Почему Китаю нужны новые стимулы?

Эксперт Московского экономического форума, доктор экономических наук Владимир Ремыга, который занимается российско-китайскими экономическими отношениями, считает, что Россия наиболее заинтересована в реализации проектов инициативы «Один пояс и один путь», в то время как Китай начинает терять энтузиазм.

- Владимир Николаевич, насколько осторожны китайские чиновники в контактах с иностранными коллегами из стран ЕАЭС?

– Как чиновники, они очень осторожны. И они, естественно, озвучивают официальную позицию, которую, как правило, очень точно согласовывают. Поэтому о большой степени открытости, к сожалению, говорить не приходится. Это то, что касается чиновников. Но это в меньшей степени относится к экспертному китайскому сообществу и к ученым. Тут уровень откровенности достаточно высокий. Иногда, даже удивительно высокий. И мы откровенно обсуждаем очень многие вопросы, которые между чиновниками, как правило, не обсуждаются.

- А какого плана бывают вопросы?

– Приведу один абсолютно конкретный пример. Достаточно интенсивно ведутся переговоры о строительстве высокоскоростной магистрали Москва-Пекин, идущей с продолжением на Запад до Атлантического океана и на Восток, к южным границам Китая, протянувшись до Сингапура. Проект, безусловно, очень интересный сам по себе, и, конечно же, этот проект изменит всю конфигурацию евразийского пространства. Но вот обсуждая с китайскими экспертами и учеными, они формулируют следующую позицию: «Хорошо, если будет принято решение о строительстве этой высокоскоростной магистрали, то финансирование будет в основном идти с китайской стороны, перевозка, что совершенно очевидно, в основном будет пассажиров из Китая, хотя бы в силу соотношения численности Россия и Китая. В-третьих, техническое наполнение (подвижной состав и т.д.) будет идти со стороны Китая. А что Вы, Россия, будете делать? Будете использовать только свой транзитный потенциал?». Поэтому китайская сторона очень ждет от нас, что бы мы могли предложить им.

- Неужели от нас китайская сторона не получает никакой выгоды?

– Кое-что делается на этом направлении. Во-первых, ведутся интенсивные переговоры о создании совместного предприятия в Екатеринбурге по строительству подвижного состава для высокоскоростных магистралей. Разрабатываются схемы создания промышленных кластеров вдоль трассы высокоскоростных магистралей. На повестке дня обсуждение вопроса по перевозке грузов, а не только пассажиров. Вопрос этот сложный и пока однозначно не решаемый, но это те темы, которые требуют откровенного обсуждения. Потому что если не будет четкой заинтересованности, как с российской, так и с китайской стороны, тогда дело продвигаться не будет.

- Что можете сказать о реальности проекта газопровода "Сила Сибири"?

– Собственно говоря, каких-то кардинальных недоговоренностей, которые бы отличались от подписанных уже соглашений, нет. В прессе иногда проскакивают какие-то соображения по этому поводу, но в целом он идет достаточно планомерно, даже по некоторым позициям с опережением графика. И поскольку это тот проект, который интересен и Китаю, и России, то лично у меня не вызывает сомнений, что он будет реализован.

- Создан российско-китайский фонд инвестиционного сотрудничества. Этакая кубышка в юанях несет ли какую-то угрозу для рубля? Почему были выбраны именно юани?

– Российско-китайских фондов с названиями инвестиционного сотрудничества вообще-то говоря несколько. Тот фонд, который Вы назвали, создан в рамках соглашения между Российским фондом прямых инвестиций, который возглавляет Кирилл Дмитриев, и китайскими структурами высокого уровня. Летом прошлого года, 4 июля, было подписано соглашение о создании Российско-китайского инвестиционного фонда регионального сотрудничества, который возглавляет Рустам Темиргалиев. В общем-то, у них несколько разные специфики и направления деятельности, хотя суть одна. Сейчас попытаются сформулировать так, что в том фонде, который Вы назвали, взаиморасчеты ведутся в юанях. Но это не совсем так.

- Тогда как это происходит на самом деле?

– В том случае, если продукция или какой-то проект реализовываются в Китае, то это совершенно логично, что расчеты будут происходить в юанях. А там, где будут взаиморасчеты проходить в проектах, реализуемых в России, то преимущественно эти расчеты будут осуществляться в рублях. И это совершенно естественный процесс, то есть взаиморасчеты в национальных валютах. И тут должен, конечно же, присутствовать определенный баланс. И крена в одну или другую сторону не должно быть. Другое дело, учитывая масштабы китайской экономики, которые значительно превышают российскую, и объемы внешней торговли у них более высокие, тут напрашивается ответ, что баланс может быть смещен в сторону большего объема расчета в юани. Но этот вопрос требует специального урегулирования, известной паритетности, и этим занимаются специальные группы экспертов и специалистов. Тем более, что установка на развитие взаиморасчетов в национальной валюте дана и требует практической реализации.

- Насколько вероятно, что в 2018 году будут завершены переговоры по скоростной железнодорожной магистрали Москва – Казань, как части высокоскоростной магистрали «Евразия» из КНР в ЕС через Казахстан, РФ и Белоруссию?

– Промежуточный этап переговоров уже в целом завершен и поэтому есть большая степень вероятности, что вот этот первый участок высокоскоростной магистрали Москва–Пекин, который и идет до Казани, будет развиваться. Вообще-то тут присутствует такой малоприятный аспект. На днях состоялась очень большая конференция по перевозке грузов по железнодорожному южному маршруту «Шелкового пути». Это через Казахстан, Каспийское море, Азербайджан, Грузию на Турцию. Причем в обход России. Мы внимательно изучали этот вопрос, и, знаете, экономическая целесообразность в подобном маршруте очень сомнительна. Стоимость перевозок по нашим расчетам при этом где-то на 60% выше, чем даже по существующим магистралям, которые проходят через Казахстан и через Россию с выходом на Транссиб. Поэтому логики экономической в этих перевозках нет. Это одна сторона дела. Вторая сторона дела – если более внимательно посмотреть на паромную перевозку через Каспийское море, которое зачастую зависит от погодных условий, иногда несколько суток, иногда недели [опасно] перевозить грузы, и тем самым невозможно четко спланировать эти грузоперевозки. Это прямой рациональности не несет. Но подталкивает нас, Россию и Китай, и позволяет не затягивать решение вопроса по строительству магистрали Москва–Пекин. Иначе возникнут конкурентные для этого маршрута грузопотоки, что вообще-то для нас чревато серьезными потерями. Это требует более срочного решения. Иначе мы можем оказаться в этой конкурентной борьбе за грузоперевозки в далеко не лучшем положении. Зато эти обходные маневры очень сильно подталкивают нас к тому, чтобы решать проблему быстрее.

- Как реализация проекта «Пояса и пути» влияет на сотрудничество России с Китаем? И насколько развитая экономика Китая, которую уже признает даже США, может быть спасительна для России?

– В целом Россия ведь очень четко утверждает свою позицию, говоря, что мы заинтересованы и готовы поддерживать китайскую инициативу «Один пояс и один путь». Однако в конечном итоге успех или неуспех этого сотрудничества определяется не заявлениями, какими-то трескучими фразами, а теми реальными проектами, которые будут осуществляться. А таких проектов, как оказывается, не так уж и много. А те, которые есть, не носят однозначного характера. Я только что Вам привел пример по поводу ВСМ Москва–Пекин. Это яркий и нужный проект, но, как Вы видите, из тех рассуждений, которые мы слышим, тут не все так однозначно. Тут нет паритета. Интересы России в этом проекте меньше, чем интересы Китая.

- Какое направление совместной деятельности могло бы быть выгодно для обеих стран?

– Арктический пояс «Шелкового пути» – одно из направлений в рамках сотрудничества с Китаем, которое, на мой взгляд, может иметь приоритетное значение. И мой доклад в частности на конференции МЭФ будет посвящен этой теме. 26 января 2018 года в Китае была опубликована «Белая книга» по Арктике, где вопросам сотрудничества с Россией, перевозкам грузов по Северному морскому пути, освоению ресурсов углеводородов и прочих, придается очень большое значение. Недавно был запущен проект Ямал-СПГ, и уже первые газовозы отправились из порта Сабетта. [Владимир] Путин, когда отправлял первый газовоз, произнес очень показательную фразу: «Шелковый путь дотянулся до Северного морского пути». Мы по этому поводу ходим провести специальный круглый стол на российско-китайском ЭКСПО в Екатеринбурге, которое будет идти 9–12 июля. И я думаю, что те совместные проекты на этом арктическом направлении должны предоставлять особый интерес, как для Китая, так и для России.

Беседовала Ксения Ширяева

Пресс-служба МЭФ. 14.02.2018