Забытые в Донбассе. Как Киев усугубляет проблемы востока Украины

Томас де Ваал

Жители Донбасса стали заложниками как поддерживаемого Москвой конфликта, так и политических споров в Киеве. Не все представители украинской власти считают их полноценными гражданами страны. Многие предпочитают думать, что восточные территории нужно каким-то образом отсечь от остальной Украины.

В начале 2018 года стоит вновь вспомнить о тех, кто стал заложником войны на востоке Украины. Международное внимание к этому конфликту пошло на спад, пророссийские сепаратисты продолжают действовать предельно цинично, а в Киеве отсутствует политическая заинтересованность в решении проблем Донбасса, так что гуманитарная ситуация в регионе ухудшается все больше.

2017 год закончился на позитивной ноте. 27 декабря состоялся крупный обмен пленными: украинское правительство освободило 233 человека в обмен на 73 бойцов, задержанных ДНР и ЛНР. Но в целом ситуация остается плачевной. По данным Управления Верховного комиссара ООН по правам человека, с января по ноябрь 2017 года еще 552 человека пострадали в связи с этим конфликтом (98 убито и 454 ранено). В прошлом году общее число погибших в войне в Донбассе достигло 10 тысяч; около 2800 из них – мирные жители.

Чтобы привлечь внимание к донбасскому кризису, в декабре ООН запустила хештег #UkraineNotForgotten. По оценкам организации, конфликт так или иначе затронул почти 4,4 млн человек, 3,4 млн из которых нуждаются в гуманитарной помощи и защите. Однако План гуманитарного реагирования 2017 года был профинансирован только на треть                    ($69 из $204 млн). Это удручающий результат, учитывая, что речь идет о неутихающем конфликте в Европе.

Лидеры двух «республик» командуют криминализированными структурами и не допускают в зону конфликта большинство международных гуманитарных организаций. Жителей региона разделяет линия прекращения огня длиной 487 километров, на которой имеется пять пропускных пунктов. Эти люди стали заложниками как поддерживаемого Москвой конфликта, так и политических споров в Киеве. Попросту говоря, не все представители украинской власти считают их полноценными гражданами страны.

Некоторые политики в Киеве готовы бороться за Восточную Украину и за симпатии местных жителей. В эту группу входят министр по вопросам временно оккупированных территорий Вадим Черныш и близкие к нему политики, а также ряд парламентариев из Донбасса. Они продвигали в Раде четыре законопроекта о пенсиях, избирательных правах и упрощенной процедуре выдачи документов для жителей востока Украины, но пока ни один из этих законов не получил хода.

Другая, более влиятельная группа видит ситуацию исключительно как территориальный конфликт с Россией, и некоторые ее представители считают, что восточные территории нужно каким-то образом «отсечь» от остальной Украины. Два депутата Рады, Виктор Балога и Сергей Высоцкий, назвали Донбасс «гангреной», которую нужно ампутировать. Такое сравнение не внушает никакого оптимизма жителям региона.

Донбасский вопрос стал еще более политизированным с весны прошлого года, когда правые ополченцы начали экономическую блокаду мятежных территорий. После некоторых колебаний правительство присоединилось к блокаде и ввело официальное эмбарго.

Блокада ударила прежде всего по тем местным жителям, кто занимался торговлей в районе линии прекращения огня. Теперь перевозить через эту линию можно не более 75 кг груза и только по списку «разрешенных» товаров. Некоторые элементарные вещи вроде баранины в список не попали, и с формальной точки зрения провозить их нельзя.

В целом люди, пострадавшие от конфликта в Донбассе, делятся на две категории. Первая – это примерно 1,6 млн человек, которые зарегистрировались как вынужденные переселенцы. Они могут получать на Украине пенсии и пособия и пользоваться социальными льготами. Считается, что около трети из них проживают по другую сторону линии соприкосновения. Чтобы получить выплаты, им необходимо переехать или перейти пешком эту линию, что может быть довольно опасно, а затем отстоять в длинной очереди. И все эти люди, даже если они живут на территории, подконтрольной Киеву, не могут голосовать, хотя и имеют гражданство Украины.

Ко второй группе относятся те, кто не решился покинуть свои дома на территории ДНР и ЛНР, но все же хочет сохранить связи с Украиной. Когда – и если – Киев восстановит контроль над мятежными территориями, эти люди станут важной частью украинских избирателей, но правительство ничего не предпринимает, чтобы вернуть их поддержку.

Проблема начинается с момента рождения. По оценкам международных организаций, только 38% детей, рожденных в ДНР и ЛНР, получили украинские свидетельства о рождении. (В Крыму еще меньше – около 10%.) Когда в прошлом месяце я был в Киеве по приглашению британской организации Peaceful Change Initiative, один чиновник привел еще более низкие оценки за последний год. По его словам, родителям из ДНР и ЛНР, которые с младенцем на руках пересекли линию фронта, нередко отказывают в выдаче украинского свидетельства о рождении. Добиваются своего лишь те немногие, кто готов к затяжным судебным разбирательствам.

Международное право по этому вопросу высказывается совершенно однозначно. Международный суд ООН в консультативном заключении 1971 года (оно касалось Намибии, незаконно находившейся под контролем ЮАР) указал: «Недействительность не может распространяться на такие действия, как, например, регистрация рождения, смерти и браков, последствия которых могут игнорироваться лишь в ущерб населению территории». Разумеется, это также сигнал тысячам родителей о том, что их дети не станут украинскими гражданами.

Откуда такое пренебрежение интересами простых граждан? Некоторые считают, что дело в бюрократической волоките. Но есть мнение, что это чистый цинизм: наверху считают, что эти люди все равно не могут голосовать, а если помогать им, то можно еще и потерять голоса в более националистически настроенных регионах Украины.

В мае 2017 года президент Петр Порошенко дал понять, что положение жителей Донбасса для него вопрос не самый приоритетный. Когда украинцы получили право безвизового въезда в ЕС, у Порошенко спросили, распространяется ли оно также на жителей Крыма и неподконтрольной Киеву части Донбасса. Он ответил двусмысленно: сначала сказал, что это произойдет только после восстановления украинского суверенитета над этими территориями, а потом заявил, что их жители могут иметь право на украинские паспорта старого образца. Посол ЕС в Киеве, однако, твердо возразил, что как украинские граждане эти люди вправе получить новый биометрический украинский паспорт на тех же основаниях, что и все остальные.

Всем странам, столкнувшимся с сепаратизмом, приходится делать один и тот же выбор: нужно либо продолжать работать с «потерянными» гражданами, либо признать их предателями и наказывать за это. Но в реальности никакого выбора нет. Как показывает опыт самых разных стран, от Кипра до Грузии, тактика наказания не только приводит к плачевным результатам в гуманитарном смысле, но и в конечном счете разжигает сепаратистские настроения. Поэтому в 2018 году Украине так или иначе придется заняться этой проблемой.

Английский оригинал текста был опубликован в Strategic Europe, 8.01.2018

Московский Центр Карнеги. 08.02.2018