"Нового Казахстана хватило на полтора года

Послание президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева привлекло внимание со стороны казахстанцев и внешних экспертов. Глава страны назвал ряд важных инициатив, обозначил новые направления развития страны. Вместе с этим выбранные подход и ряд инициатив вызвали вопросы к их авторам. О том, что осталось неясным и спорным, - в материале казахстанского политолога Максима Казначеева для Ia-centr.ru.

Главным упреком в отношении экс-президента Нурсултана Назарбаева в последние шесть-семь лет его правления была практически полная потеря связи с реальным положением дел в стране и нарастающая проблема неадекватности госпрограмм и стратегий развития Казахстана.

На пике прожектерства государственная идеологическая машина «родила» Стратегию-2050 (в 2012 году. — Прим. Ia-centr.ru), при всем том, что на такой период планирования в принципе невозможно задать количественно измеряемые индикаторы развития. Назарбаев ушел, но его «спичрайтеры» остались. Часть их работы со всеми ее плюсами и минусами накладывает отпечаток на работу нынешних властей страны.

Послание президента Токаева пропитано верой в «свободный рынок» сверх всякой меры. Предполагается, что придет некий абстрактный «эффективный собственник», который будет вкладываться в промышленный сектор. Почему этот собственник не «материализовался из ниоткуда» в предыдущие тридцать лет — Акорда не сообщает.

Спичрайтеры президента Токаева все время пытаются сформулировать президентские послания без проведения работы надо ошибками. Если бы власть трезво оценила итоги реализации предыдущих посланий, то убедилась бы, что предлагаемые формулы не работают.

Так, например, в послании в очередной раз зафиксирована установка на реиндустриализацию страны. Однако нет ответа на вопрос: почему итоги предыдущих стратегий и программ форсированного индустриально-инновационного развития оказались более чем скромными? Ответ Акорде не понравится: в существующем мировом разделении труда Казахстану отведена роль сырьевого придатка. Что не предполагает никакого производства высоких переделов. Казахстан должен отправлять за рубеж сырье и потреблять привозимую готовую продукцию.

Казахстанские чиновники игнорируют важное обстоятельство — взаимоувязанность геополитического и социально-экономического векторов развития. Общий контекст, в котором существуют периферийные экономики, говорит о том, что необходимо менять схему перераспределения национального дохода. Без смены геополитических приоритетов Акорда этого сделать не сможет.

Африка уже не успевает фиксировать новые государственные перевороты, обусловленные именно чрезмерным присутствием транснациональных корпораций в экономике и выводом из стран капиталов. Казахстан продолжает надеяться на англосаксов «в пробковых шлемах», которые должны вдруг, ни с того, ни с сего начать вкладываться в индустриализацию своего сырьевого придатка.

Весь набор экономических инициатив, которые мы видим в послании, указывает на то, что Акорда делает ставку на максимальное «встраивание» в существующую англосаксонскую систему именно в качестве поставщика сырья. И смена политических элит на этот самоубийственный курс никак не повлияла.

Более того, казахстанские власти подчеркивают «неизменность правил игры» для иностранных инвесторов, а следовательно — и консервацию страны в качестве мировой экономической периферии. Власть намерена строить «Новый Казахстан» с опорой только на те ресурсы, которые ей великодушно оставляют внешние игроки.

Новая тема Акорды — разведка и добыча редкоземельных металлов (РМЗ). Редкозем преподносится в послании как «новая нефть». За скобками остается то обстоятельство, что казахстанские месторождения преимущественно с бедным содержанием металлов.

Однако даже в этом пункте Акорда непоследовательна. Подчеркивается значимость разработки редкоземельных металлов, но при этом вопрос обеспечения добычи этих металлов необходимым количеством энергии опять подвешен в воздухе. А добыча РЗМ — это очень энергоемкий процесс. Акорда говорит об абстрактных 14 гигаваттах новых генерирующих мощностей, но, скорее всего, подразумевается 14 гигаватт замещающих мощностей вместо выбывающих старых электростанций. Тогда речи о росте энергообеспеченности тяжелой промышленности не идет.

Ответ по проблеме имеющегося энергодефицита экономики нужен срочно: как внешние инвесторы должны планировать разработку РЗМ, если не имеют гарантий устойчивого подключения к электросетям?

В русле сохранения сырьевого характера экономики лежат и тезисы о перезагрузке макроэкономической политики. Инициатива о привлечении в Казахстан трех крупных иностранных банков, которые будут специализироваться на корпоративном кредитовании, поскольку из 21 казахстанского банка второго уровня этот сегмент оказался никому не интересен. При всем том, что у казахстанских банков накоплена избыточная ликвидность и было бы неплохо эти средства куда-то инвестировать.

На самом деле казахстанские банки не инвестируют в промышленный сектор потому, что предлагаемые проекты нерентабельны. В инвестировании в потребительский сектор меньше рисков. А крупные добывающие проекты, как правило, монополизированы — посторонние банки туда просто не подпустят.

Надежда на крупный иностранный капитал сомнительна. Как только внешний инвестор окажется на местном банковском рынке, он начнет поиск максимально прибыльных сегментов. Три иностранных банка очень быстро начнут работать в потребительском кредитовании, вытесняя казахстанские банки.

Послание президента Токаева оставляет много вопросов. «Новый Казахстан» по факту базируется на тех же принципах компрадорской экономики, которые были заложены еще «старой элитой». Заявленные направления экономического роста не подкреплены ни энергетикой, ни транспортно-логистической сетью, ни банковским сектором, ни системой подготовки кадров.

ИАЦ МГУ. 05.09.2023