Ведь это наши горы: в Тиране вспомнили про «Великую Албанию»

Ксения Логинова

Албанский премьер Эди Рама заявил о необходимости объединения Албании и Косово. Его слова раскритиковали в Белграде и Москве. Российский МИД назвал заявление политика неприемлемым. Страну давно подозревают в подготовке территориальной экспансии, нацеленной на создание «Великой Албании». О росте албанского национализма и возможности создания мини-империи на Балканах — в материале «Известий».

Политическая мечта

«Стать президентом Албании и Косово? Нет, таких планов у меня нет. Но объединить Албанию с Косово — да, это моя цель», — заявил в интервью албанскому телеканалу «Клан» премьер-министр страны Эди Рама. Его слова вызвали возмущение сербских властей и протест со стороны российского МИДа.

«Продвижение планов создания «Великой Албании» грубо противоречит положениям Резолюции 1244 СБ ООН, подрывает стабильность в регионе. Подобные ущербные вбросы совершенно не вписываются в контекст совместных усилий Белграда и Тираны по созданию единого рынка, которые предпринимаются ими в рамках совместной со Скопье региональной инициативы «Открытые Балканы». Рассчитываем на адекватную реакцию западных опекунов проекта косовской «государственности» на эту откровенную провокацию», — отреагировала официальный представитель внешнеполитического ведомства Мария Захарова, добавив, что заявление Рамы «абсолютно неприемлемо».

В Министерстве иностранных дел России считают «крайне странным допущение Западом подобных призывов, в то время как те же государства критикуют Белград в связи с его «оправданной и не противоречащей международному праву» концепцией «сербского мира».

Истоки национализма

Эди Рама не раз заявлял, что для него Косово — часть Албании, и объединение этих территорий — задача номер один. Согласно мечтам идеологов «Великой Албании», к современной территории страны следует присоединить не только Косово, но также северо-западные районы Северной Македонии, южный районы Черногории с преобладающим там албанским населением и сербские общины Буяновац и Прешево.

Сама идея уходит корнями во времена, когда албанцы жили в составе Османской империи, под властью которой они оказались еще в XV веке. Они приняли ислам и стали пользоваться довольно привилегированным положением, а территории с преимущественно албанским населением росли.

Сан-Стефанский мирный договор и Берлинский трактат, подписанные в 1878 году по итогам Русско-турецкой войны, спровоцировали рост албанского национализма. В документах говорилось о выводе из состава Османской империи некоторых территорий и передаче их Болгарии, Румынии, Черногории и Сербии. Речь в том числе шла и о территориях, населенных албанцами. Они были против этого и организовали сопротивление, но под давлением турок были вынуждены отказаться от борьбы.

Лондонский мирный договор, подписанный в 1913 году по итогам Первой Балканской войны, лишь усугубил ситуацию. С одной стороны, турки были вынуждены отказаться практически от всех территорий в Европе, и образовалось новое независимое государство — Албания. С другой, составители документа не учли, что часть албанского населения оказалась за пределами новых границ.

Эти территории Албания заполучила в 1939 году, утратив при этом независимость. Страна стала протекторатом фашистской Италии. В составе Албании оказались все земли, на которые раньше она претендовала: юг Сербии, запад Македонии и Косово. Не вошел только север Греции. Нацистская Германия менять границы отказалась. После окончания Второй мировой войны Албания потеряла все территории, полученные от фашистов.

О «Великой Албании» заговорили вновь на фоне конфликта вокруг Косово в конце ХХ века. Уже тогда пошли разговоры о том, что край может получить частичную или полную независимость. Одним из нежелательных вариантов считалось вступление в игру Албании, которая могла заявить свои претензии на эти территории.

На Западе не хотели этого допустить. Особенно опасались такого развития событий в США. В Вашингтоне понимали, что это может вылиться в новый конфликт. Во время своего визита в Албанию американский госсекретарь Мадлен Олбрайт предостерегла Тирану от вмешательства и попытки «перерисовать карту Юго-Восточной Европы». «Любые попытки расширить границы — это приглашение к насилию», — заявила она тогда.

Об опасности албанской экспансии вновь заговорили спустя восемь лет, когда Косово объявило о своей независимости. В самом регионе активно демонстрировали свою идентичность с Албанией. В 2012 году по случаю столетия независимости страны занимавший тогда пост премьер-министра Сали Бериша заявил, что праздник посвящается всем, «кто 29 ноября 1912 года объявил независимость Албании, независимость всей этнической Албании, независимость всех албанских регионов — от Превезы до Прешево, от Скопье до Подгорицы». В знак протеста Греция и Македония участвовать в мероприятии отказались. Бериша попытался потом оправдаться, но вышло не очень. В одном из выступлений он отметил, что «представителей албанского этноса, проживающих в пяти разных странах, нельзя не считать единой нацией». Западные страны это заявление приняли в штыки. В США и вовсе обвинили Тирану «в подрыве стабильности и мира», а также «провокации насилия».

Уже добились этого

Периодически в албанских СМИ появляются результаты опросов общественного мнения относительно воссоздания «Великой Албании». Большинство респондентов поддерживают идею объединения как минимум Албании и Косово. Впрочем, многие местные политологи отмечают, что с момента возникновения независимой Албании диаспоры настолько отдалились друг от друга, что едва ли можно говорить об их общности, отмечает в беседе с «Известиями» генеральный директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов.

— Нет единства мнения относительно Косово. Есть точка зрения, что неплохо было бы объединиться, но есть и противники этого решения. Во-первых, неправильно считать Албанию только мусульманской страной, там есть три группы — мусульмане, католики и православные, между которыми есть динамическое равновесие. Увеличение исламского сообщества может нарушить баланс и создать определенную нестабильность, — пояснил эксперт.

По его словам, в Албании некоторые считают, что косовские албанцы другие.

— У них другая культура, традиции, их будет трудно интегрировать. Албании от этого будет больше проблем. Такое заявление — ход в политической борьбе в стране, до реального плана объединения еще очень далеко, — уверен политолог.

Профессор НИУ ВШЭ, руководитель отдела черноморско-средиземноморских исследований Института Европы РАН Екатерина Энтина в беседе с «Известиями» отмечает, что идея «Великой Албании» по очень многим параметрам уже была реализована в течение последнего десятилетия.

— Албанцы целенаправленно идут по пути стирания административных границ в треугольнике Косово – Албания – Северная Македония, отчасти к ним присоединяется и Черногория. Они поняли, что вопрос государственных границ в современном мире по отношению к суверенитету и объединению нации вторичен. Они используют те же механизмы, что и ЕС в рамках своих интеграционных процессов, только в рамках своего внутриалбанского пространства», — считает балканист.

По ее словам, это хорошо ложится на идею европейской интеграции.

— К этому относится «Тиранская платформа», когда были сняты таможенные и транспортные барьеры между Северной Македонией и Албанией, то же происходит и на границе Косово и Албании. С точки зрения управления, эффективности и территориального объединения они свою «Великую Албанию» уже получили. Но не как официально признанное государство. Вопрос официально признанного единого государства непременно спровоцирует углубление внутриалбанских противоречий, что на данном этапе никаким албанским политическим элитам невыгодно, — подчеркивает эксперт.

Энтина отмечает, что «Великая Албания» никогда не уходила из повестки дня, поскольку это идея развития албанцев как нации, логика развития их внутриэкономических и политических связей.

— Территориальная разделенность здесь не является препятствием. Ведь албанцы разделены не столько по территориальному, сколько по клановому принципу. А кланы не закреплены за отдельными государствами, — добавила политолог.

Албанцы вспоминают о «Великой Албании», когда хотят добиться желаемого результата на международной арене. Эта риторика делает западные страны более договороспособными.

— Отчасти эта ситуация устраивает Запад. Албанцы — очень молодая и пассионарная нация, которая идет в своем развитии по восходящей, их сложно остановить, можно только регулировать. Делать это пытаются за счет институциональных механизмов ЕС. Насколько это эффективно, во многом зависит от того, каким образом будет решаться второй самый большой вопрос в регионе — сербский, — сообщила руководитель отдела черноморско-средиземноморских исследований Института Европы РАН.

Известия. 13.10.2021