Молдова у горизонта событий
Дмитрий Офицеров-Бельский, к.и.н., старший научный сотрудник ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, эксперт РСМД
Впервые с 2009 г. в Молдове больше нет обычной системы сдержек и противовесов — в руках одной политической силы оказался контроль над парламентом и президентский пост. По итогам досрочных выборов, состоявшихся 11 июля 2021 г., партия президента Майи Санду «Действие и солидарность» получила большинство голосов в парламенте — 63 мандата из 101, блок социалистов и коммунистов — 32, а партия «Шор» — шесть. В отличие от президентских выборов 2020 г. Игорь Додон проиграл в этот раз не спойлерам, а непосредственно М.Санду. Причины этих двух последовательных поражений многообразны и лишь отчасти кроются в ошибках избирательной кампании и общего позиционирования.
Во-первых, обратила на себя внимание очень низкая заинтересованность России в результатах выборов, что очень контрастировало с выраженной заинтересованностью европейских стран и США, зачастую переходившей грань вмешательства во внутренние дела. Западным политтехнологам удалось в ходе этой кампании применить новые пропагандистские подходы в условиях широкого присутствия российских СМИ в Молдове. В частности, в газете «Bild», являющейся наиболее характерным образцом желтой прессы в Германии, были опубликованы «разоблачения» планов российского вмешательства, подробные сметы подкупов и мероприятий, а также дифирамбы молдавским спецслужбам, которым удалось эти планы сорвать. Стилистически эти материалы, не выдерживающие никакой здравой критики, были похожи на фейковые документы. Несомненно, на итоги выборов повлияла и эффективная организация голосования диаспоры в Германии и Италии.
На этом фоне предвыборная кампания блока социалистов и коммунистов была откровенно слабой. В ней не учитывалось то, что предшествующие президентские выборы были протестными и склонить настроения избирателей на свою сторону можно было только предложив на этот раз радикальную карту действий во взаимоотношениях с Россией, ясный план приднестровского урегулирования и конституционных изменений. Вместо этого социалисты решили вступить в альянс с коммунистами, убрав таким образом с дороги одного очень слабого конкурента и обесценив любую повестку, направленную в будущее. Примечательно, что даже приднестровские граждане Молдовы дали относительно большое для это региона количество голосов прорумынской «Действие и Солидарность» — 13,59%, правда на фоне предельно низкой явки (11,1%). Однако решающую роль сыграло то, что на протяжении последних нескольких лет И.Додон сделал очень много для роста пророссийских ожиданий в стране и практически ничего не смог реализовать на практике.
Непосредственно накануне выборов уже было ясно, что президентская партия возьмет большинство голосов и сможет самостоятельно сформировать кабинет. В этих условиях часть молодого поколения социалистов хорошо понимала, что от относительно благополучных результатов голосования теперь зависит сохранение лидером партии поддержки спонсоров, партнеров и партийных кадров. Однако далеко не все они воспринимали положительно сохранение существующей вертикали партийной иерархии. Проигрыш был таков, что в перспективе следующих двух лет серьезные кадровые и структурные решения оказываются неизбежными.
О перспективах развития ситуации
Несмотря на то, что презентация будущего кабинета министров была бы очень уместной до выборов, о его составе не будет доподлинно известно еще некоторое время — победители обещают сделать это до 10 августа. Очевидно, что задержка связана с кадровыми согласованиями, которые «Действие и Солидарность» ведет с зарубежными партнерами. В ЕС и США после известной истории с кражей миллиарда евро доверие к молдавским политикам и институтам очень невелико вне зависимости от того, кто возглавляет страну, и сколь-нибудь существенная поддержка может быть предоставлена лишь на условиях персональной ответственности и контроля. То есть фактически можно говорить о том, что в ближайшие годы Молдова перейдет под внешнее управление, что немалой частью населения и элитой хорошо осознается, но совершенно не обязательно рассматривается как безусловное зло. Аналогичным путем некогда пошли Грузия и прибалтийские страны, успехи которых сложно считать примером для подражания, но которые видятся из Молдавии как весьма оптимистический сценарий.
От М.Санду, сконцентрировавшей все полномочия в своих руках, ждут ускоренного сближения с ЕС, более определенных перспектив унии с Румынией, непопулярных, но действенных мер по реформированию страны, борьбы с коррупцией и возобновления жесткого прессинга Приднестровья. Данные перспективы не учитывают одного — реформирование Молдовы представляет собой очень непростую задачу с множеством неизвестных и ограничениями, заданными извне. Реализация многочисленных взаимосвязанных задач зачастую заставляет остановиться перед вынужденным выбором.
В частности, в Молдове давно стоит на повестке вопрос интеграции электросетевой и газотранспортной инфраструктуры с румынской, что должно способствовать преодолению энергетической зависимости от России. В 2014 г. был сдан в эксплуатацию газопровод из румынских Ясс в Унгены и недавно закончено строительство его продолжения до Кишинева. Однако важно помнить, что Румыния является нетто-импортером газа, проект добычи газа на черноморском шельфе в лучшем случае отложен на многие годы и фактически возможны лишь поставки российского газа, но по более высокой цене. Запуск эксплуатации газопровода на полную мощность ожидается 1 октября 2021 г. (скорее всего сроки будут отложены), но это не может изменить то обстоятельство, что крупнейшим потребителем газа в стране остается расположенная на левом берегу Днестра Молдавская ГРЭС, принадлежащая российской «Интер РАО», которая одновременно является монополистом на национальном рынке электроэнергии. Она работает на газе, получаемом по льготным ценам, что позволяет обеспечивать самую низкую себестоимость и цену продажи среди потенциальных конкурентов, создавая одновременно сильное конкурентное преимущество для молдавской экономики.
Проект объединения электросетей двух стран был принят еще в 2015 г., в рамках первого этапа он предполагал строительство двухпозиционной электростанции в Вулканештах (Гагаузия) и линии электропередачи Вулканешты — Кишинев. Кредитные соглашения для финансирования проекта были ратифицированы парламентом в 2017 г., и с того момента Молдова выплачивает проценты за их обслуживание, но работы так и не были начаты, хотя изначально предполагалось завершить их еще в 2019 г. Сейчас по инициативе кабинета министров ведется предварительное исследование для придания проекту нового статуса — «провозглашения общественной полезности работ национального значения». Впрочем, есть основания полагать, что публично заявленные мотивы диверсификации и реальные цели серьезно расходятся, как это часто бывает в Молдове. В данном случае основные интересанты проекта находятся в Румынии, а не в Молдове. Стоимость электроэнергии для промышленных потребителей в Молдове более чем на четверть ниже, чем в Румынии (0,0919 и 0,1265 евро за 1 кВт соответственно в 2020 г.), что наряду с уже проявленной заинтересованностью румынских инвесторов и спецслужб в приобретении Молдавской ГРЭС (так называемое дело К.Цуркан) дает основание полагать, что в действительности речь идет не о диверсификации поставок, а о создании общего энергетического пространства двух стран в интересах поставок электроэнергии в Румынию, а не наоборот. России в данном случае отводится роль поставщика газа по льготным ценам, спонсора длительного процесса евроинтеграции Молдовы и экономического развития Румынии, что будет подано как готовность подождать с диверсификацией и продолжить в этом вопросе прежний курс И.Додона.
Для сохранения льготных условий в торговле с Россией президенту и новому правительству придется проявить изрядную изобретательность. В Кишиневе традиционно полагают, что приднестровские российские граждане и стремление к сохранению военного присутствия в регионе, а также уже упомянутая Молдавская ГРЭС являются уязвимыми местами в политике России. Поэтому уже в ближайшие месяцы следует ожидать, что молдавская сторона при помощи европейских и украинских партнеров постарается продемонстрировать в этих вопросах готовность занять жесткую позицию. Вероятнее всего, это будет комбинация уже испробованных в разное время методов, таких как экономическая блокада левобережной части страны, непродление поставок электроэнергии с «Интер РАО» следующей весной и начало судебных разбирательств любого рода, позволяющих в итоге вынести решения, указывающие на Россию как ответчика по любым делам, относящимся к Приднестровью. К этому может добавиться дискуссия о конституционных поправках и новый план приднестровского урегулирования, которого не было с тех пор, как президент В.Воронин отверг Меморандум Козака в 2003 г. В недавнем интервью газете «Коммерсантъ» М.Санду прямо определила, что не рассматривает возможность участия России в выработке возможного решения: «Что касается решения конфликта, я считаю, что оно должно быть выработано здесь, в стране. И потом уже это решение должно обсуждаться и с теми, кто участвует в формате 5+2 (участвуют переговорщики от Молдовы, Приднестровья, ОБСЕ, России, Украины, а также ЕС и США)». Возможно даже обращение к теме силового решения приднестровского вопроса со стороны второстепенных правых политиков. Однако слишком далеко новое молдавское руководство заходить не будет, понимая важность сохранения выгодных сторон отношений с Россией до тех пор, пока сохраняется молдавская государственность. Так же и в Москве хорошо понимают, что возможности маневра у М.Санду очень ограничены. На фоне необходимого сокращения расходной части бюджета[1] одновременный рост стоимости электроэнергии и газа, как следствие диверсификации, пусть и не станет катастрофой, но будет очень плохим началом экономических реформ, ставящим их проведение под угрозу вне зависимости от помощи западных партнеров.
Перспектива объединения с Румынией
Решение не только приднестровского, но и гагаузского вопроса критически важно в долгосрочной перспективе объединения с Румынией, причем единственным его вариантом, подходящим для унионистов, является полное закрытие автономистской повестки. Это связано с тем, что сохранение любой формы самостоятельности регионов не только нежелательно для румынских властей само по себе, но и заставило бы их решать в аналогичном духе вопрос трансильванских венгров. Прийти к унитаризму на договорных основаниях совершенно невозможно, однако и силовым путем молдавское руководство вопросы национальных меньшинств решить тоже не сможет.
Необходимо отметить, что объединение Молдавии с Румынией является уже на протяжении более чем трех десятилетий мифом, не теряющим своей привлекательности, несмотря на очевидную неосуществимость в обозримой перспективе. Для румынских элит Молдова ценна главным образом как независимое государство, обладающее дешевыми факторами производства, близкое географически и культурно, подписавшее договор об ассоциации с ЕС, но не скованное европейским регулированием и экологическими стандартами. Можно ожидать, что в ближайшие годы мы станем свидетелями серьезной экспансии румынского бизнеса, которая создаст в Молдове рабочие места и повлечет за собой дополнительный экономический рост. Однако на инновационный характер производств в данном случае рассчитывать сложно, а на полуколониальный статус, со всеми вытекающими последствиями, очень легко.
На фоне длительной тенденции румынизации страны, некоторое время спустя в российско-молдавских отношениях, безусловно, будет найдена новая точка равновесия, и многие эксперты вернутся к констатации, что реализм возобладал и все вернулось на круги своя, кроме набившей всем оскомину риторики о дружбе и стратегическом партнерстве. Однако все важнейшие изменения уже произошли — никакого возвратного движения в сторону России не будет даже в случае безуспешности реформ М.Санду. Молдова подошла к горизонту событий и это задает потребность в новых подходах, учитывающих, что любой пророссийский проект будет являться заведомым анахронизмом.
________________
[1]. Дефицит госбюджета в 2020 году превысил 11,134 млрд леев ($643,6 млн) против 3,102 млрд леев годом ранее.
РСМД. 22.07.2021
