Эксцесс постсоветскости: о чем говорит дипломатический скандал между Россией и Молдовой
Андрей Девятков
Объявление молдавским правительством пяти российских дипломатов персонами нон грата стало полной неожиданностью для большинства наблюдателей, прежде всего зарубежных. Во-первых, высланы сразу пять человек. Даже Эстония, с которой у России традиционно плохие отношения, выслала недавно всего двоих сотрудников российского консульства. Для объявления персонами нон грата сразу такой группы дипломатов нужны максимально конфликтные отношения между государствами, чего, в отличие от тех же США, в случае с Молдовой в последнее время вроде бы не наблюдалось. И президент Додон, и правящая Демократическая партия говорят о своем желании иметь с Москвой нормальные отношения. Во-вторых, свое решение о высылке военного атташе, трех его помощников и первого секретаря российского посольства правительство Молдовы ничем не обосновало. Было лишь сказано, что решение принималось на основе информации, предоставленной молдавскими спецслужбами. Но большей открытости от правительства ждали прежде всего в самой Молдове, где объявление российских чиновников «нежелательными лицами» – событие экстраординарное и, судя по опросам общественного мнения об отношении к разным зарубежным партнерам, не самое популярное.
В международном информационном пространстве в отношении Молдовы есть два основных нарратива. Первый из них основан на идее о том, что Молдова постоянно испытывает давление Москвы, якобы желающей, чтобы Кишинев не преуспел в деле европейской интеграции и вернулся в лоно ставшего уже евразийским проекта. Второй нарратив повествует о Молдове как о «захваченном государстве» во главе с олигархом и лидером Демократической партии Владом Плахотнюком, который благодаря своей медиа-империи, избирательной юстиции в отношении политических противников и скупке депутатов обеспечивает себе основные рычаги контроля над ситуацией в стране. Такое разнообразие акцентов наталкивает на мысль, что для полноценного понимания происходящего в Молдове необходимо сочетать внешне- и внутриполитический уровни анализа.
Если говорить об отношениях России и Молдовы с момента утверждения полностью подконтрольного Плахотнюку правительства Павла Филипа (январь 2016 г.), то стоит отметить, что стороны явно пытались усилить в них прагматические нотки. Был снят запрет с въезда российских военнослужащих в Приднестровье, а также с журналистов российских государственных СМИ и политологов, чем Кишинев активно пользовался в октябре 2014 – августе 2015 года в качестве ассиметричного ответа на торгово-экономические санкции Москвы. Возобновила работу двусторонняя комиссия по торгово-экономическому сотрудничеству на уровне вице-премьеров Дмитрия Рогозина и Октавиана Калмыка, которая фактически вела переговоры о снятии ограничений в торгово-экономической сфере и возможностях совмещения двух зон свободной торговли для Молдовы – с ЕС и СНГ.
Однако полноценного сближения так и не получилось. И дело даже не в том, что Демократическая партия, которая была частью проевропейского парламентского большинства с 2009 года, продолжает говорить о европейской интеграции как о национальной идее страны. Скорее можно предположить, что в условиях напряженности между Россией и Западом, когда основные внешние игроки ожидают эксклюзивной геополитической лояльности от постсоветских стран, «усидеть на двух стульях» – практически нереализуемая стратегия. При этом, Влад Плахотнюк в контексте внутриполитической ситуации в Молдове гораздо больше зависит от Запада, чем от России, что и предопределило его ставку на стратегическое партнерство с ЕС и США, а не с Москвой. Во-первых, в Молдове существует правая оппозиция, которая при всех ее недостатках способна активизироваться и провести масштабные митинги. У правых есть хорошо мобилизованный электорат (охватывающий от 30 до 40 % населения), который, как показали события «Твиттер-революции» 2009 года, способен на многое – вплоть до свержения правительства. Левый электорат – это скорее традиционное «молчаливое большинство», которое можно мобилизовать в основном за счет жесткой координации со стороны партийных структур. Во-вторых, за последние годы Молдова превратилась в страну, крайне зависимую от внешней финансовой помощи, и эту потребность под силу удовлетворить лишь коллективному Западу.
Вследствие этих обстоятельств Демократическая партия достаточно быстро наладила хорошие отношения с США и странами ЕС. В Вашингтоне до ухода Обамы визави Влада Плахотнюка была Виктория Нуланд, а на майские праздники 2016 года страны провели на территории Молдовы совместные военные учения. В ближайшее время ожидается открытие офиса НАТО в Кишиневе. В плане отношений с ЕС правительство Молдовы активизировало выполнение соглашения об ассоциации, а также своих обязательств по имплементации Третьего энергопакета. Уровня стратегического партнерства достигли также отношения с Румынией и Украиной. Так, с Румынией до 2019 года планируется реализовать проект газового интерконнектора, который будет способен обеспечить полную независимость страны от «Газпрома». Киев и Кишинев сейчас плотно координируют свои действия по борьбе с «пророссийским сепаратизмом» в Приднестровье.
В этих условиях Россия, которая минимизировала свое участие в молдавской внутренней политике (что было особенно заметно в ходе президентских выборов осенью 2016 года), после победы Игоря Додона приняла решение наращивать взаимодействие с ним и аффилированной с ним Партией социалистов. За счет успехов на российском направлении (регулярные встречи с Владимиром Путиным, объявление о возможности легализации для молдавских мигрантов, частичное снятие запрета на экспорт в Россию молдавской продукции) Додон явно набирает очки во внутримолдавской политике, претендуя как минимум на 40 % голосов на грядущих парламентских выборах. И это не может не беспокоить правящую Демократическую партию.
В итоге, уже к весне 2017 года стали поступать сигналы о кризисе в российско-молдавских отношениях. С подачи представителей Демпартии снова активизировались разговоры о необходимости борьбы с российской пропагандой, в том числе за счет принятия специального закона, который бы ограничил вещание российских телеканалов в Молдове. Молдавские власти снова стали выражать протест России по поводу разных событий в Приднестровье, даже тех, что имели косвенное отношение к Москве. Российский след молдавские власти находили и в якобы планировавшемся покушении на Влада Плахотнюка.
Однако натянутые отношения с Москвой полностью не объясняют решения Кишинева выслать пять российских дипломатов. Основные причины именно этого решения стоит искать во внутриполитической плоскости. Дело в том, что в Молдове уже фактически стартовала избирательная кампания по выборам в парламент, хотя сами выборы пока намечены на осень 2018 года. Главная интрига состоит в том, удастся ли правящей партии, которая сейчас обеспечивает себе парламентское большинство за счет «независимых» депутатов из разваливающихся фракций других партий, удержаться у власти. Для этого Демпартия предпринимает невероятные усилия: в стране постоянно происходят аресты высокопоставленных чиновников и представителей госкомпаний, объявлено о начале административной реформы и о переходе с пропорциональной на смешанную избирательную систему.
Реформа избирательной системы, которая призвана обеспечить мандаты для Демократической партии в округах, вызвала резкое отторжение на Западе, прежде всего в ЕС. Там далеко не все согласны с тем, что по геополитическим причинам необходимо смириться с откровенно антидемократическими действиями правительства в стране, которая критично важна для успешной реализации программы «Восточное партнерство». Это особенно актуально на фоне того, что какая-либо российская угроза в Молдове весьма призрачна, ведь даже, казалось бы, «пророссийский» президент Додон успешно находит взаимопонимание с правящим большинством по ряду принципиальных вопросов, в том числе об изменении избирательной системы. В итоге Европарламент заморозил выделение 100 млн евро финансовой помощи Кишиневу, решив дождаться заключения Венецианской комиссии Совета Европы на законопроект об изменении избирательной системы. Агитировать за поддержку этого законопроекта в США летал в середине мая и лично Влад Плахотнюк, который провел встречи с несколькими конгрессменами от Республиканской партии и с заместителем помощника госсекретаря США по вопросам Европы и Евразии Бриджит Бринк.
В этом контексте раздувание управляемого конфликта с Россией выглядит вполне понятным. С одной стороны, это способ активизировать поддержку со стороны тех представителей западных элит, которые убеждены в необходимости сдерживать российское влияние, в том числе в Восточной Европе. С другой стороны, высылка российских дипломатов, а также постепенное раскачивание ситуации вокруг Приднестровья, служит предупреждением и инструментом давления на тех западных политиков, которые заинтересованы в первую очередь в сохранении стабильности на внешних границах ЕС и в поступательной европеизации стран Восточного партнерства. Первоочередная задача Демпартии – это получение положительного или как минимум нейтрального заключения Венецианской комиссии на законопроект о реформе избирательного законодательства.
В этой ситуации всем внешним игрокам вряд ли стоит вовлекаться в эту молдавскую внутриполитическую игру. Но дипломатический демарш и ряд других действий правительства Молдовы делают все более наглядной дилемму, в которой оказываются ЕС и США: как примирить политическую поддержку странам Восточного партнерства с необходимостью борьбы с теми инициативами местных элит, которые нацелены на сокращение свободы слова, сворачивание демократических завоеваний и монополизацию власти?
Intersection. 13.06.2017
