Разграничение на Балканах: предательство нацинтересов или выход из тупика?

Дмитрий Родионов, автор портала www.balkanist.ru специально для ИА REGNUM

Идти ли на разграничение или искать другие способы урегулирования — конечно, решать сербам и албанцам, но сам факт того, что появился реальный, а не фантастический сценарий разрешения, казалось бы, тупиковой ситуации, внушает оптимизм. В конце концов, только сербы из всех народов бывшей Югославии, разделившейся по национальным квартирам, до сих пор не собрали свой народ в одном государстве.

Последнее время в мировых СМИ все чаще обсуждается тема возможного начала новой войны на Балканах. Устоявшаяся по итогам прошедших войн реальность так и не дала сторонам конфликта того, на что они рассчитывали, по сути, оставив пространство для новых вспышек насилия. Пожалуй, единственным, кто может считаться полностью удовлетворенным разделом СФРЮ, может считаться Словения, которая, кстати, покинула Югославию первой и с наименьшей кровью. Все остальные республики так или иначе вправе считать свои интересы ущемленными. Разумеется, это в первую очередь касается сербов, часть которых оказались отрезанными от родной Сербии в составе республики Сербской в БиГ, часть была изгнана из захваченной Хорватией Сербской Краины, а часть и вовсе подверглась насилию и внутреннему перемещению в самой Сербии — в Косово, 11 лет назад провозгласившем свою независимость.

Несмотря на столь солидный срок и тот факт, что половина государств — членов ООН признали независимость этого албанского анклава внутри Сербии, проблема самоопределения Косова до сих пор не решена. Полноценного государства там так и не появилось, причем уже на Западе все чаще можно услышать слова сожаления о поддержке этой самопровозглашенной республики. Тем не менее Запад, очевидно, ни за что не пойдет на попятную в этом вопросе и продолжит отстаивать свою точку зрения.

Возможно, в таком случае «заморозка» конфликта, как в случае с тем же Кипром, могла бы стать единственным выходом, который устроил бы мировое сообщество, не желающее решать болезненную проблему, которая в любой момент может полыхнуть новой войной. Однако такой вариант категорически не устраивает ни власти Косова, которые нацелились на полноценную независимость, которая возможна только после признания ее Белградом, ни Сербию, для которой нерешенность вопроса с Косово является главным препятствием для вступления в Евросоюз, курс на который давно взяли ее власти.

При этом Сербия не готова вступить в ЕС любой ценой — в частности, отказом от Косова, это чревато для нынешних власть имущих ее потерей — ведь вопрос принадлежности Косова остается наиболее болезненным для сербов, которые никогда не смирятся с его отторжением. При этом сохраняется опасность «разморозки» конфликта на фоне фактического провала Брюссельских соглашений от 2013 года. Напомню, тогда Белград и Приштина при посредничестве ЕС договорились о шагах по нормализации отношений, однако, по сути, речь шла лишь о статусе и функциях сербских общин на севере Косова, главный вопрос — статус самого Косова — был оставлен за скобками.

Эти соглашения уже тогда вызывали острую критику в сербском обществе, однако власти оправдывали это тем, что они открывают Белграду двери в Евросоюз. Вернее, они давали возможность начать переговоры о вступлении, вопрос самого вступления, как и окончательного урегулирования, продолжает подвисать в воздухе.

Более того, это фактическое топтание на месте привело к тому, что косовские власти, очевидно, прочувствовали предоставленное им Белградом пространство для маневра, в последнее время все чаще провоцируя сербскую сторону. Так, в январе 2017-го косовские власти не пустили на территорию края первый после восстановления сообщения пассажирский поезд из Белграда, что вызвало волну возмущения в сербском обществе.

В конце 2018-го президент Косова Хашим Тачи подписал указ о создании косовской армии, что вызвало вопросы уже не только в Сербии, но и в Европе, где, очевидно, испугались, что это приведет к новой войне. Тогда же власти Косово ввели 100%-й тариф на импорт всех товаров из Сербии и Республики Сербской.

В марте 2018-го был арестован и выдворен с территории самопровозглашенной республики глава сербской канцелярии по делам Косово и Метохии Марко Джурич. А в конце мая албанская полиция устроила рейд на севере края с целью арестовать сербов, подозреваемых в причастности к организованной преступности и убийству полицейского в 2011 году. Дошло до баррикад и реальных столкновений, в ходе которых был задержан и избит российский дипломат. В Белграде тогда заявили о приведении армии в полную боеготовность, в воздухе вновь запахло войной.

Все эти инциденты так или иначе удавалось заминать, однако очевидно, что рано или поздно ситуация может реально выйти из-под контроля. К тому же обе стороны не заинтересованы в сохранении статус-кво и хотели бы каких-то реальных шагов по нормализации ситуации. Разумеется, каждая сторона имеет свое видение того, как должна выглядеть нормализация.

Возможен ли компромисс? Да, возможен — речь идет о концепции разграничений, подразумевающей фактический обмен территориями, населенными нацменьшинствами. В данном случае речь идет о возврате Белграду сербонаселенного севера Косова в обмен на два населенных албанцами района на юге Сербии (Прешево и Буяновац). Собственно, попытка реализации этой концепции уже была предпринята президентами Сербии и Косова в прошлом году. Вернее, была прощупана почва — лидеры провели переговоры, однако потенциальная сделка вызвала резкое отторжение общественности, как в Белграде, так и в Приштине. В Сербии принципиальную позицию заняла Сербская православная церковь, пользующаяся большим авторитетом, в идее разграничения увидели шаг к признанию потери Косова. В самом же Косово радикальные сторонники полной независимости в нынешних границах, среди которых премьер Рамуш Харадинай, также оказались не готовы даже обсуждать этот вариант. Вопрос фактически подвис в воздухе.

Еще более резкая критика прозвучала из Германии. «Территориальная целостность балканских стран неприкосновенна. Я буду постоянно это повторять, чтобы свести на нет разговоры о перекройке границ», — заявила Ангела Меркель. Некоторые другие европейские лидеры также выказали озабоченность.

Понять их вполне можно. Любая попытка перекроить границы может вызвать цепную реакцию не только на Балканах, но и по всей Европе, в которой немало территориальных конфликтов и сепаратистских течений, фактически «спящих» десятилетиями. Тем не менее для Сербии и Косово это могло бы стать единственным способом сдвинуться с мертвой точки, ведь альтернативой, как уже было сказано выше, остаются или «заморозка», мешающая развиваться обеим сторонам, или новая война.

Интересно, что в случае успеха «разграничение» могло бы стать прецедентом для другой бывшей югославской республики — Боснии и Герцеговины (БиГ). Заключенные почти четверть века назад Дейтонские соглашения смогли остановить войну, но не смогли создать функционирующее государство с работающими едиными институтами. При этом все три национальные общины явно недовольны нынешним положением дел.

БиГ часто приводят в качестве примера успешного решения конфликта, однако очевидно, что это образование искусственное и временное. Сербы, населяющие Республику Сербскую в составе БиГ, не скрывают своего желания присоединиться к Сербии, и результаты прошлогодних выборов, в ходе которых экс-президент Республики Милорад Додик стал одним из трех членов президиума БиГ, а его преемница Желька Цвиянович — президентом РС, показывают решительный настрой местного населения.

Додик, кстати, является одним из первых сторонников концепции разграничения в Косово, видя в ней не только единственный вариант разрешения конфликта, но и модель для будущего воссоединения РС с Сербией.

Этнический состав Боснии и Герцеговины, Tresnjevo

«Знаю, что церковь и многие люди в Сербии так не думают, но Сербия не может позволить себе оказаться еще на 50 лет в рабстве из-за Косово», — говорил он еще в 2010 году, будучи премьером РС, когда официальный Белград еще заявлял о том, что идея раздела Косово для него неприемлема. Но это было почти 10 лет назад, когда Косово только-только провозгласило независимость, и любые разговоры о возможности его раздела, что фактически эту независимость легализовало бы, в сербском обществе воспринимались как предательство.

Сегодня, по прошествии времени, многим стало очевидно, что это единственное возможное решение, и его уже готовы рассмотреть на официальном уровне, однако общественность по-прежнему воспринимает его в штыки, и власть пытается проявлять максимальную осторожность, педалируя эту тему. Однако сам факт дискуссий вселяет надежду на то, что проблема рано или поздно сдвинется с мертвой точки. Возможно, в будущем могут появиться и иные решения, но сегодня прогрессом является уже сам факт дискуссий, которые раньше фактически были табуированы. С надеждой на происходящее в Сербии смотрят и сербы Боснии и Герцеговины, которые тоже хотят, наконец, поставить точку в многолетней неопределенности своей судьбы.

Идти ли на разграничение или искать другие способы урегулирования — конечно, решать сербам и албанцам, но сам факт того, что появился реальный, а не фантастический сценарий разрешения, казалось бы, тупиковой ситуации, внушает оптимизм. В конце концов, только сербы из всех народов бывшей Югославии, разделившейся по национальным квартирам, до сих пор не собрали свой народ в одном государстве.

REGNUM. 26.09.2019