Ашхабад надеется на катарские инвестиции
Виктория Панфилова
Президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов 15–16 марта посетит Катар с государственным визитом. В ходе переговоров с эмиром Катара шейхом Тамимом бин Хамадом Аль-Тани он обсудит вопросы проведения предстоящих V Азиатских игр и сотрудничество в энергетической сфере. Ашхабад продвигает строительство транснационального трубопровода Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия (TAPI), что, по мнению экспертов, идет вразрез с интересами Дохи. Катар опасается конкуренции со стороны Туркменистана на рынках Южной и Юго-Восточной Азии.
Гурбангулы Бердымухамедов едет в Доху с ответным визитом. Диалог между туркменским лидером и катарским эмиром шейхом Тамимом бин Хамадом Аль-Тани был начат в прошлом году. Тогда они обсудили вопрос проведения предстоящих V Азиатских игр по боевым искусствам в закрытых помещениях, открытие которых запланировано на 15 сентября 2017 года. У Катара большой опыт строительства крупных спортивных объектов и проведения спортивных соревнований международного уровня. Для Ашхабада это было актуально, поскольку страна впервые проводит столь значимое спортивное мероприятие. Второй, не менее важной темой было обсуждение проекта TAPI. Туркменский президент, заинтересованный в его реализации, надеялся на инвестиции. Он пригласил представителей деловых кругов Катара к участию в TAPI. По его словам, «новая энергетическая магистраль призвана обеспечить долгосрочные поставки туркменского газа в крупнейшие государства Юго-Восточной Азии, способствовать решению экономических проблем региона, важных социальных и гуманитарных вопросов». Однако по итогам переговоров с эмиром Аль-Тани и культурной программы, включившей посещение Ахалтекинского конного комплекса и подарка в виде ахалтекинского скакуна по кличке Меледаг, глава Катара покинул гостеприимный Ашхабад, не подписав сколько-нибудь значимых соглашений – поставки туркменского газа на рынки Южной и Юго-Восточной Азии не устраивают Катар. «Экспорт дешевого туркменского газа на те же рынки заденет интересы Катара, являющегося в тех краях монополистом», – сказал «НГ» эксперт по Центральной Азии и Ближнему Востоку Александр Князев.
Однако сложное экономическое положение Туркменистана заставляет президента Бердымухамедова все-таки продолжать искать поддержку у Катара. Напомним, что благосостояние Туркменистана полностью завязано на экспорте газа. Других серьезных экономических проектов у страны нет. После того как российский «Газпром» ввел мораторий на закупки туркменского газа, у Ашхабада осталось только два покупателя – Иран и Китай. Не исключено, что и Тегеран вскоре откажется от услуг Туркменистана. Поставки топлива в Китай происходят в счет погашения кредита, который составляет, по оценкам экспертов, 8 млрд долл. Единственная надежда на TAPI, строительство которого стартовало в декабре 2015 года.
На туркменской территории работы по прокладке трубопровода идут полным ходом. Напомним, что газопровод мощностью 33 млрд куб. м берет начало от туркменского месторождения «Галкыныш», далее должен пройти через Афганистан (Герат и Кандагар) и Пакистан (Кветту и Мултан) до индийского пункта Фазилка. Реализацией проекта занимается консорциум из туркменских, японских (JGC, Mitsubishi, Itochi, Chiyoda и Sojitz) и турецких (Chalik Group и Ronesans) компаний. Однако из-за нерешенных финансовых вопросов и ухудшения ситуации в Афганистане срок сдачи трубопровода в эксплуатацию был перенесен с 2018 года на 2020 год.
700 млн долл. может выдать Исламский банк развития. Но этого недостаточно. Поэтому, считает научный сотрудник Института востоковедения РАН Станислав Притчин, Бердымухамедов в ходе визита в Доху может попытаться перевести в сотрудничество конкуренцию Туркменистана и Катара. «Катар, как крупный игрок рынка сжиженного природного газа (СПГ), не заинтересован, чтобы появились дополнительные трубопроводные объемы в бассейне Индийского океана. Впрочем, конкуренция между Туркменистаном и Катаром пока теоретическая. Они входят в пятерку стран по запасу газа. Катар уже серьезный игрок, а Туркменистан хотел бы им стать. Но пока здесь больше оснований для конкуренции, нежели для сотрудничества. Однако, учитывая сложную экономическую ситуацию Туркменистана, обсуждение вопроса появления катарских инвесторов в освоении туркменских недр исключать нельзя. Но сложно представить, как это можно будет осуществить на практике», – сказал «НГ» Станислав Притчин.
Другой вопрос, который будет обсуждаться на переговорах в Дохе: стабилизация ситуации в Афганистане, на крайний случай – хотя бы в районах прокладки трубопровода, где у Дохи есть свои интересы. Эксперты обращают внимание, что регион, по которому должен пройти TAPI, находится под контролем «Талибана» и других мелких вооруженных формирований, в том числе ИГ (запрещенного в РФ). В конце минувшего года талибы заявили, что готовы обеспечить безопасность TAPI и других региональных проектов. Это, как сказано в заявлении движения, «соответствует директивам Исламского эмирата (самоназвание талибов)». «Но проблема в том, что в Афганистане нет единой силы, которая контролировала бы всю территорию страны и могла стать национальным гарантом для безопасности строительства, тем более для нормального функционирования TAPI», – сказал Притчин.
Независимая газета. 14.03.2017
