БРИКС-головоломка из Буэнос-Айреса

Ирина Акимушкина, кандидат исторических наук, доцент кафедры американских исследований РГГУ

Победивший на недавних президентских выборах в Аргентине Хавьер Милей (официально он станет главой государства 10 декабря) через своих советников дал понять, что его страна не намерена присоединяться ни к БРИКС, ни к созданному в ее рамках Новому банку развития. По деньгам все ясно: сегодня у Аргентины их просто нет, чтобы делать какие-то взносы в этот банк.

С геополитикой, а именно с ней связаны все политические сюжеты, касающиеся БРИКС и членства в нем, у Буэнос-Айреса несколько сложнее. То есть ориентиры на внешнеполитическую дружбу и сотрудничество Милей определил еще задолго до выборов. Друзья – это прежде всего США и, чуть слабее экономически и идеологически, – Израиль. «Не друзья» Аргентине на ближайшие четыре года были названы так же четко: Китай, Россия и Бразилия. Пусть по разным причинам, пусть и с известной степенью относительности, но никакого взаимодействия с Пекином, Москвой и Бразилиа Милей не планировал изначально.

Правда, здесь есть нюансы, которые весьма показательны. На уровне государственном Милей обещает с этими тремя странами «не особо соприкасаться». А вот частному сектору Аргентины, если ему это будет «очень выгодно», и дружить, и торговать с «не друзьями» очень даже можно будет. Новый президент также обещает четко разделять геополитику и деловую прагматику. Это означает, что многое из того, что он на предвыборных встречах обещал, на практике далеко не всегда им будет выполняться.

К примеру, сейчас Аргентина поставляет в Бразилию до 90% потребляемой ею пшеницы. На освободившихся площадях бразильцы сеют сою и продают ее с огромной для себя выгодой Китаю. Если завтра Буэнос-Айрес перестанет поставлять «леваку» Луле да Сильве зерно, то восстанут тысячи аргентинских фермеров. И просто сметут власть даже самого с виду «антибразильского» руководителя Аргентины.

Или та же торговля с Китаем: как Буэнос-Айрес может от нее отказаться, если Пекин контролирует более 30% всех инвестиций в Аргентину и около четверти всего внешнеторгового ее оборота?

Напрасными могут оказаться и страхи насчет отмены национальной валюты песо и долларизации экономики Аргентины. То есть теоретически подобное можно будет осуществить – но отнюдь не в ближайшей перспективе. Ведь опять-таки частный сектор, особенно крупные аргентинские бизнесмены, гарантированно объяснит Милею, что есть популистские обещания, данные избирателям до президентства, а существуют еще и экономические реалии на местности. И разрушать и без того не блестящую экономику страны новому президенту никто из деловых людей не позволит.

Что же касается членства Аргентины в БРИКС, то здесь наблюдается «игра втемную», в которой геополитика явно соседствует с вводящей в заблуждение риторикой. Так, внешнеполитическая команда Милея советует новоизбранному президенту не отказываться совсем уж от членства в этой организации – тем более что там никто ничего и ни от кого не требует, – а согласиться на некое «неактивное участие» в ее работе.

Непонятно, правда, что это такое, и кто степень подобной «неактивности» будет определять. Само ли аргентинское руководство или остальные страны – члены БРИКС? Ведь до сих пор новым приглашенным в эту структуру не очень понятно, что им она дает, кроме геополитической гордости. На данный момент даже сами страны – основатели этого объединения находятся в поисках такого формата взаимодействия, который бы, с одной стороны, всех устроил, а с другой – все-таки приносил этим государствам ощутимую пользу.

Вовсе даже не конкретен формат «приглашения присоединиться к БРИКС». Та же Саудовская Аравия, к примеру, уже дала понять, что если она захочет присоединиться к БРИКС, то сама об этом заявит. А быть «приглашенной» – это вроде как некая милость со стороны там уже состоящих стран. Точно так же прореагировало на подобное «приглашение вступить в БРИКС» и ближнее окружение Милея. «Мы – такая же важная страна в Латинской Америке, как Бразилия. Почему нас куда-то и кто-то должен приглашать?» – заявила будущий министр иностранных дел Аргентины Диана Мондино.

И здесь стоило бы обратить внимание на сам факт подачи возможного членства Аргентины в БРИКС как некий существенный политический плюс для России и ее влияния на международной арене. БРИКС – структура исключительно геополитической важности, особой экономической и финансовой ценности для Москвы не представляет. Но зато в рамках стратегии «Мы не в изоляции» БРИКС дает возможность говорить о наличии влиятельных «незападных партнеров», с которыми можно иметь дело. Аналогично рассматривают это объединение и четыре ее других ключевых игрока (Бразилия, Китай, Индия и ЮАР).

Соответственно членство тех шестерых новых вероятных членов БРИКС (включая Аргентину) никоим образом не отразится на отношениях Москвы с коллективным Западом и не принесет ей некие существенные экономические дивиденды. Торговля с Аргентиной у России – в пределах статистической погрешности (около 200 млн долл.) по целому ряду причин. Поэтому с экономической точки зрения Аргентина если и войдет в БРИКС, то чисто церемониально или станет участвовать «неактивно». Для российских интересов – это дело формальное.

Куда важнее то, что на фоне нежелания сотрудничать в рамках клуба «незападных стран» Аргентина станет тесно взаимодействовать с США на внешнеполитической арене, в том числе по украинскому конфликту. Также принципиально, что новые аргентинские власти могут ужесточить отношение к тем десяткам тысяч россиян, которые перебрались в эту страну сначала с намерением получить гражданство при рождении ребенка, а затем скрываясь от прошлогодней мобилизации.

Независимая газета. 04.12.2023