Реинкарнация треугольника США – Япония – Южная Корея
Состоявшийся 18 августа 2023 года в резиденции главы Белого дома, Кэмп-Дэвиде, первый в истории трехсторонний саммит США, Японии и Южной Кореи стал реальным прорывом в длительном и довольно вялом процессе формирования трехсторонней военно-политической структуры. В результате этой встречи на международной арене появилась качественно новая конструкция. И есть все основания для того, чтобы говорить о реальном перевоплощении объединения, ранее не выходящего за рамки термина «коалиционная структура», в почти полноформатный военно-политический пакт о безопасности, пишет Александр Воронцов, заведующий отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН.
Содержание возникшего в Кэмп-Дэвиде феномена настолько массивно, многослойно, что не только его анализ, а даже простое описание и пересказ пакета принятых документов (главные из них три: «Принципы Кэмп-Дэвида» и «Дух Кэмп-Дэвида» плюс обязательства по проведению консультаций) потребует значительно большего пространства, чем позволяет формат данной статьи. Поэтому мы сфокусируем внимание на ключевых, по нашему мнению, результатах саммита.
Прежде всего необходимо подчеркнуть, что сама встреча и ее итоги – очевидный и впечатляющий успех дипломатии США. Вашингтон с таким же жестким напором, как и в Европе, где он гордится тем, как быстро и эффективно мобилизовал и подчинил единой союзной воле своих партнеров по НАТО, «выстраивает в линию» своих союзников в Восточной Азии.
Не может не вызывать удивления, как стремительно, фактически меньше, чем за один год, администрация Джозефа Байдена сумела убедить Японию и Южную Корею забыть про свои вечные противоречия и сосредоточиться на общих угрозах, сформулированных в американской терминологии. Избранный в 2022 году президент РК Юн Сок Ёль, в силу ряда обстоятельств и личной биографии считающийся в Корее многими корейцами японофилом, меньше нуждался в убеждении в необходимости радикального улучшения отношений с Японией на базе подхода «забудем прошлое, сфокусируемся на будущем». Однако с позицией Токио, все обстояло значительно сложнее: в последние годы Токио был настроен продолжать «воспитательную» политику и откровенно третировал Южную Корею, в силу чего премьер-министр Фумио Кисида поначалу уклонялся от личных встреч с руководителем РК. Однако Белый дом сумел найти необходимые аргументы для всех, и на наших глазах невозможное стало превращаться в возможное. В марте 2023 года Юн Сок Ёль нанес официальный визит в Токио, а в мае Кисида посетил Сеул с ответным рабочим визитом. И вот в августе состоялся полноформатный трехсторонний саммит.
Одной из принципиально важных характеристик нового пакта стало то, что, если раньше он рассматривался как инструмент не первостепенной важности, предназначенный исключительно для региона Северо-Восточной Азии с прицелом на Северную Корею, то теперь его главная миссия стала глобальной и заключается в обеспечении стратегических задач возглавляемых США союзников во всем Индо-Тихоокеанском регионе. В документе «Дух Кэмп-Дэвида» указано: «Наше партнерство построено не только для наших народов, но и для всей Индо-Пацифики».
Одним словом, Вашингтон продолжает с неукротимой энергией выстраивать новую глобальную архитектуру военно-политических союзов, находящихся под его беспрекословным контролем, по периметру границ России и Китая, объединяя их в замкнутую на себя силовую инфраструктуру от Атлантического до Тихого океана.
И в этой глобальной конфигурации «Восточноазиатскому треугольнику» предназначена принципиально важная миссия. О ее целях экспертное сообщество уже активно размышляет. Один из возможных вариантов – переформатированный треугольник должен замкнуть цепь аналогичных альянсов QUAD, AUKUS и достроить систему новых военно-политических структур в Азии. По другой версии, QUAD и AUKUS пока не в полной мере оправдывают ожидания Белого дома. Первый – из-за самостоятельной позиции Индии, не желающей милитаризации данной организации. Второй полностью состоит из внерегиональных игроков, кроме Австралии, географически находящейся на периферии региона, что, естественно, делает его «инородным телом» в глазах азиатских государств. И потому «Восточноазиатский треугольник» должен стать столпом всей союзнической архитектуры в Индо-Тихоокеанском регионе. Допускается идея о налаживании тесной координации, если не слиянии, его с AUKUS.
Но важнее то, что мы видим сейчас «на земле». Вашингтону в Кэмп-Дэвиде удалось теснее привязать Токио и Сеул к своей стратегической – прежде всего антикитайской – повестке, преодолев колебания, желание не ссориться с Пекином как Токио, так и (в еще большей степени) Сеула. Белый дом сумел убедить их солидаризироваться на более высоком уровне со своей стратегической программой.
В данной ситуации наша задача – внимательнее вглядеться, что конкретно означают для России и Китая решения, принятые на саммите. Мы видим, что оба дальневосточных союзника Белого дома пошли на серьёзные уступки Вашингтону, способные осложнить их отношения как с РФ, так и с КНДР. Особенно это относится к Южной Корее.
Сначала о России.
Как известно, Сеул до сих пор пытался выдерживать относительно сдержанный курс, не пересекая те две «красные линии», которые Москва четко обозначила: не поставлять летальные вооружения на Украину и не участвовать в действиях, направленных на установление потолка цен на российскую нефть на мировых рынках. В ходе саммита Байдену удалось убедить своих высокопоставленных гостей подписаться под следующим заявлением, содержащимся в уже цитированном документе: «Мы обязуемся продолжать оказывать помощь Украине, вводить скоординированные и жесткие санкции против России, а также ускорить снижение зависимости от российских энергоносителей». То есть одну из «красных линий» Москвы президент РК фактически пересек. Думается, что теперь южнокорейской дипломатии придется максимально напрячь изобретательность, чтобы попытаться объяснить Москве совместимость двух принятых на себя обещаний.
С Китаем дело обстоит, возможно, еще острее. До сих пор Сеул, пытаясь сохранить ровные отношения с Пекином, старался уклоняться от прямых оценок ситуации в Тайваньском проливе и тайваньской проблемы в целом. Но сейчас в совместном заявлении лидеры трех стран резко подняли планку своих претензий и, впервые упомянув официальное название КНР, прямо указали на Китай как на субъект, препятствующий установлению «правового международного порядка» в регионе. (Например, еще год назад, в Пномпеньском заявлении (ноябрь 2022 г.) эти же страны, выдвигая аналогичные претензии к Пекину, уклонились от озвучивания наименования критикуемой страны).
В итоге возникли основания полагать, что этот саммит стал поворотным пунктом в оформлении антикитайской системы безопасности в Восточной Азии.
Обширная, тщательно проработанная экономическая часть указанных документов однозначно указывает на углубление солидаризированного курса, направленного на вытеснение Китая из сферы высоких, передовых технологий. Известно, что цепочки поставок и передовые технологии считаются авангардом американо-китайской экономической войны. На саммите Корея и Япония присоединились к американской «мобильной ударной группе» для обнаружения утечек технологий и к ряду других инициатив, направленных на монополизацию странами треугольника полного цикла ключевых новых технологий (это искусственный интеллект и космос, передовые вычисления, международная стандартизация, защита технологий). То есть речь идет не только о производстве микрочипов и аккумуляторных батарей, о которых в настоящее время пишут чаще. Достигнута договоренность о формировании нового трехстороннего сотрудничества между национальными лабораториями и расширении трехстороннего сотрудничества в сферах исследований, разработок и персонала. Крупные научно-исследовательские институты при правительстве США, в частности Лос-Аламосский исследовательский центр и Исследовательский центр Сандия, объединятся с научно-исследовательскими институтами Кореи и Японии для проведения совместных исследований.
Изучение документов саммита приводит к выводу, что теперь рассматриваемый треугольник предназначен прежде всего для реализации стратегических целей США по глобальному сдерживанию (или подготовки ещё более далекоидущих планов) доктринально названных двух главных противников в лице КНР и РФ, а проблемы безопасности Корейского полуострова отходят на второй план.
Конечно, в документах саммита осуждению действий КНДР и планам по нейтрализации ее военных возможностей было уделено значительное внимание, в том числе было объявлено «о создании новой трехсторонней рабочей группы для активизации нашего сотрудничества, в частности совместно с международным сообществом по борьбе с киберугрозами КНДР и блокированию ее киберопераций». Три страны взяли на себя обязательства не реже одного раза в год проводить крупные совместные военные учения, а также саммиты и так далее.
Главы трех государств ожидаемо вновь подтвердили «приверженность полной денуклеаризации Корейской Народно-Демократической Республики (КНДР) в соответствии с соответствующими резолюциями СБ ООН» и «настоятельно призвали» КНДР отказаться от ядерной и ракетной программ.
Очевидно, что очередное выдвижение заведомо неприемлемого для Пхеньяна требования о денуклеаризации подтверждает полное отсутствие в реальности у «тройки» планов и намерений вступать в содержательные переговоры с КНДР.
Но, повторимся, глобализация роли треугольника в Индо-Тихоокеанском регионе – явный приоритет стратегии США.
Резюмируя, подчеркнем, что главным итогом рассматриваемого саммита, на наш взгляд, стал большой скачок в реализации стратегии США по созданию объединенной военно-политической архитектуры от Атлантики до Тихого океана, в данном случае за счет глубокой трансформации треугольника США – Япония – Южная Корея и стремления к его максимальной институционализации, что заслуживает стать предметом самостоятельного исследования. Ясна и цель этих действий – укрепление военной инфраструктуры для усиления противостояния с КНДР, Китаем, Россией.
Международный дискуссионный клуб "Валдай". 23.08.2023
