Армения и ШОС: между многовекторностью и геополитическими рисками
Евгений Власов, к.полит.н., проректор по международным отношениям, директор Восточного института ДВФУ
Марина Дмитриева, к.полит.н., заместитель директора Восточного института по науке и инновациям, доцент кафедры международных отношений ДВФУ
Андраник Ованнисян, востоковед, политолог Кавказского международного университета (Грузия)
31 августа – 1 сентября 2025 г. в Тяньцзине состоится очередной саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Год председательства Китая (2024–2025 гг.) оказался насыщенным событиями (проведено более 100 мероприятий по различным направлениям взаимодействия), способными оказать влияние на дальнейшее развитие организации. Одним из ключевых событий стало расширение ШОС — присоединение Республики Беларусь ознаменовало выход на новые геополитические рубежи. Также Лаос получил статус партнера по диалогу ШОС, а в сентябрьском саммите ожидается участие делегаций из 30 стран и международных организаций. Стоит отметить, что участие Беларуси в истории объединения началось еще до формирования «Шанхайской пятерки» — в октябре 1992 г. в Минске была создана рабочая группа в формате «4+1» (Россия, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Китай), занимавшаяся вопросами безопасности. Эта работа стала одним из организационных прообразов будущего межгосударственного объединения.
Изначально главными целями ШОС были обеспечение региональной безопасности и решение приграничных вопросов. Однако со временем организация значительно расширила свои функции, адаптируясь к изменяющимся внешним условиям, и стала многофункциональной платформой, претендующей на важную роль в формирующемся мировом порядке. Каждая волна расширения приносила организации не только новые возможности, среди которых усиление политического влияния, рост рынков и расширение географии сотрудничества, но и внутренние вызовы, требующие согласованных решений в рамках объединения.
- Индия и Пакистан, 2017 г. Присоединение к ШОС двух государств с ядерным потенциалом усилило ее роль на мировой арене, а демографический масштаб организации сделал ее одной из крупнейших по численности среди региональных объединений. Помимо экономических и логистических перспектив, это решение принесло серьезные вызовы — необходимость унифицировать правила, подписать десятки базовых соглашений и научиться работать с внутриблоковыми конфликтами, включая индийско-пакистанские и индийско-китайские противоречия.
- Иран, 2023 г. Присоединение этой страны открыло выход к Персидскому заливу и маршрутам «юг — север», но поставило на повестку дня вопросы санкций, расчетов и интеграции ближневосточных сюжетов в традиционную для ШОС «центральноазиатскую рамку».
- Республика Беларусь, 2024 г. Первое расширение в европейском направлении усилило роль транзитных маршрутов «восток — запад» и «север — юг», одновременно потребовав сопряжения инфраструктурных стандартов с ЕАЭС, а также большей деликатности во внешнеполитических коммуникациях.
Эти изменения привели к заметной перестройке внутреннего баланса сил и интересов в организации. Теперь в ШОС участвуют несколько крупных держав с собственными, иногда расходящимися приоритетами, что усложняет поиск консенсуса и формирование повестки. Неслучайно лидеры стран подчеркивают важность «мирного урегулирования различий». Таким образом они признают, что внутренняя координация стала отдельной и значимой задачей. Как отмечают представители МИД КНР, Пекин стремится укрепить «шанхайский дух» и вывести организацию на новый этап развития, обеспечив ее солидарность, координацию и эффективность. По словам генерального секретаря ШОС Нурлана Ермекбаева, расширение — не самоцель, оно отражает интерес к организации извне, однако чем шире круг участников, тем выше риск размывания ценностей. Если новые государства вступают исключительно ради прагматической выгоды, не разделяя ключевых принципов и духа организации, это способно подорвать ее основу — доверие. Поэтому сегодня, когда в составе ШОС уже десять государств, участники должны прилагать дополнительные усилия для сохранения уникального формата взаимодействия.
Зачем Армения стучится в двери ШОС?
16 июля 2025 г. премьер-министр Никол Пашинян в ходе пресс-конференции в Ереване объявил о намерении Армении вступить в ШОС, подчеркнув, что эта инициатива укладывается в концепцию сбалансированной внешней политики страны. По словам Н.Пашиняна, членство в ШОС позволит Еревану диверсифицировать внешнеполитические связи, укрепить сотрудничество в сфере безопасности и расширить экономические горизонты. Это заявление прозвучало на фоне усилившегося поиска новых векторов международного сотрудничества Армении после ухудшения отношений с традиционными союзниками, в частности, с Россией.
Во-первых, подача Ереваном заявки на вступление в ШОС открывает новые перспективы для экономической диверсификации и укрепления внешнеэкономических связей. В 2024 г. Внешнеторговый оборот Армении достиг 30,2 млрд долл. США, что на 41,5% превышает показатель 2023 г. Экспорт составил 13,1 млрд долл., увеличившись на 53,1%, а импорт достиг 17,1 млрд долл., что на 33,8% больше по сравнению с предыдущим годом. Такой рост свидетельствует о заметном повышении внешнеэкономической активности, несмотря на сохраняющуюся региональную нестабильность и политическую турбулентность. В частности, значительное увеличение товарооборота связано с диверсификацией торговых партнеров и усилением экспорта отдельных товарных групп, включая продукцию горнодобывающей промышленности и высокотехнологичного сектора. Примечательно, что Россия остается главным внешнеторговым партнером Армении. В 2024 г. доля РФ в товарообороте страны составила 41,8% (второе место — ОАЭ, 18,9%). Кроме того, активно развиваются торгово-экономические связи с другими членами ШОС, в частности, Ираном, Индией и Казахстаном. Также следует отметить, что в текущих реалиях Тегеран играет немаловажную роль транспортного узла для Еревана в обход закрытых границ с Турцией и Азербайджаном.
По итогам 2024 г. совокупно на страны ШОС приходилось до 60% внешнеторгового оборота Армении. В этом контексте полноправное участие Армении в ШОС может не только углубить экономическое взаимодействие, но и способствовать доступу к альтернативным рынкам и транспортным коридорам.
Во-вторых, после Карабахской войны 2020 г. и ликвидации непризнанной Нагорно-Карабахской Республики в сентябре 2023 г. власти Армении оказались перед необходимостью переосмысления системы безопасности. Кроме того, вовлеченность России в конфликт на Украине, а также сохраняющаяся нестабильность вокруг Ирана стали дополнительными факторами, повлиявшими на изменение внешнеполитических и оборонных приоритетов Еревана. Власти Армении полагают, что ОДКБ не смогла эффективно защитить интересы Армении, что используется в качестве аргумента для поиска новых опор безопасности. Более того, Н.Пашинян в одном из своих выступлений в парламенте Армении заявил, что полагаться исключительно на Россию было стратегической ошибкой, поэтому диверсификация военно-политических связей служит одним из приоритетных направлений во внешней политике Армении.
Заявления руководства Армении отражают определенную противоречивость внешнеполитического курса. С одной стороны, правительство демонстрирует стремление к углублению сотрудничества с США и ЕС в вопросах безопасности, рассматривая их как основных гарантов внутриполитической стабильности, особенно в контексте противостояния с оппозицией. Однако, с другой стороны, экономическая целесообразность подталкивает Ереван к укреплению связей с такими организациями, как ШОС. Это свидетельствует о продолжающемся поиске баланса между геополитическими интересами и экономическими реалиями, что зачастую приводит к противоречиям во внешней политике государств.
В развитии военно-политических связей Армения делает основной упор на сотрудничество с западными странами, такими как Франция, США, Греция и Кипр. Вместе с тем значительное внимание уделяется взаимодействию со странами ШОС, в частности, Индией, Ираном и Китаем, которые рассматриваются как перспективные партнеры в области оборонного сотрудничества и важные гарантии региональной стабильности на Южном Кавказе.
В долгосрочной перспективе членство в ШОС может открыть для Еревана новые возможности укрепления оборонных и стратегических связей, в том числе через участие в региональных инициативах по борьбе с терроризмом, трансграничной преступностью и обеспечению стабильности в Центральной Азии и на Южном Кавказе. При этом, несмотря на публичную критику в адрес ОДКБ и сокращение практического сотрудничества, Армения формально сохраняет статус полноправного члена организации. Парадокс заключается в том, что обе структуры (ОДКБ и ШОС) во многом ориентированы на одни и те же геополитические центры, прежде всего Россию, однако имеют разный уровень обязательств. Так, если ОДКБ — военно-политический союз с элементами коллективной обороны, то ШОС — скорее площадка для координации политических и экономических интересов, где Ереван может действовать более гибко и без жестких обязательств.
На фоне разочарования в традиционных механизмах безопасности и поиска новых форматов партнерства Армения все чаще прибегает к стратегии внешнеполитического многообразия. В этом контексте выбор в пользу ШОС с экономического ракурса выглядит прагматичным. ШОС предоставляет возможность выстраивать отношения с КНР, Индией и странами ЦА. В отличие от ШОС, БРИКС пока не представляет для Армении сопоставимой институциональной ценности, прежде всего, ввиду фокуса БРИКС на экономическом сотрудничестве между крупными развивающимися державами, к числу которых Армения объективно не относится. Тем не менее интерес к БРИКС как к альтернативной платформе в Ереване присутствует, особенно в контексте возможного расширения формата и переосмысления глобальных экономических связей.
Внешнеполитический баланс на грани
Во внешнеполитическом курсе Армении последних лет прослеживаются заметные противоречия. Так, 26 марта 2025 г. парламент, в котором доминирует правящая партия «Гражданский договор» во главе с премьер-министром Николом Пашиняном, принял законопроект в поддержку стратегического курса на вступление в ЕС. Параллельно усиливается взаимодействие с США и отдельными государствами — членами НАТО. В то же время Ереван сохраняет полноправное участие в ЕАЭС и ОДКБ и инициирует процесс вступления в ШОС, которую нередко рассматривают как альтернативу западным институтам в формирующемся многополярном мире.
На первый взгляд, подобный политический курс можно было бы охарактеризовать как попытку вести взвешенную дипломатическую игру, направленную на избежание международной изоляции и извлечение выгоды из взаимодействия с конкурирующими политико-экономическими блоками. Однако на практике глубинные противоречия между этими системами, а также повторяющиеся внешнеполитические неудачи правительства Н. Пашиняна, включая потерю контроля над Нагорным Карабахом и односторонние уступки в процессе нормализации отношений с Турцией и Азербайджаном, ставят под сомнение эффективность подобной стратегии. Вместо устойчивого баланса внешняя политика Армении все чаще воспринимается как реактивная и фрагментарная.
Заявка Армении на вступление в ШОС отражает стремление к многовекторному внешнеполитическому курсу на фоне нарастающей региональной и глобальной турбулентности. Кроме того, это представляет собой поиск новых источников экономической диверсификации и военно-политических гарантий, а также попытка встроиться в меняющуюся архитектуру мирового порядка. Вместе с тем противоречивость внешнеполитической стратегии, реализуемой действующим руководством, способна не столько устранить существующие вызовы в сферах безопасности и экономики, сколько усугубить внутренние и внешние риски.
***
Официальной реакции государств — членов ШОС на заявку Армении не последовало. Вступление потенциально открывает перед страной значительные экономические и военно-политические возможности, позволяя ей укреплять связи с ключевыми игроками на евразийском пространстве и диверсифицировать внешнеполитические ориентиры. Однако этот шаг чреват серьезными вызовами. Противоречивый характер внешней политики Еревана, одновременное стремление интегрироваться в западные структуры и углублять сотрудничество с организацией, которая позиционируется как один из главных столпов формирующегося нового миропорядка, создает риски потери стратегической определенности и затрудняет установление стабильных альянсов. В условиях усиления региональной турбулентности и усложнения внутренней координации внутри самой ШОС, успех армянской инициативы во многом будет зависеть от готовности страны адаптироваться к ценностям и принципам организации, а также от способности ее руководства выстраивать последовательную и прагматичную внешнюю политику, исключающую взаимные противоречия между ее основными направлениями.
РСМД. 20.08.2025
