Консервация vs трансформация
Дмитрий Беляков, директор Центра изучения перспектив интеграции ЕАЭС (г.Минск), эксперт Института изучения международных отношений Пекинской академии общественных наук
Социально-политическая ситуация в Республике Казахстан в настоящий момент сохраняется стабильной. В первые месяцы переходного периода после избрания нового президента страны, притом что смена правящей персоналии в системе единовластия — сильнейший социальный стресс, ничего экстремального и угрожающего конституционному строю не произошло.
Вместе с тем не допустить проявления несанкционированной общественной активности — это необходимая и важная задача нового президента, но далеко не главная и не единственная. Главное, по оценкам экспертов, это трансформация формального президентского полновластия в фактическое — через расстановку на ключевых постах своих ставленников и перевод под контроль главных финансово-экономических потоков.
По мнению казахских политологов, президент Касым-Жомарт Токаев в своих решениях не будет торопиться и делать резких движений. Это диктуют и объективные обстоятельства: Казахстан сейчас находится не только в режиме транзита личной власти, но и в преддверии переформатирования геополитического положения — с сырьевой «многовекторности» в сторону евразийской интеграции.
Главные события на этом поле начнут происходить лишь в 2022–2024 годах, причем по двум ключевым точкам. Сначала это переизбрание в США Дональда Трампа, после чего он сможет окончательно довести однополярную конструкцию мирового рынка до блоковой, далее, ближе к концу президентского срока Владимира Путина, получит реальное наполнение пост председателя Высшего Евразийского экономического совета, занимаемый сейчас Нурсултаном Назарбаевым.
Председателю ВЕЭС, когда подойдет время, предстоит сосредоточиться на инициативах по переводу ЕАЭС из просто торгового в политико-экономический союзный формат
Перспективы национальной экономики
Объективно самая неотложная и сложная задача, уже вставшая перед президентом Токаевым, — удержание на плаву все более выдыхающейся экспортно-сырьевой модели экономики страны.
По наиболее важным для такой модели внешнеэкономическим показателям — экспорту и импорту — Казахстан находится на уровне 2010–2011 годов (именно такие результаты дал 2018 год).
Динамика товарооборота в Казахстане, 2010–2018 годы (млрд долларов)
ВВП, 1992–2018 годы (млрд долларов)
Динамика ВВП Казахстана, 2009–2018 годы (млрд долларов)
Тенденция этого года — в лучшем случае топтание на месте. За первые 6 месяцев экспорт не вырос, а сохранился на уровне 2018 года, импорт подрос — всего на 2%. Объем промышленного производства вырос только на 2 %, индекс потребительских цен продемонстрировал рост 2,4%.
Справка. По итогам текущего года министерство национальной экономики прогнозирует, что рост ВВП составит 3,8%. В целом прогнозы министерства поддерживают и международные институты развития. Так, по прогнозам Европейского банка реконструкции и развития, рост реального ВВП в Казахстане в 2019–2020 годах сложится на уровне 3,5–4%.
По оценкам экспертов, рост экономики Казахстана связан прежде всего с добычей нефти (сырьевым сектором), в то время как показатели производительности экономики ухудшаются с 2010 года. За последние 10 лет Казахстан все еще не приблизился к производству продуктов с высокой добавленной стоимостью, о чем свидетельствует и индекс экономической сложности (Economic Complexity index), который снижался с 2009 по 2014 год. На данный момент Казахстан занимает 58-е место из 125 стран в списке, составленном The Observatory of Economic Complexity.
Отметим также, что позитивные показатели прошлого года обеспечены и значительным ростом роли Фонда национального благосостояния «Самрук-Қазына» в экономике республики. Так, доля группы компаний фонда от ВВП составила в 2018 году уже 7,5 % против 5,5% годом ранее.
Среди портфельных компаний группы только АО «КазМунайГаз» обеспечило 4,69% от ВВП. Для сравнения: по итогам 2017 года доля компании в ВВП составляла 3,17 %. Еще 1,11 % обеспечила национальная компания «Қазақстан Темір Жолы» (против 0,97% годом ранее).
Напомним, в апреле 2018-го была одобрена новая стратегия развития фонда на 2018–2028 годы. Согласно этой стратегии одной из ключевых целей и мандатов фонда является эффективное управление портфельными компаниями и выравнивание их показателей деятельности с показателями мировых компаний-аналогов.
По итогам прошлого года доход от основной деятельности фонда вырос к уровню 2017 года на 35% и составил более 8,5 трлн тенге. Объем чистой прибыли возрос на 83% и превысил 1,1 трлн тенге.
Объем выплаченных фондом налогов в бюджет Казахстана вырос на 38,8% за год и составил более 1 трлн тенге.
В тенге ВВП растет, но сама национальная валюта все более обесценивается, и ползучая девальвация продолжается. Так, курс тенге за 2018 год в среднем был 345 при соотношении к доллару и 5,5 — к российскому рублю. В августе 2019 года курс тенге составил уже 386 к доллару и 6 к рублю.
Главным же показателем медленного сползания является динамика валютных резервов страны. Прошлый 2018 год Казахстан начинал с суммарными золотовалютными резервами Национального банка и запасами Национального фонда величиной 90,7 млрд долларов, а к началу этого года показатели составили уже 88,9 млрд, итого валютная «подушка безопасности» за год сдулась на 1,8 млрд долларов США. А по результатам первого полугодия 2019 года резервы сократились еще на 2,5 млрд — до 86,4 млрд долларов.
Требующих решения проблем становится все больше, а возможностей извлечения ресурсов из экспортно-сырьевой модели — все меньше. Поэтому объективно основной заботой Токаева уже сейчас и на всю обозримую перспективу становится маневрирование средствами для сведения концов с концами и недопущения слишком опасных бюджетных прорех.
Что касается такого важного экономического показателя, как инвестиции, то, согласно данным Государственного департамента США, Казахстан по этому показателю является лидером в Центрально-Азиатском регионе. В соответствующем отчете, где подводятся итоги 2018 года, отмечается значительный прогресс, которого добился Казахстан в развитии рыночной экономики в целом и во взаимоотношениях с представителями иностранного капитала в частности.
Для экономики страны иностранные инвестиции — это своего рода локомотив, заставляющий ее двигаться вперед. С этой точки зрения важность их привлечения трудно переоценить, так как они напрямую влияют на темпы роста и качественно меняют структуру экономики.
Согласно данным правительства Казахстана, размер иностранного капитала, привлеченного в страну с 2005 года, составил почти 300 млрд долларов. Приток прямых иностранных инвестиций за 2018 год составил 24,3 млрд, за первый квартал 2019 года — 6 млрд, что на 7,8 % больше аналогичного периода прошлого года. Это более чем серьезный результат, особенно если сравнивать с ближайшими соседями. По информации, ранее озвученной Комитетом по инвестициям министерства иностранных дел, Кыргызстан смог привлечь только 851 млн долларов, Таджикистан — 645, Узбекистан — 624.
Следующей целью министерства национальной экономики Казахстана является увеличение ежегодного притока прямых иностранных инвестиций до 34 млрд к 2025 году. Отметим при этом, что основные инвестиции направлены в нефтяную и металлургическую промышленность. Согласно докладу Santander, 70% инвестиций идут в нефтедобывающую индустрию (49,8%, согласно статистике Нацбанка).
Основной сложностью для республики остается привлечение инвестиций в другие секторы экономики для их дальнейшего развития, в то время как экономика продолжает зависеть от нефтяных цен. По оценкам экспертов, сохранять высокие результаты в деле привлечения иностранного капитала Казахстану позволяют политическая воля, а также системность и согласованность действий различных ветвей власти. Инвестиционное законодательство постоянно совершенствуется с учетом текущих трендов и необходимости адекватного реагирования на них.
В 2019 году для мобилизации усилий на данном направлении при правительстве был создан Координационный совет по вопросам привлечения инвестиций под председательством премьер-министра, а МФЦА стал единым центром по координации по привлечению иностранных инвестиций и продвижению инвестиционного имиджа Казахстана. Теперь, как отмечают аналитики, «все иностранные инвестиционные потоки будут проходить через финансовый центр и распределяться между ключевыми игроками рынков, что позволит максимизировать эффект от привлеченных инвестиций для достижения заданных темпов роста экономики».
Что касается других показателей, то, например, в индексе логистической эффективности (Logistics Performance index) Всемирного банка за 2018 год Казахстан находится на 71-м месте среди 160 стран.
Индекс оценивает логистическую эффективность по 5-бальной шкале (1 — плохо, 5 — отлично) и включает в себя следующие показатели:
- индекс эффективности таможни (скорость, простота и предсказуемость формальностей), оценка Казахстана — 2,66;
- индекс инфраструктуры — 2,55 (качество транспортной инфраструктуры, такой как порты, железные дороги, дороги, и информационные технологии);
- индекс международных перевозок — 2,73 (легкость в организации перевозок по конкурентоспособной цене);
- индекс компетентности — 2,58 (качество и компетентность логистических служб);
- индекс отслеживания — 2,78 (возможность отслеживания товаров);
- индекс своевременности — 3,53 (своевременность поступления товаров в место назначения в ожидаемые сроки).
Все вышеперечисленные индексы, кроме индекса своевременности, в Казахстане имеют значение ниже среднего. Уровень инфраструктуры Казахстана находится ниже международных стандартов.
В целом в экономике продолжает сохраняться ряд потенциальных рисков, основанных как на внешних, так и на внутренних факторах. К первым можно отнести высокую волатильность на сырьевых рынках, геополитические и торговые войны между странами. Внутренние факторы — это в первую очередь сырьевая направленность экономики, слабость банковской системы и слабый внутренний спрос из-за существенного падения платежеспособности населения.
Развитие политической системы
С позиции развития политической системы страны на ближайшие годы (и здесь эксперты сходятся во мнении, что независимо от того, как это планировалось или даже, может быть, обговаривалось с момента назначения на пост, второй президент не «временный», а пришел надолго) не на 100% вероятны такие ожидаемые в казахском обществе события, как досрочные парламентские выборы, тем более новации в партийном строительстве вроде дополнения выборов по партийным спискам выборами по одномандатным округам или изменения набора партий в Мажилисе.
За сохранение сложившегося порядка вещей ратуют и силы, стоящие за Назарбаевым. Так, бывший президент Казахстана, подавший в отставку в марте, но сохраняющий значительные полномочия и возглавляющий доминирующую на политическом пространстве страны партию, подверг критике тех, кто выступает против действующей власти. На расширенном заседании политического совета своей партии «Нур Отан» 21 августа Назарбаев заявил, что «все выборы» будут проходить в установленные конституцией сроки, и призвал дать ответ выступлениям «отдельных оппонентов», предлагающих досрочные выборы в парламент.
Справка. Согласно конституции, выборы в Мажилис, нижнюю палату парламента, пройдут в 2021 году. При этом 98 из 107 депутатов Мажилиса избираются по партийным спискам, 9 — Ассамблеей народа Казахстана, консультативно-совещательным органом, пожизненное право возглавлять который принадлежит Нурсултану Назарбаеву.
В нынешнем Мажилисе 84 мандата за партией Назарбаева. В парламенте присутствуют еще 2 провластные партии — «Ак жол» и Коммунистическая народная партия Казахстана.
В настоящий момент политическая система страны выстроена вокруг «елбасизма», и способны ли правящие кланы сгруппироваться более современным образом — большой вопрос. Вместе с тем по мере дальнейшего сокращения «ресурсного поля» межклановое, межкорпоративное и административное напряжение внутри президентской системы будет только нарастать.
Стоит также подчеркнуть, что вертикаль, на которой держится президентское единовластие, акимовская как по факту, так и по конституции (аким — это представитель президента и премьера на вверенной территории). В этой связи новый президент должен будет довести дело до того, чтобы все акимы первого уровня стали его назначенцами. Предполагается, что процедуры переназначения постепенно пройдут все чиновники данного уровня, и следует понимать, что для замены сгодится любой повод.
При оценке социально-политической обстановки в стране, разумеется, нельзя обойти стороной и влияние западных фондов и НКО. Протестное движение в Казахстане, возникшее в период внеочередных президентских выборов, фактически утихло, но накопленный им политический и медийный капитал может быть использован вновь, в том числе в интересах зарубежных игроков, с которыми прослеживают связи лидеров протеста.
В частности, скоропостижный роспуск одного связанного с США движения («Жана Казахстан») на фоне формирования другого («Республика») наводит на мысль о связи между этими событиями.
Так, 19 июня широкой публике было представлено объединение (участников протеста) под брендом «Республика». В его состав вошли движения «Оян, Казахстан» («Проснись, Казахстан»), «Республика» и фонд «Еркиндик канаты» («Крылья свободы»). 20 июня оппозиционное объединение «Жана Казахстан» заявило о прекращении свой деятельности.
Справка. Декларацию о создании «Оян, Казахстан» 5 июня 2019 года представили 5 человек, 4 из которых — активные участники программ Фонда Сороса и иных иностранных центров. Пятый, политолог Димаш Альжанов, — экс-координатор программ Национального демократического института (NDI) и участник наблюдательной миссии ОБСЕ на Украине (2014).
В 2018 году делегация «Жана Казахстан» посещала Вашингтон и была принята в Государственном департаменте, Совете безопасности, Сенате, USAID и ряде аналитических центров. Там они презентовали свой меморандум «О признании геноцида казахов».
Близкие связи с грантодателями из США имеются и у «Крыльев свободы» — при финансовой поддержке посольства США, Фонда Сороса и FreedomHouse было реализовано 5 недавних проектов движения.
Справка. Перечень совместных требований «Республики» и «Проснись, Казахстан» включает также запрет строительства в Казахстане АЭС по российским технологиям.
Логично предположить, что после визита Назарбаева в США Вашингтон мог делать ставку на создание легальной прозападной партии. На фоне тяжелых переговоров с Китаем президенту Дональду Трампу, готовящемуся к перевыборам, остро нужны новые рычаги влияния на ситуацию в сопредельных с Китаем государствах, особенно поставляющих сырье для китайской промышленности и предоставляющих транзитные пути для поставок товаров в Европу.
Вопросы безопасности
Влияние на социально-политическую обстановку в стране оказывают и вопросы обеспечения должного уровня безопасности населения, в первую очередь связанные с террористической активностью.
Проблемы борьбы с терроризмом в Республике Казахстан, как и во многих центральноазиатских странах, весьма актуальны, особенно в последние годы. Особую роль в борьбе с преступностью, и в частности с терроризмом, имеют закрепленные в правовых документах нормы, определяющие правовые запреты на те или иные действия, имеющие общественную опасность.
В силу прозрачности границ и общности менталитета с государствами, в которых радикально настроенные элементы уже приобрели определенные позиции (Узбекистан, Таджикистан, Кыргызстан, Северо-Кавказский регион России), а также близости т.н. горячих точек не исключается возможность попыток внешнего воздействия, нацеленного на создание в стране структурных звеньев международных террористических и религиозно-экстремистских организаций.
Наиболее активна в этой сфере международная религиозно-экстремистская партия «Хизб ут-Тахрир», распространяющая среди части населения республики идеи по построению всемирного исламского государства — Халифата. Например, в Карагандинской области в 2017 году изобличены и осуждены 30 активистов «Хизб ут-Тахрир». Еще 167 членов организации из разных регионов страны добровольно вышли из рядов и выдали более 5000 экземпляров различной литературы экстремистского характера.
Основной проблемой для южных и западных регионов страны остается распространение радикальной религиозной идеологии, активизация деятельности представителей таких религиозных течений турецкого происхождения, как нурсизм, «Тарихатшилар», «Сулейменшилер», религиозно-политической партии «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» (Исламская партия освобождения) и движения «Таблиги Джамаат» (Общество исламских улемов). Особый интерес для салафитов, различного рода миссионеров экстремистского толка представляют западные регионы Казахстана, что обусловлено большими нефтегазовыми ресурсами.
Справка. Из 2337 мусульманских объединений, действующих в Казахстане, 2334 — суннитского направления, 3 — шиитского. На территории Казахстана функционирует более пяти тысяч мечетей, ведется их активное строительство во многих регионах страны.
Религиозная миссионерская организация «Таблиги Джамаат» продолжает активно предпринимать попытки пропаганды своей идеологии и увеличения сторонников.
Радикально-террористической организацией выступает и «Талибан». Члены этой организации предпринимали попытки захвата власти в этих государствах, в частности в Узбекистане, Таджикистане и Кыргызстане.
Сегодня в стране официально зарегистрированы и осуществляют свою деятельность в рамках законодательства 3715 религиозных объединений, представляющих 18 конфессий.
В Казахстане утверждена Государственная программа по противодействию религиозному экстремизму и терроризму на 2018–2022 годы. Её цели и задачи во многом перекликаются с Концепцией государственной политики в религиозной сфере до 2020 года, которая борется среди прочего с недопущением использования религии в деструктивных целях.
В рамках реализации госпрограммы на территории Казахстана решением судебных органов запрещена деятельность ряда экстремистских и террористических организаций — «Таблиги Джамагат» (2013 год), «Ат-такфируаль-хиджра» (2014 год), ИГИЛ и «Фронт ан-Нусра» (2015 год). С 2013 года, благодаря скоординированной работе спецслужб, на ранней стадии приготовления предотвращены и сорваны 27 насильственных экстремистских акций террористического характера (в 2013 году — 8; в 2014-м — 3; в 2015-м — 4; в 2016-м — 12).
За последние пять лет предотвращен выезд в зоны террористической активности 608 рекрутов-казахстанцев (в 2013 году — 168; в 2014-м — 136; в 2015-м — 151; в 2016-м — 91; в 2017-м — 62).
За последние 3 года по ст. 256 ч. 2 УК РК, за пропаганду терроризма и религиозного экстремизма с использованием СМИ (интернета) осуждено 167 граждан. Из них в 2016 году — 52, в 2017-м — 76, а в 2018-м — 39.
***
В целом политическая и социально-экономическая ситуация в Республике Казахстан сохраняет стабильность. В среднесрочной перспективе вызовов, способных привести к краху действующей власти, эксперты не наблюдают. Вместе с тем руководству страны предстоит решить ряд проблем экономического характера, связанных с исчерпанием ресурсно-ориентированной экономической модели. Отметим, что экономическая и военная безопасность Казахстана в основном определяется российским фактором, в частности членством страны в ЕАЭС и ОДКБ. Влияние же китайского фактора на экономику страны будет нарастать, что связано как с высокой кредитной задолженностью перед Пекином, так и планами Поднебесной по индустриализации Казахстана, в том числе путем переноса своих производств (51 завода) на его территорию.
СОНАР-2050. 27.09.2019
