Политическая элита Кыргызстана: стоит ли ожидать обновления в выборном сезоне 2017 года?

Анар Мусабаева

Что представляет собой нынешняя политическая элита Кыргызстана, стоит ли ожидать обновления политических элит в результате предстоящих президентских выборов в ноябре 2017 года, какова расстановка сил и какие факторы будут влиять на выборный процесс? Эти и другие вопросы обсуждаются в предлагаемой статье.

Политический бомонд – это наследники советской кадровой системы

Советское поколение элит

В последние годы в экспертной среде все больше сходятся во мнении, что элиты в Кыргызстане попросту не существует и что в этом заключается основная проблема Кыргызстана, который уже на протяжении более чем двух десятилетий не может добиться кардинальных перемен в развитии. На эту тему написаны различные публикации, в том числе и автором данной статьи.

Приходится повторяться не раз, что современный политический класс или политбомонд Кыргызстана не является истинной элитой, поскольку не приобрел способности определять цели развития государства и общества, способности мобилизовать общество на решение общенациональных задач и способности нести ответственность, отвечать за судьбу страны и народа. Поэтому часто употребляется термин «псевдо-элиты», «квази-элиты» и т.д. В силу сказанного, употребление термина «политические элиты» в данной статье достаточно условное.

В чем причины такого положения дел? Дело в том, что в Кыргызстане процесс элитообразования сопряжен со многими проблемами, в том числе историческими. Кыргызы только после распада СССР приступили к своему первому нациестроительному проекту, но этот процесс трудно назвать завершенным и по настоящий день. За советский период укоренился управленческий класс, воспитанный на советских, партократических ценностях, впитавший советские технологии и методы управления массами, и привыкший оглядываться на центр, ища внешней поддержки.

В период независимости в управление государством пришли все те же представители советской кадровой системы. Политики, которые в новых условиях позиционировали себя в качестве демократов, либералов и т.д. по сути, оставались представителями советской управленческой элиты. Аскар Акаев, первый президент страны, хотя и не был типичным номенклатурным работником, был детищем советской эпохи, членом коммунистической партии. Первоначальный энтузиазм Запада в отношении способности Кыргызстана стать «островком демократии» в постсоветском пространстве во многом был связан именно с личностью Акаева. Но время показало, что он не смог выполнить исторической миссии по суверенизации государства и закладывания механизмов формирования новой элиты, хотя попытки были.

Интересно то, что спустя два десятилетия после распада СССР, в Кыргызстане существует, по сути, советская система управления государством, а политический бомонд – это наследники советской кадровой системы. Разумеется, время вносит свои коррективы, и взамен старого поколения политиков приходит среднее и отчасти молодое поколение. Но в подавляющем большинстве политические элиты продолжают оставаться советскими по мировоззрению, поведению, образованию, технологиям и методам управления.

Постсоветская элита, сформированная в результате сложного процесса социальной трансформации, оказалась безответственной и безыдейной, ставящей свои интересы выше интересов общества

Дети, родственники, друзья

В процессе постсоветского элитообразования участвовали как бывшие советские функционеры, так и их «наследники» — дети, родственники, друзья. Этот слой в подавляющем большинстве смог воспользоваться исторической конъюнктурой и сколотить или приумножить богатство в эпоху «дикого капитализма» через приватизацию государственного имущества.

Безусловно, нужно отметить и другие компоненты элитообразования в постсоветский период. Деньги стали своего рода условием доступа в «элитный» клуб. А деньги добывались в переходный период разными способами, и зачастую не вполне законными. Символично, что в обыденной риторике к власть имущим применяют эпитет «капчыгы чондор» (большие кошельки). Постепенно происходило сращение государственной машины с бизнесом, в том числе и с нелегальным. В настоящее время в большую политику идут для доступа к ресурсам, защиты своих бизнес-интересов, для лоббирования специфических отраслей и т.д. Никого давно не удивляет то, что для получения депутатского мандата платятся огромные деньги. Наличие в парламенте лиц, о связях которых с организованной преступностью знают если не все, то многие, уже никого не коробит.

Постсоветская элита, сформированная в результате сложного процесса социальной трансформации, оказалась безответственной и безыдейной, ставящей свои интересы выше интересов общества. За все годы независимости ряды управленческой элиты в основном пополнялись из числа тех, для кого власть означала не служение стране или народу, но достижение личной выгоды. С точки зрения профессионализма и образовательно-культурного уровня элита постсоветского времени оказалась на порядок хуже советской номенклатуры, поскольку старые системы подготовки кадров были разрушены, а новые системы не созданы.

Незавершенный процесс структуризации общества в переходный период, отсутствие четких социальных групп, способных артикулировать свои групповые интересы во многом объясняет, почему в Кыргызстане не удалось создать реальных политических партий, обладающих социальной базой. Политическая мобилизация осуществляется по другим основаниям – родственным, региональным и др., и зачастую, за счет какого-то материального вознаграждения. Расплывчатость социальных страт объясняет и то, почему группы, поддерживающие ту или партию, быстро меняют состав.

Переход к рыночной экономической модели, осуществление институциональных, политических и правовых реформ, разрушение существовавшей системы ценностей сопровождались тенденциями архаизации систем и форм социального, в том числе политического, взаимодействия. Родственные связи и сети стали играть большую роль в доступе к ресурсам и благам. Этим во многом объясняется массовое возрождение практик непотизма, клановости в структуре власти. И практика партийного строительства началась с дифференциации по региональным, отчасти родовым линиям, а не каким-то идеологическим платформам, соответствующим группам интересов.

Как показала наша современная история, форма правления, изменение которой ставят себе в заслугу лидеры кыргызских революций, не имеет особого значения до тех пор, пока не изменится качество и поведение политической элиты. Постоянные перетасовки внутри государственного аппарата свидетельствуют о деградации существующих псевдо-элит, которые по определению не могут обеспечить стране развитие.

Многие власть имущие работали как во времена Акаева и Бакиева, так и во время президентства Отунбаевой и нынешнего президента

«Акаевцы» и «бакиевцы»

В упомянутом контексте, стоит отметить, что, несмотря на две революции, высокую динамику политических процессов, в Кыргызстане так и не произошло существенного обновления политических элит. Поэтому притчей во языцех стало то, что у власти находятся все те же «акаевцы» и «бакиевцы». Многие власть имущие работали как во времена Акаева и Бакиева, так и во время президентства Отунбаевой и нынешнего президента. Несмотря на то, что действующий президент яростно критикует своих предшественников, часто называет своих оппонентов « акаевцами» и «бакиевцами», позиционирует себя в качестве нового типа руководителя, его часто упрекают в том, что он сам был не прочь работать с кадрами Акаева и Бакиева.

Лозунги за люстрацию, раздававшиеся после смены власти в 2010 году, со временем утихли, поскольку все понимали, что это нереально, да и опасно, учитывая политическую обстановку того времени.

Многие члены партии СДПК в свое время работавшие в командах прежних президентов, при Атамбаеве занимали и занимают руководящие посты в правительстве и президентском аппарате, являются депутатами Жогорку Кенеша и местных кенешей. В президентском аппарате тоже найдется немало людей, которые работали при прежних режимах. Например, Фарид Ниязов, бывший руководитель президентского аппарата работал в свое время руководителем пресс-службы Акаева, занимал различные должности в аппарате правительства. Нынешний руководитель аппарата Сапар Исаков, работал при Бакиеве заведующим отделом международного сотрудничества Аппарата Правительства КР и позже руководителем службы коммуникаций в печально известном ЦАРИИ, возглавляемом тогда сыном президента Максимом Бакиевым. И такие примеры не единичны.

Попытки Атамбаева собрать свою команду натолкнулись на еще большую критику общественности. В СМИ можно прочитать немало статей, в которых критикуются назначения президентом на ответственные должности своих друзей, бывших телохранителей, водителей и т.д. Это касается в частности, личностей Албека Ибраимова, нынешнего мэра Бишкека, Улана Исраилова, министра внутренних дел, и Икрамжана Илмиянова, советника президента.

Молодые политики быстро подминаются существующими системами и институтами или предпочитают оставаться в фарватере старших коллег

Молодые политики со старым багажом

Что касается обновления элиты за счет молодежи, Атамбаев привлек к госслужбе относительно молодых людей, часть которых работала при Акаеве или Бакиеве на аппаратных должностях в правительстве. Среди них уже упомянутый Сапар Исаков, Индира Жолдубаева (ныне Генеральный прокурор), Абдиль Сегизбаев, работавший в 2003-2005 пресс-секретарем президента (ныне глава ГКНБ) и ряд других. Через членство в партии СДПК после 2010 г. начался карьерный рост Элвиры Сариевой, которая ранее работала в международных организациях. Сариева вначале стала членом Бишкекского городского кенеша от партии СДПК, а затем была назначена вице-премьер-министром социального блока, министром образования и науки, заведующей отделом социальной политики аппарата президента КР, заместителем руководителя аппарата президента КР. Журналист Жанар Акаев проработал чуть больше полугода в качестве пресс-секретаря президента и в октябре 2015 по списку СДПК был избран депутатом ЖК VI созыва.

К сожалению, молодые кадры, привлеченные Атамбаевым, в целом, не сделали особой погоды в плане качественного изменения состава политической элиты Кыргызстана. Наоборот, многие молодые назначенцы Атамбаева подвергаются жесткой критике представителями гражданского общества за недостаток компетентности и профессионализма, конформизм и «обслуживание» личных интересов Атамбаева.

У молодых политиков, в целом, не хватает как реализма, так и практически достижимого видения будущего, работающих идей по трансформации всего общества. Зачастую молодые политики быстро подминаются существующими системами и институтами или предпочитают оставаться в фарватере старших коллег.

Не будет излишне отметить и то, что несколько лет назад Атамбаевым была заявлена идея создания новой элиты проектным путем, своего рода методом социальной инженерии, предложенным президенту его отдельными политическими консультантами. Концепция так называемого «Национального корпуса развития» объявила своей целью формирование новой управленческой элиты через создание площадки для людей, которые могут генерировать идеи общенационального характера и определять векторы развития Кыргызстана. Общественности не так много известно о результатах этого проекта. В любом случае, учитывая, что проект был заявлен в 2012 году, трудно ожидать серьезного выхлопа за столько короткое время.

Исходя из сказанного выше, трудно предположить, что имел в виду президент Атамбаев, когда во время своего европейского визита в феврале 2017 году, на одном из мероприятий сказал, что к концу 2017 года он заберет многих завистливых политиков с собой и расчистит дорогу новым незапятнанным коррупцией кадрам.

Таким образом, можно сказать, что в Кыргызстане не произошла смена управляющих элит. По-прежнему ключевые управленческие позиции остаются за теми кадрами, которые подготовлены в советских ценностных и нормативных рамках, отчасти мимикрировавших в новых условиях. Процесс развития политических партий, к сожалению, идет довольно трудно. Партии не смогли превратиться в демократические институты и механизмы политической социализации, оставаясь в основном проектами политического предпринимательства, созданными на клиентистской основе и часто на краткосрочный период.

В президентских выборах большое значение имеет региональный фактор «Юг-Север»

Трайбализм никто не отменял

Выборы президента в 2017 году очень важное событие в политической жизни Кыргызстана. На сегодняшний день политический сезон стартовал, уже известны имена тех, кто имеет президентские амбиции.

Какие факторы будут влиять на выборный процесс? Многие факторы детерминированы особенностями кыргызской политической системы. Формально существуют избиратели – граждане различных социальных групп, есть правовые рамки и избирательные нормы, политические партии и их лидеры. Однако необходимо понимать, что политика в Кыргызстане определяется не интересами всего общества, а заточена на обслуживание интересов региональных, семейно-клановых групп, других организованных групп, в том числе теневых, имеющих общие бизнес-интересы. В силу такой особенности, любой выборный процесс в Кыргызстане означает согласование интересов основных политических игроков. Без такого согласования ситуация может выйти из-под контроля.

В президентских выборах большое значение имеет региональный фактор «Юг-Север» в сочетании с родоплеменным фактором, поскольку от этих факторов зависит кадровая политика и, следовательно, получение должностей. Исследование «Политическая элита постсоветского Кыргызстана: особенности формирования и обновления 1991-2010 гг.», проведенное несколько лет назад экспертами Академии управления при Президенте КР, показало, что конкуренция между югом и севером существует. Так, во время Акаева уроженцы Чуйской области имели большую представленность во время правления Акаева, а выходцы Ошской и Джалал-Абадской областей — в годы правления Курманбека Бакиева[1]. В то же время важно отметить, что региональный фактор действует вкупе с семейными и трайбовыми интересами. Так, во время Акаева управленческие позиции заполнялись представителями северных родов Сарыбагыш (Чуй, Нарын) и Кушчу (Талас). Отметим, что жена Акаева была родом из Таласа, рода кушчу. Во время правления Бакиева сильные позиции занимали представители южных родов «ичкилик» и «адыгене».

Необходимо отметить, что в последние годы заметна и новая тенденция. Лидеры политических партий пытаются собрать вокруг себя представителей разных родов, разных регионов, этнической принадлежности, если у этих лиц есть значительное финансовые ресурсы, ресурсы информационного влияния и т.д. Другими словами, экономические и деловые связи, общность социального статуса в таких лидерских группах выходят на первое место. Главной целью таких партий или лидерских групп становится получение доступа к власти и выведение во власть определенных лиц. В предстоящих президентских выборах, видимо следует ожидать усиление фактора совместимости экономических и деловых интересов в создании потенциальных альянсов между кандидатами в депутаты.

Наилучшие шансы имеют именно представители среднего поколения, которые находятся или в недавнем прошлом находились в действующей политике

Выборы президента КР в 2017 г: произойдет ли смена элит?

Итак, Кыргызстану предстоят выборы. Произойдет ли смена политических элит? Это волнует многих, тем более что в последние годы усиливается общественный запрос на смену управленческих элит. Анализ информационного пространства показывает усталость граждан от «старой» когорты политиков и связывание надежды на развитие Кыргызстана с новыми лицами.

Но вопрос не такой простой. С одной стороны, предстоящие выборы неизбежно начнут вытеснять старую, советскую генерацию политиков уходить из политики. В общественном мнении кто-то воспринимается лучше, кто-то хуже, у каждого есть симпатизирующие, но в целом достаточно сильно закрепилось негативное восприятие большинства нынешних публичных политиков как небезупречных, коррумпированных, несправедливых и неспособных на кардинальное изменение общества в хорошую сторону.

К уходящим политикам я отношу большую часть политиков, возраст нахождения которых в политике превысил 25 лет. Возможно, по возрасту это еще не такие старые люди, но эта генерация управленческой элиты уже себя изживает, и чем больше они будут участвовать в политической борьбе, тем скорее произойдет утилизация данного поколения элит.

Хотя и продолжает существовать определенная романтизация народного гнева и революционного насилия, растет понимание того, что революционное насилие не приводит автоматически к улучшению качества политической элиты.

Поскольку полной и немедленной замены политических элит не стоит ожидать, на политической авансцене будут активничать политики, которых условно можно назвать «средним поколением». Это публичные политики, которым от 40 до 50 лет, они не полностью свободны от советского наследия, многих из них также можно ассоциировать с «акаевцами» или «бакиевцами», но это более молодое и агрессивное поколение политиков, имеющих навыки выживания в переходном периоде. Они, как правило, имеют достаточный опыт политической деятельности и в то же время — определенный потенциал доверия среди населения, или его значительных групп. Это среднее поколение политиков по сравнению с «уходящим», будет опираться не только на региональные и трайбовые базы влияния, но в значительной степени и на экономический капитал, деловые связи и информационное влияние. Безусловно, это люди с ресурсами и влиянием, такие как, например Омурбек Бабанова, Бакыт Торобаев, Канат Исаев, Камчи Ташиев и др.

В настоящее время в кыргызской управленческой элите присутствуют политики относительно молодого и среднего возраста (30-45 лет), которым за годы правления президента Атамбаева удалось занимать высокие управленческие посты. Их можно также рассматривать как потенциальных участников выборного процесса. Не секрет, что в последнее время в Кыргызстане много муссируется тема политического преемника президента Атамбаева, и в качестве возможных преемников называются имена Сапара Исакова (ныне глава аппарата президента, 40 лет), Абдиля Сегизбаева (глава ГКНБ, 44 года), Темир Джумакадыров (секретарь совета обороны, 38 лет). Общим для этих трех политиков является относительно молодой возраст для кыргызской политики, они получили образование после распада СССР, работали в международных организациях, говорят на иностранных языках.

Может ли один из этих политиков стать следующим президентом после Атамбаева? На мой взгляд, шансы не очень велики. Указанные лица не являются публичными политиками, они не на слуху у населения, не имеют опыта политической мобилизации сторонников, и воспринимаются в обществе скорее негативно, чем положительно, являясь выдвиженцами Атамбаева и ассоциируясь с тенденциями усиления авторитаризма в последние годы правления действующего президента. Даже при использовании пресловутого административного ресурса, трудно представить их на посту президента. Их время, по-видимому, еще не пришло.

С учетом сказанного, в предстоящих выборах президента, наилучшие шансы, на мой взгляд, имеют именно представители среднего поколения, которые находятся или в недавнем прошлом находились в действующей политике. Правда, следует отметить, что среди представителей этого поколения есть и такие, чья репутация была подпорчена коррупционными скандалами, судебными разбирательствами, отбыванием тюремных сроков и ассоциацией с прежними лидерами страны. Это, безусловно, не в их пользу. Но участвовать в различных альянсах для согласования интересов и торга относительно будущих преференций они будут.

Что касается возможности влияния на выборную гонку одиночных кандидатов в президенты, женщин-претендентов, выдвиженцев из гражданского сектора, на мой взгляд, они, даже если и будут, то окажут минимальное влияние на исход выборов, оставаясь аутсайдерами.
Более или менее оформленной и сплоченной оппозиции на данной момент не существует. Гражданское общество значительно ослабло в последние годы, а в связи с усилением давления на СМИ, экспертно-аналитические структуры и в целом на гражданское общество, можно сказать, что общий фон начавшейся предвыборной гонки выглядит не очень демократично.

Таким образом, несмотря на всю интригу с преемником, возможности появления в последний момент «темной лошадки» и т.д., президентские выборы не приведут к существенному обновлению политического элиты. Частичное обновление все-таки произойдет, но надежда общества на то, что придет молодое реформаторское поколение элиты в этот раз, скорее всего, не оправдается.

[1] http://www.news-asia.ru/view/ks/politics/5933

Caa-network.org. 14.03.2017