Суд ЕАЭС: единого понимания, как применять договоры, нет даже у судей

Алексей Чичкин

Общемировые интеграционные процессы все активнее тормозятся государственным и межгосударственным протекционизмом, инициируемым в основном странами Запада. Вдобавок все чаще они же применяют торговые и в целом финансово-экономические санкции против «строптивых» стран. Данные факторы идут вразрез с принципами ООН и ВТО, но эти структуры практически ничего не предпринимают для обеспечения международного экономического равноправия.

Отголоски же этих трендов в какой-то мере сказываются и на многих региональных интеграционных блоках, судя по усилению в них госпротекционизма. Этот тренд требуется своевременно предотвращать, в связи с чем особая ответственность лежит на Суде ЕАЭС и других структурах Евразийского союза. Пожалуй, это и есть главный вывод конференции «Международное правосудие и укрепление интеграционных процессов», организованной Судом ЕАЭС и ЕЭК в Минске в середине октября с.г.

Справочно. Суд ЕАЭС создан в соответствии с договором о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 г. как постоянно действующий судебный орган Союза. Главной целью суда ЕАЭС «является обеспечение единообразного применения государствами-членами и органами ЕАЭС международных договоров и решений в рамках региональной интеграции».

В сфере интеграционных процессов, прямо скажем, пока сохраняется еще немало диспропорций. Как заявил на форуме председатель Суда Жолымбет Баишев, за три года своего существования этот орган рассмотрел около 30 заявлений по разрешению споров и разъяснению ряда нормативно-правовых положений ЕАЭС. В том числе 19 заявлений было подано хозяйствующими субъектами, девять – уполномоченными органами государств-участников Союза и самой ЕЭК. За это же время суд вынес 17 решений. В настоящее время в суде ЕАЭС, по словам Ж.Баишева, рассматривается четыре дела, в том числе «три по заявлению ЕЭК и еще одно – по заявлению хозяйствующего субъекта». Более конкретно об этих заявлениях-делах Ж.Баишев предпочел не высказываться.

Жаль, конечно, ведь общественность наших стран вправе иметь более четкое представление о тех препонах, которые имеются на пути процессов интеграции. Тем не менее и так ясно, что проблематика споров проистекает из целого ряда вопросов хозяйственной деятельности, еще не урегулированных между странами ЕАЭС. В этой связи в числе основных проблем в деятельности Суда ЕАЭС Ж. Баишев отметил, прежде всего, необходимость «обеспечения единообразного применения международных договоров (в рамках ЕАЭС. – Ред.)». «Если не будет единообразного понимания порядка применения договоров на национальном уровне и даже у членов суда, то это сказывается на эффективности его работы», – подчеркнул он.

Видимо, такого рода проблемы сохранятся как минимум в ближайшей перспективе. Ибо, по мнению главы Суда ЕАЭС, упомянутые 17 дел – «для международного суда это очень много. Притом количество соответствующих споров пока не уменьшается». Если говорить конкретнее, то «достаточно много болевых точек в сфере свободного движения товаров и услуг»; столь же актуальная проблема – это обеспечение «беспрепятственного перемещения рабочей силы, инвалюты, капиталов».

К таким оценкам добавим немаловажный факт: по данным ЕЭК, до сих пор в рамках ЕАЭС зафиксировано до 60 торговых препятствий на внутреннем рынке Союза, оговоренных странами-участницами. Причем 17 из них – изъятия (из режима свободной торговли), 34 – ограничения, 9 – таможенные и т.п. барьеры. По имеющейся информации, Казахстан, Киргизия и особенно Белоруссия активно выступают за скорейшее устранение означенных препятствий.

Сравним с другими экономическими объединениями. Например, внутри АСЕАН таких препон не более 15, в Карибском экономическом сообществе – менее 10, в рамках БЕНИЛЮКСа (с учетом карибских автономий Нидерландов) – 10. Впрочем, эти блоки были созданы минимум на 40 лет раньше, чем ЕАЭС. Потому и отмечает Ж. Баишев, что спорные вопросы в таких объединениях в максимальном количестве существуют в основном в первые годы их существования. Хочется верить, что и ЕАЭС со временем преодолеет «болезни роста».

Правда, органы ЕАЭС разворачиваются явно медленно. Так, только 14 мая с.г. Коллегией ЕЭК определены единый режим представления в национальные таможенные органы предварительной информации о товарах, ввозимых в Союз автомобильным и железнодорожным транспортом. Утверждена и форма предварительного решения о классификации товара в соответствии с Единой товарной номенклатурной внешнеэкономической деятельности ЕАЭС (ТН ВЭД ЕАЭС), порядок ее заполнения и внесения изменений в соответствующие данные. А ведь обязанность перевозчиков подавать такие сведения о товарах, доставляемых автотранспортом, существует еще с 2012 года, железнодорожным транспортом – с 2014-го.

Но с тех пор этот вопрос регулировался сугубо национальными законодательствами. Что, естественно, не только создавало «неравные условия для участников рынка из разных государств Союза» (по оценке ЕЭК), но и давало повод к апелляции к Суду ЕАЭС. А тем временем продолжали существовать лазейки для завоза в РФ через другие страны ЕАЭС нелегального реэкспорта, как и контрафактной, демпинговой и т.п. продукции.

Первый вице-президент СОЮЗЛЕГПРОМа Надежда Самойленко пояснила автору, что пока не устранены нестыковки между экономическими нормативно-законодательными базами стран ЕАЭС, будет сохраняться, образно говоря, «питательная среда» для споров между странами и/или их хозяйствующими субъектами. А разрешение ряда таких вопросов нередко возможно лишь в судебном разбирательстве. Включая, например, оспаривание пусть даже временных, но заградительных пошлин и смежных мер, вводимых той или иной страной Союза по недопуску какой-либо продукции из другой страны ЕАЭС.

Приведем характерный пример в контексте прерогатив Суда ЕАЭС. ООО «Ойл Марин Групп» (РФ) осенью 2017-го обратилось в ЕЭК с заявлением о нарушении таможенными и судебными органами РФ прав на освобождение от уплаты ввозных таможенных пошлин в ЕАЭС на плавучие суда (в т.ч. «река-море»), регистрируемых в международных судовых реестрах. Эти суда компания поставляет также другим странам Союза.

Но ввезенные плавсредства подверглись обложению таможенными платежами в полном объеме. А ЕЭК в декабре 2017 г. сообщила истцу, что рассмотрение его заявления не относится к ее компетенции. Как следствие, компания обратилась в Евразийский суд по этим вопросам. 11 октября с.г. аргументы компании Суд признал обоснованными и вынес следующее решение: «…признать бездействие Евразийской экономической комиссии не в полной мере соответствующим Договору о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года и международным договорам в рамках Союза и нарушающим права и законные интересы общества ограниченной ответственностью «Ойл Марин Групп» в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности… Пошлину, уплаченную ООО «Ойл Марин Групп», возвратить».

К слову, это решение лишний раз показало, что явление, на которое выше по тексту сетовал председатель Суда ЕАЭС (если не будет единообразного понимания порядка применения договоров на национальном уровне у членов суда, то это будет сказываться на эффективности его работы), не преодолено. Сам же Ж.Баишев и не согласился с вынесенным по делу ООО «Ойл Марин Групп» решением, заявив особое мнение.

Ситуации подобного рода отнюдь не редки для Евразийского суда. А вскоре этому органу придется, по мнению многих экспертов, чаще защищать и внешнеэкономические интересы стран ЕАЭС, причем в международных инстанциях. И, похоже, первым делом в этом сегменте может стать следующее: в конце октября с.г. Украина обратилась с иском в ВТО, чтобы обжаловать и компенсировать недавно введенные Арменией и Киргизией антидемпинговые ввозные пошлины на определенные типы украинских стальных труб. Ранее те же меры принял Казахстан. Киев считает эти меры «ошибочными», «ущербными» для Украины. И еще якобы «политически продиктованными» Россией.

Ритм Евразии. 05.11.2018