу в другие государства приема, где нужна рабочая сила.
— На работу в Россию будет приезжать больше людей, меньше людей или ситуация в целом останется прежней?
— В 2023 году миграционный поток в Россию несколько сократился, об этом свидетельствуют данные МВД. В первой половине текущего года в стране на миграционный учет встало, указав целью приезда работу, 3,5 млн человек. Для сравнения: в аналогичный период 2022 года это число превысило 5,8 млн человек, а за весь прошлый год достигло 11,8 млн (сложности подсчета миграционных потоков заключаются в наличии двойного гражданства у части приезжих из Таджикистана, а также связаны с корректностью подачи информации самими мигрантами при постановке на миграционный учет. Не все приезжие указывают целью въезда работу в России. – Прим. Ia-centr.ru).
Эта же тенденция прослеживается на уровне крупнейших миграционных доноров России – Таджикистана и Узбекистана. В первом полугодии 2022 года 1,8 млн таджикистанских граждан встали на учет как трудовые мигранты. В первой половине 2023 г. их число достигло лишь 963,5 тыс. человек. Аналогичная ситуация сложилась и с узбекистанцами: в первом полугодии 2022 г. 2,9 млн зарегистрировались как трудовые мигранты, в аналогичный период текущего года их число упало до 1,7 млн.
Примечательно, что общее падение числа мигрантов не отразилось значительно на количестве полученных патентов. В первой половине 2022 года их получили более 726 тыс. таджикистанцев и 1,28 млн узбекистанцев. В аналогичный период 2023 года их число достигло 745 тыс. и 1,22 млн соответственно.
Колебания курса рубля в 2023 году и сложности с обменом валюты наложились на не самую простую политическую ситуацию. В перспективе это может способствовать дальнейшему оттоку трудовых мигрантов из России, но он навряд ли будет резким.
— Как ослабление рубля может повлиять на географию миграции из стран Центральной Азии? Воспользуются ли ситуацией другие страны, которые нуждаются в рабочей силе?
— В «Ведомостях» было приведено мнение главы узбекской диаспоры Москвы Бахрома Исмаилова о возможном отъезде трети узбекских мигрантов. Основной причиной он назвал сопоставимость уровня заработка в России с доходами в стране. По моему мнению, это не совсем верная оценка.
Во-первых, цены сопоставимы в столицах – Москве и Ташкенте, но навряд ли во всем Узбекистане. Во-вторых, большинство мигрантов заняли выжидательную позицию и надеются на стабилизацию курса, поскольку речь идет о значительных колебаниях валют, а не стабильном их падении. В-третьих, вместе с рублем относительно доллара падали и валюты стран Центральной Азии. Так, доллар на 1 января 2023 года стоил 11 255 узбекских сумов, а на 1 июля уже 12 134 сума. Такая же ситуация и с таджикским сомони.
Наконец, даже если доллар будет стоить 110–120 рублей, у многих мигрантов не будет возможности устроиться на работу у себя на родине. Население государств Центральной Азии растет очень быстро, а рабочие места появляются медленнее.
Даже в Узбекистане, который создает производства несколько быстрее, чем другие страны региона, их недостаточно, чтобы занять все трудоспособное население.
Квоты ряда других стран, привлекающих рабочую силу, не столь велики. В результате сменить направление миграции сможет лишь незначительная часть ищущих работу.
— Что это будет значить для уровня жизни в регионе?
— Уровень жизни в Центральной Азии зависит не только от финансовой поддержки граждан, работающих за рубежом, но и от качества работы национальных экономик, роста числа производств и, соответственно, рабочих мест в странах региона.
Сейчас Россия способствует ускорению этих процессов и повышению качества жизни в Центральной Азии.
Так, по данным Агентства статистики Узбекистана, только за 7 месяцев 2023 года российские предприниматели открыли в Узбекистане 425 предприятий – больше, чем представители любой другой страны.
В Таджикистане столь бурного роста количества производств с российским капиталом не наблюдается, однако инвестиции в экономику страны значительно увеличились. Например, в 2022 г. в стране действовало 330 предприятий с участием российского капитала, что на 10% больше, чем в 2021 году. Все это способствует созданию новых рабочих мест в странах Центральной Азии.
— Какая экономика Центральной Азии наиболее уязвима для колебаний валюты?
— От 75 до 95% трудовых мигрантов из региона трудятся в России.
Хотя их количество колеблется в последние годы, денежные переводы в страны-доноры сохраняют значимость для национальных экономик. Более того, эти финансовые вливания достаточно высоки и в среднем продолжают расти, несмотря на пандемию, антироссийские санкции и СВО.
По данным Всемирного банка, денежные переводы мигрантов в Узбекистан составили 11,8% от ВВП страны в 2020 г., 13,3% – в 2021 г., и более 20% – в 2022 г. Доля переводов относительно ВВП росла, несмотря на интенсивный восстановительный рост узбекской экономики.
У Таджикистана эти показатели оказались еще больше: в 2020 г. — 26,9%, в 2021 г. — 32,7%, в 2022 г. — 50,9%. Доля переводов к ВВП снизилась в 2022 г. в Киргизии. Тем не менее она осталась выше, чем в ковидный 2020 г.: в 2020 г. она составила 26,9% от ВВП, в 2021 г. — 31,9%, в 2022 г. — 27,9%.
Эти цифры показывают, что все три страны — крупнейшие поставщики трудовых ресурсов для России — имеют серьезную зависимость от денег своих трудовых мигрантов, однако наиболее уязвимой является экономика Таджикистана.
Беседовала Дарья Матяшева
ИАЦ МГУ. 04.09.2023
