Россия и Китай обречены на соперничество в Центральной Азии? Взгляд китайских экспертов

Амбиции Пекина в Центральной Азии в последние годы только растут. В преддверии визита Си Цзиньпина в Казахстан и Таджикистан вновь появилась риторика о ведущей роли Китая в регионе. Об интересах КНР в Центральной Азии через призму китайского академического дискурса читайте в статье доктора политических наук Яны Лексютиной. Подробнее — в материале ia-centr.ru.

Цели и достижения Китая в регионе

За более чем 30 лет истории дипломатических отношений Китай и страны ЦА прошли путь от решения пограничных вопросов до установления тесных экономических связей и сотрудничества в области региональной безопасности. Еще в 2000-е благодаря реализации проектов нефтепровода Казахстан — Китай и газопровода Центральная Азия — Китай Пекин стал ключевым импортером энергоресурсов региона.

Поворотным моментом в отношениях Китая и стран ЦА стал мировой финансовый кризис 2008–2009 гг. В этот период Китай практически заменил Россию в качестве главного торгового партнера ЦА и источника внешних инвестиций. Например, Китай обеспечивает 40 % внешних инвестиций в экономики Киргизии и Таджикистана.

Ведя активную экономическую деятельность в регионе, Китай не только реализует свои экономические интересы, но и стремится способствовать формированию здесь пояса безопасности и процветания. ЦА важна для обеспечения энергетической безопасности Китая и стабильности у его западных границ.

При этом важнейшим элементом политики Китая в ЦА является взаимодействие с Россией. Китайские эксперты преимущественно признают особую роль и влияние России в регионе. В частности, Цзэн Сянхун характеризует порядок в ЦА после распада СССР как «квазиоднополярный», где у России преобладающее влияние на региональные процессы.

Формируя свою политику в ЦА, Китай всегда признавал, что регион находится в сфере особых интересов России.

Многосторонние форматы сотрудничества

До недавнего времени ШОС была главной многосторонней площадкой для взаимодействия Китая и ЦА. Однако к 2020 году Китай уже не мог достичь всех своих целей через ШОС. Китаю был нужен новый механизм многостороннего сотрудничества, который охватил бы все страны ЦА. Так был создан механизм «1+5». На уровне глав государств данный механизм функционирует с 2023 года, когда был проведен первый саммит в формате «1+5». Подобные встречи будут проводиться каждые два года.

Важную роль в создании такого механизма взаимодействия сыграли следующие факторы:

• во-первых, Китай уже имеет богатый опыт взаимодействия в похожих многосторонних форматах в других регионах мира;

• во-вторых, Китай не хотел терять инициативу, так как другие страны, в том числе его соперники (США, Индия, Япония и т. д.), уже взаимодействовали со странами ЦА в подобном формате;

• в-третьих, меняется региональный политический ландшафт и страны ЦА все больше углубляют внутрирегиональные связи (например, регулярные Консультативные встречи глав государств региона).

Вызовы для Китая в регионе

В то же время в регионе наблюдаются некоторые неблагоприятные тенденции. Конфликт на киргизско-таджикской границе заставил многих китайских экспертов усомниться в реализуемости крупных региональных инфраструктурных проектов.

Открытым остается вопрос о синофобских настроениях в странах ЦА, что беспокоит Китай. Этому способствуют наследие советской антикитайской пропаганды в период конфронтации СССР и Китая, а также разжигание синофобских настроений странами Запада, особенно США. Китайские эксперты отмечают, что против них ведется информационная война, а также признают ограниченность «мягкой силы» Китая в регионе.

Среди других вызовов китайские эксперты отмечают неопределенную ситуацию в Афганистане, распространение пантюркизма и увеличение присутствия в регионе других крупных акторов. Особенно в Китае обеспокоены тем, что по мере углубления противоречий с США Центральную Азию всё активнее пытаются использовать для сдерживания Китая. При этом всегда отмечается, что активность США и их союзников в регионе также направлена против России.

Эти вызовы значительно повышают значимость взаимодействия с Россией.

Как отмечают Цзэн Сянхун и Пан Вэйхуа, независимо от того, конкурирует Китай в ЦА с другими великими державами или просто выстраивает отношения со странами региона, ему здесь не обойтись без стабильных отношений с Россией. Эффективность политики Китая в регионе зависит от его координации с Россией, и именно в сотрудничестве с ней Пекин сможет лучше защищать свои интересы в ЦА.

Таким образом, Россия и Китай настроены на сотрудничество в ЦА, а не соперничество. В китайском экспертном сообществе сильные позиции России в регионе воспринимаются не как вызов, а наоборот — как возможность улучшить обеспечение стабильности путем сотрудничества с влиятельным актором. Начало СВО не изменило эту тенденцию, так как новые растущие вызовы в регионе угрожают и Китаю, и России. Повышенную активность Китая в странах ЦА после пандемии и начала СВО, в том числе формирование механизма «1+5», также сложно рассматривать как стремление Пекина ослабить позиции России. Формирование самостоятельного многостороннего механизма сотрудничества скорее даже является отчасти запоздалым шагом, так как практически у всех других ключевых внерегиональных акторов уже имеется подобный механизм.

Полную версию статьи «Политика Китая в Центральной Азии в оценке китайских экспертов» читайте на сайте журнала «Россия в глобальной политике» (на английском).

ИАЦ МГУ. 02.07.2024