Черногория в «поясе сдерживания» России

Александр Пивоваренко

Причины включения Черногории в НАТО

В действиях НАТО в западной части Балканского полуострова можно проследить две основные мотивации — стратегического и тактического характера. В стратегическом отношении линия на вовлечение республик бывшей Югославии в сферу евроатлантического влияния (или, во всяком случае, в сферу влияния отдельных стран), собственно, существовала с 1991 года. В тактическом плане новый импульс возник летом–осенью 2014 г. и был связан с ухудшением отношений между Россией и Западом.

Здесь можно порассуждать о значении балканского региона для европейской безопасности. Представляется, что в формирующемся «поясе сдерживания» России от Прибалтики до Черного моря именно адриатико-причерноморский сегмент должен вызывать наибольшее беспокойство Брюсселя в отношении политической дисциплины, блоковой лояльности и безопасности.

Во-первых, на Балканском полуострове практически полностью отсутствует традиция конфронтации с Россией. Во-вторых, на протяжении последних 25 лет Москва старалась развивать гармоничные конструктивные отношения со всеми странами региона. Образ России на Балканах (не только в Сербии и Черногории, но и в Хорватии и Албании) имеет мало общего с образом России, скажем, в Прибалтике или Польше. Это отличает Россию от НАТО и ряда стран Запада, несколько раз в истории совершавших в регионе вооруженную агрессию и использовавших практику противопоставления и демонизации отдельных народов. В-третьих, сложные события недавней истории и специфическое положение региона, «застрявшего» на пути интеграции (в отличие от той же Прибалтики), вынудили страны региона диверсифицировать внешнеполитические связи в 2000-е гг. По сути, все это стало причиной для Брюсселя обратить внимание на балканский регион и его проблемы, которые носят во многом объективный характер. А антироссийская риторика стала поводом для того, чтобы начать действовать.

Последствия для российско-черногорских отношений

Безусловно, включение Черногории в НАТО сложно назвать приятной новостью. Стало реальностью то, что в середине 2000-х и начале 2010-х гг. многим казалось маловероятным или немыслимым. Призывы же отдельных экспертов не были услышаны.

Сегодня возникает вопрос, как понимать такого рода неблагоприятные изменения. Либо они для Москвы предсказуемы, в каком-то смысле приемлемы, и в таком случае лишние эмоции неуместны. Либо они действительно стали неприятной неожиданностью и следствием недостаточного понимания ситуации в регионе. На этот вопрос должны ответить эксперты, внешнеполитические структуры и лидеры общественного мнения.

Реакция России балансирует на грани разумной необходимости. С одной стороны, определенные действия необходимы. С другой — чрезмерная эмоциональность и использование различных призывов и увещеваний (не столько дипломатами, сколько лидерами общественного мнения) вряд ли оправданы хотя бы в силу несопоставимости статуса двух стран. Апеллируя к эмоциональной стороне вопроса, Россия ставит себя в положение Голиафа против Давида.

Достойна сожаления кампания в СМИ. Во-первых, из-за того, что такой результат стал следствием слабого внимания к Юго-Восточной Европе. Во-вторых, потому, что эта кампания полностью расходится с создававшимся многие годы образом Черногории как исторически и культурно близкой России европейской страны. Наконец, если не произойдет ничего экстраординарного, многие россияне этим летом опять поедут в Черногорию, и увиденное ими будет значительно расходиться с образом, созданным прессой, что может окончательно дискредитировать некоторые издания.

Возможные последствия для стран Балканского региона

Последствия вхождения Черногории в Североатлантический Альянс могут быть значительными. Приняв Черногорию в НАТО, Брюссель послал сигнал другим странам, что евроатлантическая перспектива более чем реальна. Как минимум это даст толчок евроатлантически настроенной общественности для ведения собственной пропаганды. Например, спекулируя на мотивах разделенности между сербами и черногорцами, можно развивать идею о необходимости вступления в НАТО Сербии. Разумеется, и политическое руководство будет вынуждено действовать исходя из изменившихся реалий.

При этом по-прежнему в регионе сохраняются внутренние противоречия этнического, внутриполитического и социально-экономического характера. Уровень доверия к ЕС и НАТО среди общественности по-прежнему невысок как в Сербии, так и в Черногории. Следует отдельно сказать о том, как проходило голосование о ратификации вступления в НАТО в черногорском парламенте: за решение проголосовали 46 депутатов из 81, остальные 35 парламентариев бойкотировали заседание. Однако местные СМИ написали, что решение было принято единогласно. Очевидно, что такого рода практика говорит о наличии в обществе как минимум элементов раскола.

Для Брюсселя эти обстоятельства — несомненный вызов. Что касается России, то геостратегические изменения на Балканах заставляют задуматься о новом позиционировании региона для российской внешней политики.

РСМД. 13.06.2017