Определенно ничего хорошего

Дмитрий Бутрин

Всемирный банк пересмотрел прогноз мирового роста до 1,7% в 2023 году и 2,7% в 2024 году вместо 3% на оба года в прежней версии: комбинация высокой мировой инфляции, недоинвестирования и ужесточающихся финансовых условий экономистами ВБ недооценивалась. На 2022 год значимо завышенными оказались прогнозы роста по зоне евро, Китаю и Индии, а заниженными — по Японии, Мексике, Бразилии и особенно по России, внесшей свой вклад в будущие проблемные два года военной операцией на Украине. Качество прогнозов по РФ не без некоторых оснований подвергнуто критике российским представительством в ВБ. Единого же объяснения механизмов и специальных рецептов выхода из инвесткризиса у ВБ нет.

Новый «флагманский» прогноз развития мировой экономики, опубликованный 10 января от имени группы Всемирного банка, совмещает стандартный полугодовой прогноз ВБ с некоторыми соображениями экономистов группы по перспективам глобального развития в 2023–2024 годах. Глава группы Дэвид Малпасс открывает предисловие к докладу лаконичной фразой «Кризис мирового развития усиливается» — это лейтмотив предположений ВБ по всем регионам мира. Если в июне 2022 года рост мирового ВВП на 2023 год прогнозировался в 3%, сейчас он снижен до 1,7%, прогноз на 2024 год ухудшен с 3% до 2,7%.

С текущим прогнозом мирового ВВП на 2022 год ВБ (точные данные будут позже, сейчас речь идет о первых оценках) не ошибся — это 2,9%, однако в структуре этого роста с июня пришлось многое править. Наибольшая ошибка в июньском прогнозе содержалась в оценках динамики ВВП РФ — она пересмотрена на 2022 год на 5,4 процентного пункта (п. п.), 3,2 п. п. пришлось добавить Турции, 2,4 п. п.— Польше, 1,5 п. п.— Мексике. Впрочем, основные проблемы прогноза на минувший год — в недооценке динамики ВВП Японии (она по факту выросла на 0,8 п. п. сильнее, чем в июньском прогнозе ВБ), переоценке роста в зоне евро (он оказался меньше на 0,6 п. п.) и в Китае (на 1,2 п. п. меньше прежних ожиданий).

Российское представительство в ВБ через информагентства прокомментировало содержание доклада как «вызывающее нарекания».

Претензии российской стороны можно поделить на три части: это «излишняя политизированность» (выражающаяся в слишком частом, по мнению российских представителей в ВБ, упоминании РФ), завышение оценок роста в зоне евро и Великобритании и слабый учет влияния санкций против РФ на мировую торговлю.

Впрочем, оценки ВВП РФ после критики российской дирекции признаны более адекватными, чем ранее. Отметим, что ВБ ухудшил в сравнении с предыдущей версией прогноз динамики ВВП РФ на 2023 год на 1,3 п. п. и на 2024 год на 0,6 п. п. При этом логика авторов ВБ в разделе, посвященном РФ и Восточной Европе, в ряде случаев действительно трудноуловима и очень спорна. Так, описание механики спада ВВП РФ в 2022 году начинается следующим объяснением: «…российская экономика сократилась на ожидаемые 3,5%… при снижавшихся реальных зарплатах, разрушавших потребительские траты, и инвестициях, обвалившихся из-за международных санкций как результата вторжения в Украину». Даже с учетом уточнений об уходе из РФ иностранных компаний, сильном бюджетном стимулировании и действиях ЦБ это вряд ли можно назвать адекватным объяснением и российской динамики макропоказателей, и изменений прогноза.

Впрочем, частные проблемы прогноза ВБ по России не отменяют его общей проблемы, которую экономисты ВБ не скрывают. Общего объяснения причин «комбинации медленного роста, постоянно высокой инфляции, ужесточающихся финансовых условий и также высокого уровня закредитованности, которые увеличивают риски стагфляции, финансовых потерь, продолжающегося фискального давления и слабых инвестиций» в мировой экономике, в докладе не дано — по сути, он лишь осторожно предполагает, что наложение экономических последствий пандемии на результаты военных действий в Восточной Европе и на более длительное постковидное восстановление в Китае привело к системной переоценке рисков инвесторов по развивающимся странам, природа этого кризиса — в спаде мировых инвестиций, и в силу этого он будет относительно затяжным, так как де-факто вложения в целые регионы с развивающимися странами «выпали» из мирового инвестпроцесса. Впрочем, описание ВБ довольно противоречиво: так, в 2023 году вклад в мировой рост будут, по его расчетам, вносить только КНР и развивающиеся страны (где проблемы недоинвестирования рассматриваются как критические), предположения о «стагфляции» сопровождаются ожиданием снижения мировой инфляции до уровня, сопоставимого с концом 2019 года, уже во втором квартале 2023-го, а отклонение мирового ВВП от допандемических прогнозов в сценарии «глобальной рецессии» непринципиально отличается от базового на горизонте до 2024 года. В силу этого доклад в графиках и цифрах выглядит существенно менее алармистским, чем в словах.

Тем не менее в ВБ уверены в том, что происходящее (одно из достоинств доклада — более подробный, чем ранее, учет вклада военных действий РФ на Украине и их последствий для всего мира как триггера других негативных процессов) является сценарием развивающегося, а не уже реализовавшегося кризиса.

В силу этого летом 2023 года оценки ВБ, очевидно, могут оказаться хуже январских. Кризисы такого рода, как нынешний, в целом сильнее связаны с политическими действиями, чем с чисто экономическими решениями, и в силу этого их последствия рассчитываются неточно и с большими допущениями. Впрочем, слово «неопределенность» в докладе ВБ упоминается очень нечасто (хотя постоянно присутствует в главах, посвященных перспективе восстановления Украины; по новой оценке ВБ, для этого необходимы $349 млрд, и аналитики предупреждают, что эти цифры растут). В тексте же доклада определенно ожидается, что 2023 год для мировой экономики (и в том числе для России) выглядит существенно хуже, чем он выглядел еще полгода назад.

Коммерсантъ. 10.01.2023