«Для Азии, не считая узкого круга сателлитов США, характерно дистанцирование от украинского кризиса»
Торгово-экономические отношения России и Китая адаптировались к непростым внешним условиям, при этом в Москве с пониманием относятся к попыткам отдельных коммерческих компаний КНР перестраховаться, обезопасив себя от «санкционной дубины» США. Об этом в письменном интервью корреспонденту “Ъ” Наталии Портяковой в преддверии Дня дипломата рассказал замминистра иностранных дел России Андрей Руденко, курирующий в ведомстве азиатское направление.
— Китай не раз демонстрировал осторожность в том, чтобы не попасть под вторичные санкции США за сотрудничество с подсанкционными странами, включая Россию. В этом году, например, участились случаи, когда китайские банки отказывались проводить платежи с Россией в американских долларах. На какие отрасли российско-китайского торгово-экономического взаимодействия американские ограничения влияют больше всего?
— С пониманием относимся к тому, что некоторые коммерческие организации КНР проявляют осторожность и стремятся обезопасить себя от «санкционной дубины», которой Вашингтон размахивает все активнее и активнее, хотя ее эффективность падает на глазах. При этом в Пекине не только не отказываются от экономического сотрудничества с Россией, но и последовательно работают над его укреплением на всех направлениях.
Что касается якобы участившихся случаев отказа проводить банковские платежи, то достаточно посмотреть на статистику российско-китайской торговли, которая побила очередной рекорд, чтобы понять, что наши торгово-экономические отношения развиваются в здоровом ключе и адаптировались к непростым внешним условиям.
Важно и то, что Россия и Китай пошли по пути отказа от дискредитировавшей себя западоцентричной финансовой системы и почти полностью переключились на расчеты в национальных валютах — их доля в двустороннем товарообороте уже превышает 90%.
Хотел бы подчеркнуть: никакие «ограничения» недружественных государств, которые открытым текстом заявляют о своих намерениях нанести вред благосостоянию наших народов, не способны остановить поступательное развитие российско-китайского сотрудничества. Намерены и далее работать над расширением стратегического партнерства с КНР в практических областях, предпринимать совместные усилия для обеспечения его суверенности, повышать устойчивость торгово-логистических цепочек и совершенствовать финансовую инфраструктуру.
— За последние несколько месяцев Китай ввел безвизовый режим с семью странами, преимущественно европейскими. Стоит ли россиянам рассчитывать на китайский безвиз в обозримой перспективе, что было бы вполне логично в русле наших дружеских отношений с Пекином?
— Поскольку шаги по введению безвизового режима для ряда европейских стран осуществлялись Китаем в одностороннем порядке, то вопрос разумнее адресовать нашим китайским друзьям. Разумеется, мы бы только приветствовали китайский безвиз для россиян.
Должен заметить, что между Россией и Китаем с 2000 года успешно действует безвизовый режим в отношении группового туризма, объективная пауза возникала лишь на период пандемии. После снятия «ковидных» ограничений соответствующее соглашение вновь заработало, более того, компетентные ведомства ведут работу по его актуализации с целью дальнейшего облегчения взаимных туристических поездок.
Помимо этого движемся в сторону поэтапной либерализации визового режима в целом.
Первый шаг на данном направлении — обновление межправительственного соглашения об облегчении поездок граждан (от 2013 года), что существенно упростит процесс получения въездных документов для многих категорий граждан.
Хочу подчеркнуть, что оформить российскую визу можно без каких-либо проблем, особенно электронную, граждане Китая уже по достоинству оценили этот формат. Китайские партнеры тоже провели большую работу для более комфортной подачи документов в их консульские учреждения. С лета прошлого года заработали китайские визовые центры, это значительно облегчило и ускорило оформление виз в КНР.
— В последнее время Россия заметно упрочила свои отношения с КНДР. Но в публичном пространстве был представлен лишь общий набор политических деклараций о том, как наши позиции близки, и о готовности вывести отношения Москвы и Пхеньяна на новый уровень. А в чем практическая составляющая наших укрепившихся связей? Кремль заявил, что президент России Владимир Путин посетит КНДР с официальным визитом «в обозримом будущем». Планируется ли подписание каких-либо совместных документов?
— После проведения исторического саммита между президентом России Владимиром Путиным и председателем государственных дел КНДР Ким Чен Ыном на космодроме Восточный в сентябре 2023 года, визита Сергея Лаврова в Пхеньян в октябре, а также ответной поездки в Москву министра иностранных дел КНДР Цой Сон Хи в январе этого года можно с полным основанием утверждать, что наша кооперация с КНДР вышла на качественно новый уровень, не имеющий прецедентов в истории двустороннего взаимодействия. Мы продемонстрировали всем, в первую очередь «коллективному Западу», солидарность и взаимную поддержку по большинству актуальных вопросов международной повестки. Рассматриваем итоги переговоров лидеров и глав внешнеполитических ведомств России и КНДР как свидетельство обоюдной заинтересованности в дальнейшем совместном движении вперед по всем направлениям.
Высокий уровень политического диалога и взаимопонимания, а также обширный потенциал практических связей создают хорошие предпосылки для открытия новых горизонтов кооперации в соответствии с нормами международного права. Рассчитываем, что по итогам контактов на высшем и высоком уровнях развитию отношений между нашими странами будет придан дополнительный импульс.
Впрочем, первый осязаемый шаг на этом пути был сделан в ноябре 2023 года: в Пхеньяне в очном формате было организовано десятое заседание российско-корейской межправительственной комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству.
Что касается перспектив проведения нового российско-северокорейского саммита, то в ходе московской встречи с главой МИД КНДР Цой Сон Хи президент Путин подтвердил готовность посетить Пхеньян по приглашению Ким Чен Ына. Сроки визита и его содержательное наполнение будут согласованы позднее по дипломатическим каналам.
— Почти два года назад, когда началась СВО, большинство стран обширного региона Азии, за исключением американских союзников, постарались остаться на максимальном удалении от этого конфликта. Но из осторожности некоторые из них все же притормозили развитие отношений с Россией, в том числе и в торговой сфере. Есть ли среди азиатских государств те, которые после двухлетней паузы решили вернуться к business as usual? В целом можно ли сказать, что конфликт вокруг Украины перестал довлеть над Азией, особенно после эскалации на Ближнем Востоке?
— Мир претерпевает кардинальные геополитические изменения. Поэтому в любом случае business as usual уже не получится.
Вашингтон и его союзники отказываются признавать реалии многополярного мира и предпринимают попытки сдержать естественный ход истории, устранить конкурентов в военно-политической и экономической сферах, подавить инакомыслие. Для этого используется широкий набор противоправных инструментов. Санкции — одно из основных средств в арсенале сдерживания.
Нельзя отрицать их широкое, но, подчеркну, и обоюдоострое влияние на экономические связи и глобальные производственно-логистические цепочки. К сожалению, Азиатский регион не исключение. Тем не менее развитие отношений, включая торговые, продолжается, общая динамика — положительная.
В целом для Азии, не считая узкого круга американских сателлитов, характерно дистанцирование от украинского кризиса. Он изначально не был в фокусе внимания региона, имеющего свои собственные заботы и точки напряженности, существование которых, как правило, связано с деструктивной активностью англосаксов либо историческим «наследием» времен их колониального господства либо противостояния времен холодной войны. Действуя в русле логики сдерживания, Запад целенаправленно обостряет обстановку и на Востоке. Ключевым вызовом остаются попытки завести в регион военный потенциал НАТО, создание новых узких блоков антикитайской и антироссийской направленности.
Примечательно, что большинство региональных игроков не поддаются на провокации западного лагеря, видя в России надежного партнера, обеспечивающего региональную стабильность и баланс сил.
— На фоне разрыва связей со странами Запада и сокращения там численности российских дипломатических представительств в России взяли курс на усиление «восточной» составляющей. Как это сказалось на кадровой политике МИДа? Возросла ли у ведомства потребность в дипломатах со знанием редких языков?
— Я бы не увязывал «восточную» составляющую нашей дипломатии с разрывом связей со странами Запада. Россия всегда была евразийской державой, мы давно и последовательно развиваем всестороннее сотрудничество с государствами Азиатско-Тихоокеанского региона. Для этого нужны специалисты как по отдельным странам или субрегионам, так и многосторонщики. Они у нас есть, но нагрузка на них объективно растет. Конечно же, мы нуждаемся в пополнении. И блестящая языковая подготовка — это один из ключевых критериев отбора.
Хочу оговориться, что далеко не все восточные языки можно считать «редкими». К примеру, китайский язык активно преподают в вузах и на различных курсах по всей стране. Только в школах на текущий момент его изучают более 80 тыс. учащихся, с 2016 года регулярно проводится Всероссийская олимпиада школьников по китайскому языку, вот уже несколько лет он входит в программу ЕГЭ.
Что касается действительно редких языков, потребность в дипломатах, владеющих ими, существовала всегда, и их на высоком уровне преподают в наших профильных высших учебных заведениях — МГИМО, Дипакадемии и ряде других.
Коммерсантъ. 06.02.2024
