К свободе надо привыкнуть

По роду службы мне ближе говорить о внешнеполитической области. Я попробовал, в виде реестра конкретных результатов, подвести итог того, что было сделано здесь в перестройку. Он напомнит о внешней политике, которая разительно отличалась от предыдущей, ибо была задумана М. Горбачевым так, чтобы привести в соответствие с реальными нуждами страны.

Горбачевская команда
• положила конец идеологической конфронтации между Востоком и Западом по принципу «кто кого закопает», убрав из общественного сознания и политики образ врага;
• прекратила сорокалетнюю холодную войну с США и их союзниками, на практике показав, что конфронтация с Западом не есть неизбежность;
• остановила наращивание вооружений, разорявшее страну, впервые в истории начала реальное сокращение ядерного и обычного оружия. Это нашло выражение в договоре с США о физическом уничтожении двух классов ядерного оружия – ракет средней и меньшей дальности (РСМД); договоре с США о сокращении наступательных вооружений почти вдвое по боезарядам и на 20–30% – по носителям; договоре о сокращении на порядок тактического ядерного оружия СССР и США; в масштабном сокращении обычных вооруженных сил и вооружений в Европе;
• нашла в себе силы прекратить девятилетнюю войну в Афганистане;
• способствовала урегулированию целого ряда региональных конфликтов – в Анголе, Кампучии, Никарагуа, на Ближнем Востоке;
• перевела отношения с Китаем из враждебных в нормальные; первой осознала значимость смещения центров силы к Азиатско-Тихоокеанскому региону;
• восстановила дипломатические отношения с Израилем и наладила с ним сотрудничество;
• сумела воздействовать на воссоединение Германии таким образом, что оно завершилось историческим примирением с ней;
• не пыталась силой удержать восточноевропейские страны.
В бывшем социалистическом лагере не произошло восстаний или выступлений, которые могли бы поставить нас перед нелегким выбором;
• способствовала превращению Европейского континента из полигона будущей войны в зону сотрудничества;
• нормализовала отношения с Югославией;
• подняла на щит не только во внутреннем, но и в международном плане права и свободы людей, чем особенно способствовала росту престижа Советского Союза;
• впервые за десятилетия открыла Советский Союз внешнему миру, а внешний мир – советским людям, покончила с изоляцией, в которой страна находилась в течение долгого времени;
• уменьшила, а во многих случаях сняла финансовое бремя, исчислявшееся миллиардами рублей, шедшими на поддержку национально-освободительных и коммунистических движений;
• начала наводить порядок в военной области: армия и ВПК были лишены монопольного права на определение оборонной политики.

Всем этим перестройка коренным образом улучшила международное положение страны, в разы уменьшила вероятность ядерного конфликта. Все это за неполные семь лет.

В тысячелетней истории России насчитывается, насколько я понимаю, лишь два периода, когда люди дышали воздухом свободы полной грудью. Первый – с февраля по октябрь 1917-го. Второй – в годы перестройки и, как и в первый раз, какоето время по инерции после нее.

Как же повезло тем, для кого «светлое слово ”свобода“ стало явью. Тем, кто хотел жить и работать, зная, что он заботится не только о своей семье и о себе, но и прежде всего о будущем страны. Не сразу привыкли к свободе – совершенно новому для страны явлению, не сразу поняли, какие горизонты открываются для творческой работы на общее благо людей. Зато почти сразу стало нарастать сопротивление.

На рабочем уровне я отвечал тогда за управление по правам человека, созданное впервые в истории МИДа. Одним из первых дел, которым мы, по поручению генерального секретаря ЦК КПСС, занялись, была выработка законодательного порядка въезда/выезда из страны. Что тут поднялось! Номенклатура не хотела и слышать о сломе многолетней практики, когда даже для короткого выезда из СССР требовались многочисленные характеристики, разрешения партийных органов и КГБ, собеседования и инструкции. Помните, как пел об этом Высоцкий? Мощный и унизительный был инструмент воздействия на человека.

Даже на Политбюро в апреле 1987 г. предложения МИДа были встречены со скрытой враждебностью. Напряженность на заседании снял тогда М. Горбачев, сказав: «Пусть люди ездят так, как это принято во всем мире». Но до этого было еще далеко. Потребовалось четыре года изнурительной работы с ведомствами, прежде всего отделами ЦК. Лишь в мае 1991-го, за семь месяцев до кончины Советского Союза, Верховный совет принял полнокровный закон о въезде/выезде. Еще через пять лет уже Российская Федерация приняла закон об эмиграции, близкий к его советскому прародителю.Миллионы людей стали иметь возможность выезжать за рубеж. Знают ли они, кому обязаны такой свободой?

Это не единственное право, которое вернули людям в перестройку. Вспомню лишь освобождение политзаключенных, запрет принудительной психиатрии, изменение судебного порядка, законы о свободе совести, о свободе печати, о свободе творчества, наконец о том, что выборы в органы власти стали действительно выборами.

Тем не менее главная заслуга М. Горбачева лежит не во внешнеполитической плоскости. Она в том редком и, по большому счету, неиспользованном шансе, который перестройка дала стране. То была великая и мужественная попытка вытащитьРоссию из авторитарной матрицы, восходившей еще к монгольскому игу. Преобразовать страну, не мордуя людей, всегдашних винтиков, а давая им право и возможность распоряжаться собой. То была уникальная попытка, ибо ни до, ни после никто не предложил России достойного выхода из наезженной столетиями колеи.

Перестройка проиграла. Это и моя личная трагедия. В лагере победителей не гнушаются плясать на ее костях.

Значительная часть демократических преобразований выкорчевана. Так обычно случалось и в прошлом. Вместе с тем ряд завоеванных плацдармов остался, укоренился в нашей политической культуре. С них будет продолжен путь к России честных людей, о чем мечтал Ф. Достоевский. Историческая практика показывает, что это неизбежно. Вопрос – когда.

Анатолий Леонидович Адамишин – кандидат исторических наук, чрезвычайный и полномочный посол РФ (Москва).