Экономическая война Украина vs. Россия — победителей нет

Денис Гаевский

Экономическая ситуация на Украине после «майдана», а именно деградация социально-экономического базиса к состоянию даже не третьего, а четвертого мира, стала притчей во языцех. Причин тому множество: некомпетентность «команды европейских профессионалов», боевые действия на Донбассе, падение мировых цен на экспортируемые товары, но главное — разрыв торгово-экономических связей с Российской Федерацией. Даже Петр Порошенко заявил, что от «экономической агрессии России» Украина потеряла $15 млрд. Представляется, что суммы потерь куда больше, притом значительную часть экспорта в РФ составляла высокотехнологическая продукция с соответственной добавленной стоимостью

Ситуация усугубляется исчезновением на Украине после «майдана» единого, институционально оформленного правового поля. Так, из-за прошлогодней блокады «активистами» российских фур и ответных мер Москвы экономические убытки Украины, по оценкам Минэкономики и Нацбанка, составили $1 млрд. «В копеечку» обошелся также подрыв «патриотической украинской общественностью» ЛЭП в Крым, что привело не только к затратам госкомпании «Укрэнерго» на их восстановление, но и к потере крымского рынка сбыта электроэнергии. На фоне продолжающейся блокады неподконтрольного Киеву Донбасса «блокираторы» заявили о намерениях заблокировать всю железнодорожную и автомобильную торговлю с РФ — учитывая опыт предыдущих акций, нельзя сказать, что данный сценарий представляется фантастическим.

Несет убытки от потери украинского рынка и Россия. Масштабы потерь, безусловно, несопоставимы с потерями Украины, но они достаточно серьезны. К примеру, с 1 января Киев ввел запрет на ввоз всей печатной продукции из РФ — но это уже мелочи (за 2016 — порядка $15 млн) на фоне остальных потерь.

Если в 2013 году Россия экспортировала на Украину товаров на $23,2 млрд, то за три послемайданых года (2014−2016) суммарный экспорт составил всего $25,3 млрд, причем его половина ($12,7 млрд) приходится еще на 2014. Профицит в торговле товарами и услугами в 2013 составлял $4 млрд, а в общей сложности за последующие три года внешнеторговое сальдо с Украиной составило ровно ноль.

Здесь, конечно, необходимо сделать оговорку — с ноября 2015 Киев прекратил закупки природного газа напрямую у РФ, предпочитая переплачивать европейским трейдерам по $20−40 за каждую тысячу кубометров, что отображается в квитанциях населения и выражается в простое химической промышленности (тут и Дмитрию Фирташу большой «привет»). За этот период было куплено порядка 10 млрд кубометров «голубого топлива», за которые РФ выручила до $2 млрд. Нужно отметить, что технические возможности реверса топлива из Европы сохраняются до тех пор, пока Украина сохраняет транзит российского газа.

Как нетрудно догадаться, ключевая статья потерь РФ на украинском направлении — это экспорт газа. В лучшие времена Украина выкупала до 40 млрд кубометров газа ежегодно, по состоянию на 2016 этот показатель сократился до уровня 10 млрд «кубов». Судя по темпам «декоммунизации» промышленности и перехода жителей сельской местности на печное отопление, есть все шансы, что через два-три года Украина и вовсе перестанет импортировать газ.

Сокращаются объемы поставок нефти и нефтепродуктов. Процесс резко ускорился в 2014, когда в результате боевых действий на Донбассе был законсервирован принадлежащий «Роснефти» Лисичанский НПЗ (Луганская область), а «Лукойл» (240 АЗС и 6 нефтебаз) вынужден был уйти с украинского рынка после многочисленных акций «активистов» по блокаде автозаправочных станций.

Ранее мы уже рассматривали нерадужную ситуацию с российским капиталом на Украине, над которым навис «дамоклов меч» порошенковской «национализации». Парадокс в том, что несмотря ни на что, РФ остается крупнейшим торговым партнером Украины и наибольшим инвестором в украинскую экономику, вложив за 2016 год $1,2 млрд — преимущественно в банковский сегмент.

Возвращаясь к теме энергетики, заметим, что утрачиваются российские позиции и в другом сегменте — поставках для АЭС ядерного топлива компании «ТВЭЛ», которое замещается продукцией американской корпорации Westinghouse. И хотя есть большие сомнения в безопасности работы украинских АЭС после загрузки в них американского топлива, это не волнует власть имущих. «Дядюшка Сэм» сказал «надо», киевские чиновники ответили «есть».

Кроме того, пришедший за волне «майдана» киевский режим денонсировал заключенные с «Росатомом» в эпоху Виктора Януковича контракты на достройку двух энергоблоков Хмельницкой АЭС и возведение завода по производству ядерного топлива под Кировоградом. В принципе, выбранный майданной властью политэкономический курс на превращение страны в агагрно-сырьевой придаток стран развитого капитализма не предполагает значительной доли промышленности и городского населения, потому не требует значительных энергетических мощностей.

Потери России на украинском энергетическом рынке несколько компенсируется поставками на Украину угля марки «А» — антрацита. За прошлый год Украина импортировала угля из РФ на $0,9 млрд. В период 2014—2015 наблюдался также импорт электроэнергии из РФ — в результате «реформ» Украина превратилась в энергодефицитную страну. И теперь не исключено, что в случае продолжения блокады Донбасса украинской энергосистеме придется в очередной раз «прикуриваться» у России.

В каких еще сферах проявилась зависимость Украины от России? К примеру, в сфере железнодорожного машиностроения — вагонный «голод» «Укрзализныци» (около 9 тысяч вагонов) вынудил Кабмин Украины осенью 2016 снимать ограничения на закупку подвижного состава у РФ.

Во-вторых, консервация химических заводов (из-за высоких цен на реверсный газ) привела к тому, что Украина из нетто-экспортера превратилась в нетто-импортера минеральных удобрений: в 2015 дефицит составил $174 млн, в 2016 — $ 494 млн. А крупнейшим поставщиком удобрений стала Россия — неделю назад МЭРТ Украины даже отложило введение антидемпинговых пошлин на российские удобрения.

Также небезынтересно, что в 2016 Украина стала крупнейшим потребителем российского мяса и пива — удельный вес Украины в потреблении данных товарных позиций составил порядка 30%. А по данным Стокгольмского института исследования проблем мира (SIPRI), за 2016 Украина поставила в РФ продукции военного назначения на $169 млн — даже больше, чем во времена Януковича.

Словом, пока между странами еще сохраняется подобного рода экономическая взаимозависимость, имеются шансы на восстановление экономических отношений на более-менее приемлемом уровне. Как минимум, нет никаких, помимо политических, ограничений для восстановления связей в транспортной отрасли (железнодорожное, авиационное, автомобильное сообщение) и снятия взаимных санкций.

Опыт Молдавии и Грузии подсказывает, что после неудач на евроатлантическом направлении происходит определенная рационализация внешнего курса. Если в Молдавии это проявилось в избрании на президентский пост проевразийского Игоря Додона, то Грузия через несколько лет после войны «08.08.08» начала активную инвазию своих товаров на российский рынок и отменила въездные визы для россиян. А не так давно один из депутатов правящей коалиции в Грузии предложил изменить конституцию, предоставив особый статус Абхазии и Южной Осетии. И хотя реинтеграция этих регионов представляется практически невозможной, данный шаг явно улучшит положение грузинских товаропроизводителей на российском рынке.

В принципе, в последнее время на Украине раздается все больше здравых голосов относительно реинтеграции Донбасса и восстановления отношений с РФ — в частности, опубликованные в американских СМИ нашумевшие планы Виктора Пинчука и Андрея Артеменко. Представляется, что подобные планы станут крайне востребованными в следующих политических циклах на Украине.

EurAsia Daily. 21.02.2017