В Белоруссии оттаяли протесты
Белорусская оппозиция готовится вновь начать серию протестов, которые стихли осенью 2020 года, когда практически все ее лидеры оказались под стражей или за границей. Дата для перезапуска выбрана символичная — 25 марта, когда в стране по традиции вспоминают основание первого независимого национального государства — Белорусской народной республики (БНР). У корреспондента “Ъ” Виталия Харитонова, который приехал в Минск накануне, сложилось впечатление: хотя и власть, и оппозиция долго готовились к этой дате, оба лагеря смотрят в будущее с опаской и не до конца представляют, что может произойти.
Голосом, фейерверком и ногами
В четверг и субботу в Белоруссии снова должны пройти массовые протестные акции — впервые с конца 2020 года. Как сообщили Telegram-каналы ByPol и Nexta Live, на 25 марта запланированы «дворовые марши и флешмобы», вывешивание протестной символики, синхронное гудение автомобилей в 18:30 и салют в 21:00. «Как показал опыт нашей борьбы, вечером буднего дня люди неохотно выходят на протестные акции»,— признают оппозиционеры. На 27 марта программа более обширная — полномасштабные митинги в разных городах страны. Но конкретные планы будут объявлены только накануне — чтобы застать власти врасплох.
Тем не менее именно 25 марта — самая известная в стране дата для традиционного митинга. Даже в годы политической пассивности в этот день — так называемый День Воли — обязательно проходила небольшая уличная акция, а если на повестке появлялся какой-нибудь дополнительный повод — то уже значительная. Например, в 2017 году, когда власти хотели заставить нетрудоустроенных официально платить новый налог, на проспект Независимости вышли тысячи человек, сотни из которых оказались задержаны. Поэтому моментом для «разморозки» протестов против результатов президентских выборов в августе 2020 года тоже был выбран День Воли — это выглядело как нечто само собой разумеющееся.
Поначалу штаб оппозиционного кандидата в президенты на выборах-2020 Светланы Тихановской, которая сейчас живет в Литве и называет себя «лидером, избранным белорусским народом», уделял больше внимания другой инициативе — голосованию на онлайн-платформе «Голос» за наделение госпожи Тихановской мандатом на переговоры с властями при посредничестве ОБСЕ и ООН. В оппозиционных Telegram-каналах появились инструкции, как помочь проголосовать пожилым родственникам, добавив их аккаунт на своем телефоне в качестве дополнительного.
По словам Светланы Тихановской, результатам, полученным на платформе «Голос», «доверяют везде», а упомянутые международные структуры уже дали согласие на то, чтобы предоставить площадку.
«Чтобы сделать это обращение, я семь месяцев работала с иностранными политиками и организациями»,— напомнила она о своем плотном графике встреч с западными политиками.
Правда, в том же видеообращении, опубликованном 18 марта, Светлана Тихановская уточнила, что голосование запускается «не вместо уличных протестов, а вместе с ними». «В преддверии 25 марта Лукашенко начал угрожать нам гражданской войной, заявив о привлечении армии к подавлению протестов. Это шаг страха и отчаяния»,— добавила она, заранее намекая, что ставка сделана именно на День Воли.
Тем не менее это не помешало сторонникам власти обвинить оппозиционеров в слабости и нерешительности. «Тихановская слила протест окончательно,— сообщал Telegram-канал "Желтые сливы", который в прошлом году стал важной идеологической платформой белорусских лоялистов.— В очередном обращении в ОК (видимо, имеется в виду социальная сеть "Одноклассники".— “Ъ”) — ни слова о том, что нужно выходить на улицу. Только про голосовалку». «Удобно, чо: если выйдет народ погулять — можно будет сказать, что белорусы откликнулись на призыв своего лидера; а не выйдут — так она никого и не звала»,— развивал тему менее популярный канал — «Обратная сторона».
Официальные СМИ, в свою очередь, развернули две кампании.
Первая — историческая, которая ставила своей целью убедить, что оппозиционеры — прямые наследники коллаборационистов времен Великой Отечественной войны.
Для этого президент Александр Лукашенко 21 марта посетил мемориал в Хатыни — белорусской деревне, которую немецкие оккупанты сожгли вместе с жителями. «Я обращаюсь ко всем, кто убежден, что фашизм нес на нашу землю цивилизацию, кто героизирует убийц, кто поклоняется БЧБ-флагам (бело-красно-белый флаг, который использует оппозиция, от белорусского "бела-чырвона-белы".— “Ъ”)‚ под которыми проводился геноцид белорусского народа,— говорил он.— Всем вам, заблудшим и одурманенным, говорю: "Иди и смотри!"». Для закрепления этого тезиса по каналу «Беларусь 1» показали советский фильм «Иди и смотри» о военных преступлениях нацистов, а по СТВ — сюжет о праздновании Дня Воли в оккупированном Минске, в 1944 году.
Другая информационная кампания была направлена на запугивание. Еще 9 марта, задолго до того, как оппозиция назвала даты — 25 и 27 марта, глава Комитета государственной безопасности (КГБ) Иван Тертель говорил о запланированных на эти дни провокациях. «Будет подана официальная заявка на проведение мероприятия 25 числа, предусматривается сбор людей на площади Якуба Коласа, последующий марш до площадки в районе театра оперы и балета, затем — неконтролируемый выход людей по призыву известных Telegram-каналов, провокация для столкновений с правоохранителями,— предупреждал он в эфире телеканала "Беларусь 1".— Возможно, более жесткие сценарии с участием третьих лиц и с нанесением увечий здоровью людей и граждан, которые будут находиться в том числе в районе этих мероприятий». Затем, 23 марта, похожий сценарий описала минская милиция.
Зеркальные обвинения в адрес власти появились со стороны оппозиции. «По информации наших источников, авторитет и степень доверия которым не вызывает никаких сомнений, 25 марта в рамках плана по дискредитации протестного движения и его полной ликвидации силами Комитета государственной безопасности готовится совершение террористического акта в одном из зданий органов внутренних дел»,— сообщил Telegram-канал ByPol.
«Да, у нас появилась паранойя. Но опыт показывает, что она даже недостаточна»
Страх перед Днем Воли среди потенциальных участников уличных акций корреспондент “Ъ” почувствовал, еще не доехав до Минска. Часть оппозиционных активистов попросту отказалась встречаться лично, опасаясь наружной слежки и возможного задержания. А одна девушка-волонтер предложила необычный формат встречи.
«Ты уже сталкивался со слежкой? — спросила она, звоня через Telegram.— Мы изобразим такую ситуацию: молодой человек знакомится с симпатичной девушкой».
На «свидании» девушка рассказывает, что ходит на суды над политическими активистами — просто чтобы записывать процесс на диктофон и скидывать в общий чат имена задержанных и приговоры. «У нас, когда кого-то судят, могут вообще не уведомлять родственников. А еще бывает, что судья зачитывает приговор в десять суток ареста, а пишет — 15. Несколько раз нам удалось обжаловать такие решения. Эти судьи могут говорить, что просто делали свою работу, но это не так. Это не работа судьи»,— говорит она за столиком в кафе.
«Мы зайдем в торговый центр и купим тебе бейсболку. Завтра ты пойдешь в ней,— строго наставляет правозащитница.— И когда ты стоишь в месте, где могут быть камеры, не разблокируй телефон. Я видела, какие камеры работают в обычном РОВД. Они запросто могут рассмотреть код. Да, у нас появилась паранойя. Но опыт показывает, что она даже недостаточна».
После нашей встречи девушка едет заниматься «экстремистской деятельностью», как иронично выражается она сама,— отвозит собранные деньги на адвоката семье политзаключенного.
О перспективах протеста говорит неуверенно: «Я попросила всех своих, чтобы не выходили завтра, а лучше вышли 27. Но вряд ли меня кто-то послушает — наверное, все равно выйдут».
Член Координационного совета белорусской оппозиции, представитель IT-бизнеса Максим Богрецов между тем неожиданно заявил “Ъ”:
«Координационный совет никогда не был штабом оппозиции, который планирует протесты. Например, мы вообще не строим никаких планов на День Воли. Возможно, среди оппозиционеров есть люди, которые заняты протестом, но это точно не мои коллеги. Для нас протест — не цель, а следствие. Кому-то нравится голосование Тихановской, кто-то считает его слишком мягким, но ключевое слово в этом предложении — "договариваться"».
Власти, в свою очередь убеждены, что с кем надо — они уже договариваются, а остальные — недостойные партнеры для переговоров. «Эмигрантские центры так называемой оппозиции и их зарубежные кураторы находятся не в том положении, чтобы принудить белорусскую власть плясать под их дудку»,— говорит “Ъ” член недавно созданной конституционной комиссии Александр Шпаковский. Комиссию, назначенную по итогам Всебелорусского народного собрания (ВНС), он считает вполне репрезентативной, а ее членов — делегированными народом. «Необходимо отметить, что аналогичная практика образования подобных групп существует и в зарубежных странах»,— добавил он, приведя в пример Россию. Сам господин Шпаковский выдвинут в комиссию от Минской городской организации «Белая Русь». По его словам, в работе комиссии обсуждаются дискуссионные вопросы — например, ограничение по срокам для будущего президента. Сам Александр Лукашенко на ВНС пообещал, что не будет вновь выдвигаться на пост президента после принятия новой конституции.
Но собеседники “Ъ” в оппозиционном лагере относятся к такой инициативе властей очень скептически. «Если бы они были готовы к диалогу, мы бы уже давно договорились. Потому что безопасность государства — это стабильность экономики, а нынешний режим будет неизбежно давить на самую экономическую активную часть общества,— рассуждает Максим Багрецов.— В итоге это негативно скажется на самих чиновниках и силовиках. Они еще не дозрели до этого. Мы будем работать и ждать». Опасения, что новый президент, избранный без смены конституции, станет «новым Лукашенко», он отвергает.
Волонтерка, с которой корреспондент “Ъ” ходил на «свидание», рассуждает эмоциональнее. «Я понимаю, что после смены власти чиновники второго звена всегда остаются на постах. Но я не могу объяснить это маме 19-летнего политзаключенного, которой три года ждать сына из тюрьмы. Не могу оправдать это перед детьми и внуками, забирающими из Жодино свою 66-летнюю маму и бабушку, отсидевшую 20 суток без матрасов и передач. Ты можешь себе представить, что они скажут: ну, раз сменили конституцию и выбрали вместо Лукашенко Караева (экс-главу МВД Юрия Караева, которого Александр Лукашенко назвал возможным участником президентской кампании.— “Ъ”) — то все хорошо?».
Коммерсантъ. 24.03.2021
