Политика Туркменистана в условиях транзита власти
Политическая система Туркменистана несколько отличается от других стран региона. В первую очередь Туркменистан выделяется большей степенью персонификации власти на всем протяжении постсоветской истории. К тому же в Туркменистане уже прошел формальный транзит власти. О внутренней и внешней политике Туркменистана читайте в работе доктора политических наук Дины Малышевой. Подробнее — в материале ia-centr.ru.
Операция «транзит»
В Туркменистане уже второй раз после обретения независимости прошел относительно спокойный процесс транзита власти. Хотя передача власти С. Бердымухамедову по контексту и характеру имеет кардинальные различия от первого транзита после смерти С.Ниязова.
После прихода к власти Б.Бердымухамедов внес некоторые изменения в настройки политической системы. В частности, из Конституции были убраны упоминания о Туркменбаши и включено положение о разделении властей. В основном изменения были направлены на улучшение имиджа Туркменистана в глазах международного сообщества.
Но в то же время ключевые параметры системы оставались неизменными — в первую очередь роль президентской власти в системе. Она даже укрепилась. Также сохранились элементы культа личности главы государства, например, в виде наделения всяческими почетными званиями. Если Ниязов был Туркменбаши, Г.Бердымухамедов стал Аркадагом.
Эти минимальные преобразования оказались достаточными для того, чтобы западные институты, в первую очередь финансовые, вернулись в Туркменистан.
Тем временем дальнейшие изменения параметров политической системы только еще больше укрепляли жесткую вертикаль власти. В 2016 году президентский срок продлили с пяти до семи лет, подняли предельный возраст для президента до 70 лет, а также вернули однопалатный парламент, который сам же Г.Бердымухамедов упразднял в 2008 году.
Последствия пандемии оказались для республики довольно болезненными, особенно в социально-экономическом плане. В частности, пришлось отказаться от коммунальных льгот, а также сократить или даже лишить финансирования некоторые госучреждения, например Академию наук.
Признаки приближающегося возможного транзита начали ярче проявляться, когда сын президента С.Бердымухамедов стал чаще появляться на публике и быстрее подниматься по карьерной лестнице. В 2020 году был учрежден двухпалатный парламент. Народный совет (Халк Маслахаты) — верхнюю палату парламента — возглавил сам Г. Бердымухамедов. Этот орган получил широкие полномочия. То есть Г.Бердымухамедов некоторое время возглавлял исполнительную и законодательную ветви власти одновременно. Предполагается, что это было сделано для более эффективного управления процессом транзита.
Транзит власти прошел в феврале-марте 2022 года, и С.Бердымухамедов стал третьим президентом постсоветского Туркменистана. В дальнейшем снова была изменена политическая структура. Снова вернулись к однопалатному парламенту. Верхняя палата — Народный совет — стала самостоятельным органом с широкими полномочиями, где Г.Бердымухамедов сохранил пост председателя. То есть фактически Бердымухамедов-старший сохраняет почти всю полноту власти, а С.Бердымухамедов пока скорее выполняет представительскую функцию. Ситуация чем-то напоминает положение, сложившееся в Казахстане между транзитом власти в 2019 году и беспорядками в январе 2022 года.
Внешняя политика
Внешняя политика также находится в ведении Г.Бердымухамедова. Внешняя политика республики все еще основывается на нейтральном статусе, провозглашенном еще в 1990-х. Туркменистан стремится держаться на равноудаленном расстоянии не только от держав и блоков. Такого же принципа Туркменистан придерживается в отношении других региональных организаций, как СНГ (с 2005 года всего лишь статус ассоциированного члена), Организация тюркских государств (наблюдатель).
Приоритетными для республики остаются отношения с Россией, с которой много точек соприкосновения, например по вопросу Каспия. Стороны проявляют интерес друг к другу в плане энергетического и инфраструктурного сотрудничества. К тому же Туркменистан не участвует в продвигаемых западными странами инфраструктурных проектах в обход России. Туркменистан важен для России в вопросе продвижении транспортного коридора «Север — Юг».
Туркменистан также укрепляет связи с региональными державами — Турцией и Ираном, хотя у этих стран совершенно разные интересы в отношении Ашхабада. Иран стал вторым государством, которое С.Бердымухамедов посетил после транзита (первой страной была Россия). Между Ираном и Туркменистаном активно развивается торгово-экономическое сотрудничество. Турция продолжает попытки привлечь Туркменистан в объединение ОТГ, в том числе в плане военно-технического сотрудничества.
С начала 2023 года активизировался диалог с США по вопросу инвестиционного сотрудничества. Туркменистан планирует получить американские инвестиции в рамках предполагаемого создания свободных экономических зон.
Транзит власти в Туркменистане пока проходит стабильно, и во многом от этого процесса будет зависеть дальнейшая устойчивость политической системы. Во внешней политике Туркменистан проявляет себя более активно, хотя со временем ему все труднее будет удаваться сохранить равноудаленное расстояние от противоборствующих блоков и держав.
Полную версию главы «Государственные институты Туркменистана и его политика в современных условиях» читайте в монографии коллектива авторов ИМЭМО РАН «Постсоветские государства на современном этапе: внутриполитическая динамика и поиск путей развития».
ИАЦ МГУ. 15.02.2024
