Основной вклад в инфляцию вносит еда

Анастасия Башкатова

Наибольший вклад в годовую инфляцию в России с декабря 2023-го вносит удорожание продовольственных товаров. Этот вклад достигает 40%, следует из исследования Института экономической политики (ИЭП) им. Е.Т. Гайдара и Российской академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС) при президенте. Тем самым напрашивается вывод, что как минимум на 40% потребительская инфляция не восприимчива к мерам Центробанка (ЦБ), который пытается воздействовать на спрос и особенно на кредитную активность. Потому что продукты питания – за исключением явно экстремальных ситуаций – приобретаются все-таки на зарплату, а не в кредит. А с зарплатами ситуация в стране несколько лет особая. Ее уникальность обусловлена, по оценкам экспертов, прежде всего «фактором СВО», и он Центробанку тоже неподконтролен.

Хоть инфляция в России и начала теперь немного замедляться, в том, что в годовом выражении она выйдет по итогам 2024-го за рамки 6,5–7%, которые ранее заложил в свой прогноз Центробанк, не сомневается уже никто. Тем более что вероятность такого развития событий открыто допускает и сам Центробанк. Так что теперь открывается большой простор для расчетов и фантазии на тему, а насколько высоко инфляция может тогда прыгнуть.

Эксперты ИЭП и РАНХиГС обнародовали уточненный прогноз, из которого следует, что потребительская инфляция в стране на конец 2024-го составит около 8%. При таргете (цели), который уже давно установлен на уровне примерно 4%, это будет чересчур высокая инфляция. Или, используя характеристику, ранее данную ценовым скачкам главой ЦБ Эльвирой Набиуллиной, это «неприемлемо высокие уровни».

В Центробанке при этом ранее пояснили, что, по их мнению, жесткие денежно-кредитные условия работают на замедление инфляции и что уже принятые меры привели к охлаждению розничного и той части корпоративного кредита, которая в меньшей степени завязана на государственный спрос (см. «НГ» от 15.09.24).

Но уточненный прогноз экспертов, а также иные сделанные ими наблюдения демонстрируют, что инфляция сейчас в существенной своей части обусловлена вовсе не теми факторами, на которые можно повлиять именно через угнетение кредитной активности посредством повышения ключевой ставки.

«Наибольший вклад в годовую инфляцию с декабря 2023-го вносит удорожание продовольственных товаров», – сообщили руководитель научного направления «Макроэкономика и финансы» ИЭП Павел Трунин и старший научный сотрудник Центра изучения проблем центральных банков РАНХиГС Юрий Перевышин.

Судя по обнародованным ими данным, вклад продовольствия оказался на уровне 40%. Остальное распределено между непродовольственными товарами и услугами. Например, как уточнили эксперты, «после индексации в июле на 9,9% тарифов на коммунальные услуги их вклад в годовую инфляцию стал превышать вклад непродовольственных товаров». Хотя если рассматривать ситуацию в целом за 2024 год, то в потребительской корзине «вес» непродовольственных товаров все же выше (34%), чем услуг, – около 28%. Но и те и другие недотягивают до еды.

Более того, в списке рисков, которые, по мнению экспертов, могут помешать замедлению годовой инфляции, упоминается в том числе динамика цен на плодоовощную продукцию – многое будет зависеть от поступления на рынок урожая текущего года.

С плодоовощной продукцией, да и не только с ней ситуация тревожная. Так, по данным аналитического центра агробизнеса «АБ-Центр», за год – с 18 сентября 2023-го по 16 сентября 2024-го – картофель в стране подорожал более чем на 47%, помидоры – почти на 43%, свекла столовая – на 27%. Яйца в середине сентября были дороже, чем год назад, тоже примерно на 27%. Капуста оказалась дороже на 24%. Масло сливочное сейчас дороже, чем год назад, на 22%, хлеб разных видов – примерно на 16–17%, некоторые виды рыбы – на 14%, говядина – на 13%.

Другими словами, многие продукты питания дорожали в годовом сопоставлении с опережением инфляции, и, если опираться на логику аналитиков, в основном они как раз и выводили общий показатель потребительской инфляции на все более высокие уровни.

Вклад разных факторов в потребительскую инфляцию в РФ, в процентных пунктах. Источник: ИЭП и РАНХиГС

Хотя причины удорожания каждого вида продовольствия могут быть различны: погодные аномалии, повлиявшие на урожай, издержки, связанные то с логистикой, то с недоступностью кадров, то с удорожанием сырья, компонентов или комплектующих, то с повышением тех же тарифов. Безусловно, сказывалась и общая потребительская активность, подстегиваемая ростом зарплат.

«А продукты, как правило, приобретаются на зарплаты, а не на кредиты», – обратил внимание исполнительный директор Института экономики роста им. П.А. Столыпина Антон Свириденко. Из чего эксперт, кстати, сделал еще и такой вывод, что ограничивать потребление именно продуктов питания через рост стоимости кредита вряд ли получится.

Ситуация с зарплатами в стране уже несколько лет особая – и она сама по себе тоже неподконтрольна Центробанку. Уникальность этой ситуации ранее описывал, например, руководитель направления Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования Дмитрий Белоусов в одной из аналитических записок о состоянии российской экономики. Он указал дословно на «фактор СВО», который сыграл ключевую роль в начавшейся «революции зарплат».

«Довольно высокие выплаты добровольцам автоматически задают ориентир для рынка труда (хотя бы из соображений удержания занятых). И нет сомнений, что после завершения СВО этот фактор сохранится: военнослужащие, получавшие 200 тыс. руб. в месяц и более, просто не будут возвращаться на «старые» рабочие места за 50–60 тыс. руб. в месяц и будут, очевидно, искать работу, соответствующую своему новому социальному статусу», – пояснял Дмитрий Белоусов.

Добавим к этому, что «фактор СВО» не ограничивается выплатами военнослужащим. Весь оборонно-промышленный комплекс завязан на него же. Но помимо этого Дмитрий Белоусов упоминал еще «формирование новой транспортной инфраструктуры, ориентированной на восток в соответствии с «постсанкционной» географией внешнеэкономических связей, реабилитацию поселений и инфраструктуры Донбасса, развитие импортозамещающих производств в критически важных гражданских сферах, отъезд трудовых мигрантов из-за ослабления рубля».

Зарплаты в экономике растут неравномерно, есть признаки того, что разрыв между отраслями не сглаживается, а увеличивается (см. «НГ» от 10.09.24). Но все же в тех сферах, где зарплаты выросли наиболее сильно, они значительно подстегнули потребительскую активность. И этот простимулированный спрос хлынул на рынок продовольствия.

Хотя, конечно, нельзя отрицать, что непродовольственные товары тоже активно пользуются спросом. Так, по Росстату, в январе–июле 2024-го оборот розничной торговли продовольственными товарами увеличился в сопоставимых ценах на 6,5%, тогда как непродовольственными – примерно на 10%. Но Росстат приводит также оценку более долгосрочных трендов – как менялась ситуация по сравнению со среднемесячным значением 2021 года. В этом случае в течение почти всего периода 2022–2024 годов оборот розничной торговли продовольственными товарами рос с опережением непродовольственной розницы.

С учетом долгое время заниженной оплаты труда в экономике люди отправились удовлетворять насущные нужды и потребности – потребность в еде, либо в более качественной еде, либо в более разнообразной, чем раньше. Итог позитивный, потому что уже на следующем этапе люди ожидаемо попытаются перейти к удовлетворению иных потребностей более сложного порядка. Сможет ли на это ответить экономика – уже другой вопрос.

«В дальнейшем развитие востребованных населением производств товаров народного потребления и сферы услуг должно создать условия для изменения политики Банка России, но здесь явная сложность заключается в практической недоступности коммерческого кредита для таких производств и предпринимателей, – отметил руководитель департамента Финансового университета Александр Цыганов. – И в данном случае нужно говорить уже о государственной экономической политике в целом».

Независимая газета. 22.09.2024