Зачем Сербия Брюсселю?
Екатерина Энтина — автор портала www.balkanist.ru, доцент Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» специально для REGNUM
Как заманчив образ процветающей, благополучной, мирной Европы для вечно пульсирующих Балкан. Сербия — не исключение: «идти (возвращаться, утверждаться), кроме как в ЕС, некуда». По большому счету, до недавнего времени это было правдой. Потому идея евроинтеграциии стала ключевой и для политических элит, и для измученного бесперспективностью общества. Сегодня же, к большому сожалению, на деле она превратилась в мантру, которую твердят все, но с разными интонациями: устало — Евросоюз, по-пионерски задорно — политики на Балканах, с угасающей надеждой — сами балканцы. С реальностью она связана мало. Парадоксально, но за последние пятнадцать лет практически все страны региона, идя по пути «демократизации», в результате необходимости проведения жестких и не всегда приемлемых для общества действий и реформ стали более авторитарны. Так, в Черногории власть сохраняется в одних и тех же руках, тем или иным образом, на протяжении трех десятилетий, а в Сербии последней пятилетки оппозиция обвиняет президента в чрезмерной концентрации власти. Ставка Европейского cоюза на техническое сближение (приведение в соответствие с ЕСовским национального законодательства), а еще больше — на технические переговоры по Косову, которые велись на протяжении почти девяти лет, а в конце 2018 года вернулись де-факто на стартовые позиции, оказалась, очевидно, ошибочной. В итоге европейская интеграция забуксовала с обеих сторон, с предъявлением взаимных обвинений. Со стороны Брюсселя — в нежелании Белграда подчиняться правилам. Со стороны балканских стран — в отказе ЕС принять регион в свои ряды под любыми предлогами. Нарастают и страхи.
Чего боится Европейский cоюз? Во-первых, обнаружить, что и здесь его внешнеполитическая служба оказалось неуспешной. За последние пятнадцать лет ЕС потерпел неудачи в Северной Африке, на Ближнем Востоке, переживает очень сложное время внутренних перемен и перестройки. Признать несостоятельность проводимой в своем мягком подбрюшье политики было бы невероятно больно и сильно ударило бы по имиджу Брюсселя. Во-вторых, реальной дестабилизации. Балканы рассматриваются им как форпост для миграционных потоков и транспортный перекресток. Эскалация ситуации здесь еще сильнее раскачает интеграционную лодку. В-третьих, создав образ врага (в первую очередь, России) для внутренней консолидации, в какой-то момент брюссельская бюрократия поверила в его реальное существование. На Балканах это Россия и Китай, с подозрением относятся и к Турции, а отчасти и к США. Это приводит к неверной оценке собственной политики, попытке все неудачи свалить на «тлетворное» влияние конкурентов. В результате ситуация в регионе действительно дестабилизируется. Причин много: хотя бы из-за склонности всех без исключения балканских народов верить в то, что они «главное поле геополитической борьбы на протяжении веков».
В чем выражаются опасения балканских стран? Получив независимость друг от друга в 1990-е годы, большинство республик бывшей Югославии тут же пожертвовали ей во имя, как казалось, лучшей жизни, «подарив» свою национальную государственность Европе Западной. Нельзя сказать, что подарок оценили. Скорее, приняли как должное. В случае с сербами подарок был сверхдорогим: выданы все «военные преступники», допущен выход Черногории из содружества, де-факто утрачено Косово. Однако Армагеддон не наступил. Естественно, это вызывает и искреннее разочарование, и страх — а что дальше? И обратного пути нет, и свет в конце туннеля все тускнеет. Как и ЕС, на Балканах также напуганы возможностью нового, пусть и малой интенсивности, конфликта. Потому президент Сербии Александр Вучич, заявивший о потенциально возможном разграничении территорий с Приштиной (сербский север Косово в обмен на албанское Прешево и Буяновац), мог бы войти в историю как первый сербский лидер, помирившийся с албанцами. Но неожиданно вовремя начались еженедельные белградские протесты. А без этого замирения Балканы будут оставаться пороховым погребом Европы.
Кроме того, на волне противоречий между Россией и Западом на Балканах сначала вспомнили прописную истину времен «холодной войны»: демонстративная близость с Москвой — самый короткий путь к получению уступок со стороны Запада. Несколько лет балканские столицы использовали это исключительно в демонстративных целях. Теперь, когда на Балканы плотно зашли Китай и арабские страны, баланс на чаше весов может сместиться к «незападному миру». Это и притягивает, и пугает Юго-Восточную Европу одновременно.
Что же до собственно европейской интеграции, то в реальности для Балкан сегодня осталась интеграция только евроатлантическая, т.е. членство в НАТО. Сербия, Босния и Герцеговина, Албания вряд ли в обозримой перспективе станут членами ЕС. Нужно ли первым двум членство в НАТО? Вопрос, ответ на который очевиден — нет. И даже не из соображений исторической памяти. Конструкция «условной биполярности», когда часть балканских государств является членами НАТО, а часть — нет — наиболее устойчивая. Именно она позволяет удерживать ситуацию от скатывания в открытый конфликт по тем же причинам, что были и полвека назад. Окажись Сербия и Босния и Герцеговина в Альянсе, эта скрепа наверняка сломается. Членство Греции и Турции в НАТО в свое время не удержало от решения кипрского вопроса силовым путем. Кто даст гарантии от подобных, пусть и теоретических сценариев, на Балканах?
REGNUM. 04.04.2019
