Не «против», а «за»
Дмитрий Тренин, профессор-исследователь факультета мировой экономики и мировой политики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», ведущий научный сотрудник Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова РАН
Сначала специальной военной операции (СВО) на Украине поле российской внешней политики разделилось надвое. С одной стороны – коалиция из нескольких десятков государств во главе с США, которая вводит все новые санкции, силится изолировать нашу страну политически и активно участвует в опосредованной войне против России на территории Украины. Это – настоящая война Запада, ведущаяся в гибридном варианте. Враждебной коалиции таких масштабов не было ещё никогда в русской истории. С другой стороны – остальной мир: более ста стран, которые де-факто заняли нейтральную, а многие и благожелательную по отношению к России позицию, продолжают торговать и поддерживать с ней разнообразные контакты. Именно факт неприсоединения к антироссийским санкциям является основным критерием.
С первой группой государств Россия находится в состоянии острого конфликта, имеющего все признаки культурно-цивилизационного, а следовательно, экзистенциального. Коллективный Запад не только обеспечивает Киеву стратегическую глубину посредством поставки вооружений и боеприпасов и подготовки на своей территории украинских военнослужащих. Он снабжает украинское командование разведывательной информацией в реальном времени, участвует в разработке и реализации планов операций, поддерживает киевский режим на плаву финансово, обеспечивает ему информационную поддержку. Фактически Украина выполняет роль острия копья, которым Запад стремится поразить, ослабить, а если удастся – уничтожить Россию в ее нынешнем виде.
В отличие от прошлых времен – включая периоды Наполеоновских и двух мировых войн – Запад сейчас политически и идеологически выступает как единое целое. Россия и современный Запад – антагонисты. Нынешний конфликт чреват непосредственным вооруженным столкновением, вплоть до ядерной эскалации. Нормальные политические и дипломатические контакты заморожены или сведены к минимуму; содержательный диалог прекращен; сохраняются только линии связи на случай чрезвычайных ситуаций. Для России эта часть внешнеполитического поля – зона гибридной войны.
Фундаментальный характер противоборства означает, что конфликт будет продолжаться очень долго. Вопрос стоит так: либо Россия отстоит свое право на свободное и безопасное развитие в мире, избавленном от американской гегемонии, либо США и их союзникам удастся то, с чем не справилась гитлеровская Германия, – уничтожить Россию как самостоятельную и целостную державу.
Отношения России со второй группой стран, напротив, переживают подъем. Растет взаимная торговля, множатся контакты на различных уровнях, ширится общение между людьми. Разумеется, война на Украине так или иначе затронула связи и с этой частью международного сообщества, но в целом отношения со странами Азии, Ближнего и Среднего Востока, Африки и Латинской Америки – это для нас территория мира.
Благожелательно настроенные по отношению к нам государства, за редкими исключениями, – не союзники России. Жёсткого раскола мира на два лагеря в результате конфликта на Украине не произошло. Экономическая система современного мира в основном управляется западными глобалистскими силами. В мировой информационной среде либерально-имперский Запад также пока доминирует. Многие из де-факто нейтральных стран голосуют на Генеральной Ассамблее ООН и в других международных организациях в поддержку антироссийских резолюций, подготовленных западными правительствами. Более того: многие из государств, отказавшихся присоединиться к санкциям, вынуждены на практике учитывать ограничения, наложенные Соединенными Штатами и их союзниками, чтобы избежать вторичных санкций уже против своих стран.
Тем не менее появление большой группы новых нейтральных государств (исторические европейские нейтралы в ходе конфликта на Украине отказались от своего нейтралитета и примкнули к США) – важный фактор мирового развития, свидетельствующий о сужении сферы влияния коллективного Запада и ставший неожиданностью для западных элит.
Может показаться, что такое деление мира – по принципу отношения тех или иных стран к России в нынешних условиях – носит субъективный и даже случайный характер. На самом деле СВО только усилила тенденции, которые уже некоторое время наблюдались в международных отношениях.
Глобальная гегемония США/Запада, установленная по факту в момент распада Советского Союза, достигла в начале XXI века апогея и начала «осыпаться». Будучи, по сути, олицетворением неоколониального положения всего незападного мира, она завела в тупик мировое развитие и вызвала геополитическую революцию.
Ведущие страны незападной части мира – Китай и Индия – стали претендовать на роль мировых держав; ряд региональных игроков – от Турции и Саудовской Аравии до Бразилии и Мексики и от Ирана до ЮАР – ищут пути утвердить внешнеполитическую самостоятельность. Незападные страны не только представляют большинство населения Земли; их совокупный валовый внутренний продукт уже превысил ВВП коллективного Запада. Только в пяти странах группы БРИКС проживает более двух пятых населения планеты и создается более трети мирового валового продукта. Из девяти ядерных держав современного мира шесть – Россия, Китай, Индия, Пакистан, Израиль и КНДР – расположены за пределами Запада. Многие незападные страны обладают мощными вооруженными силами, располагающими современным дальнобойным оружием. Военному превосходству Запада – исторической основе его гегемонии – пришел конец.
Феномен Мирового большинства
СВО стала поворотной точкой и катализатором этих тенденций, проверкой тех или иных стран на реальную готовность к самостоятельному развитию и отстаиванию национальных интересов. Фактически вооруженный конфликт на Украине уже привел к появлению нового феномена – Мирового большинства, стремящегося к достижению политической самостоятельности или, по крайней мере, – к военно-политической автономии по отношению к Соединенным Штатам и их союзникам. А главное, в своей большей части – к решению проблем собственного развития на основе преодоления зависимости от бывших метрополий.
Фактически главная коллизия современного мира – противоречие между глобальной гегемонией США/Запада и стремлением незападных стран к подлинной суверенизации.
С началом украинского кризиса отношения со странами Мирового большинства проявили себя как важнейший актив российской внешней политики. Существование неподконтрольного или не полностью подконтрольного Большинства делает невозможным изоляцию России, ограничивает действенность антироссийских санкций. Победа России на Украине станет мощным импульсом для дальнейшего изменения соотношения мировых сил в пользу взаимного уважения и диалога и в перспективе – к утверждению полицентричного миропорядка, основанного на культурно-цивилизационном многообразии.
Мировое большинство не есть что-то внешнее по отношению к России. Сама Россия – активный член этого большинства, его важнейший геополитический и военный стержень. Россия поливалентна в смысле способности к взаимопониманию и взаимодействию с самыми разными странами, культурами и цивилизациями. На протяжении ХХ века она была «закваской» мирового освободительного движения против западного доминирования. Культурно-цивилизационная совместимость народов России, российская идентичность прямо противостоят мироощущению и политической культуре западных элит, привыкших действовать методами диктата и контроля.
Мировое большинство не однородно. Между отдельными странами существуют острые противоречия. Достаточно упомянуть Китай и Индию, Индию и Пакистан, Саудовскую Аравию и Иран. Большинство, каждый из членов которого движим своими национальными интересами, не стоит уподоблять Движению неприсоединения времен холодной войны, которое сознательно стремилось выйти за рамки острого военно-идеологического противоборства между СССР и США и на этой основе стабилизировать ситуацию в мире. Сейчас речь идет о фундаментальном противоречии между Западом, стремящимся сохранить свое доминирование, и всем незападным миром, включая Россию, чье дальнейшее развитие сдерживается гегемонией.
Страны, которые можно назвать авангардом Мирового большинства – прежде всего Россия, Китай и Иран, – в отличие от Движения неприсоединения, являются не «балластом», предназначенным для того, чтобы «не опрокинуть общемировую лодку», а активными участниками борьбы за будущий миропорядок, в котором не будет гегемонии одной сверхдержавы или группы стран.
Смотря в более или менее отдаленное будущее, нельзя исключать, что на каком-то этапе случится кризис в лагере коллективного Запада, и к Мировому большинству начнут присоединяться отдельные западные страны, где атлантистским политическим элитам придется уступить власть сторонникам национальной самобытности и внешнеполитической самостоятельности. Для этого должен разрешиться конфликт между блоковой дисциплиной (НАТО) и диктатом наднациональных органов (ЕС), с одной стороны, и национальными интересами ‒ с другой.
Таким образом, концепция Мирового большинства – не антизападный, по сути, проект, а идея освобождения всего мира, включая страны Европы, Японию и другие, от гегемонии единственной державы, Соединённых Штатов. Они преследуют цель унификации человечества на основе одной глобалистской модели и в наибольшей мере существуют за счет ренты, обеспечиваемой ускользающим глобальным доминированием.
Политика в отношении Мирового большинства
Новое в нынешнем российском подходе – то, что страны Азии, Ближнего и Среднего Востока, Африки и Латинской Америки в обозримом будущем являются безусловным приоритетом внешней политики. Главное – не столько противостояние глобалистскому Западу, сколько созидание: совместное со странами Большинства выстраивание новой инфраструктуры миропорядка, контроль над которой станет сетевым, распределенным между многими участниками: хабами, биржами, центрами сертификации и стандартизации, государствами и их объединениями, и не будет находиться в руках одной державы и ее сателлитов, как сейчас.
Новый миропорядок, который мы намерены выстраивать (это необходимо особо подчеркивать и объяснять в контактах со странами Большинства), – не очередное издание «концерта держав» (олигархия вместо монархии), а полицентричная модель.
Конструктивное многостороннее взаимодействие суверенных государств и цивилизационных платформ исключает в ней чью-либо гегемонию.
Развитие торгово-экономических связей с традиционными и новыми партнерами должно сформировать другое равновесие во внешнеэкономических связях РФ после резкого сокращения отношений со странами Европы и Запада в целом. Взаимодействие с наиболее технологически продвинутыми государствами Мирового большинства – в частности, с Индией – важно для ускорения отечественных научно-технических разработок.
Прокладка новых логистических путей в меридиональном направлении для выхода на мировой рынок – таких, как коридор Север-Юг, связывающий Россию со странами Южной Азии, Ближнего и Среднего Востока, в перспективе – Африки, а также морских путей вокруг Евразийского континента: условно – полуокружность Мурманск‒Владивосток‒Мумбай компенсирует блокировку логистики на западном направлении. Создание новых международных товарных бирж – металлов, зерновой, золотой, алмазной и других, а также независимых от Запада рейтинговых агентств составит альтернативу англо-американским площадкам и компаниям.
В политической сфере имеет смысл сформулировать уточненное – учитывающее цивилизационное строение мира – видение реформы ООН. Речь, в частности, о включении в состав Совета Безопасности в качестве постоянных членов Индии, Бразилии, представителей арабо-исламского мира и Африки. Наряду с этим стоило бы выступить за расширение членства Совбеза с сохранением прав его постоянных членов. Вместе с тем необходимо подчеркивать, что именно контроль и обструкция Запада привели к потере эффективности всемирной организации. Наряду с ликвидацией засилья западных представителей в секретариатах штаб-квартир ООН, ее отделений и агентств целесообразно инициировать перенос самих учреждений из США и Европы в другие регионы – например, в Дубай, Стамбул, Каир, Аддис-Абебу, Куала-Лумпур, Джакарту, Шанхай.
Особенно важно формулировать и продвигать российскую и совместную с государствами-единомышленниками мировую повестку в таких областях, как содействие развивающимся государствам, цели устойчивого развития, глобальная продовольственная безопасность, окружающая среда и климат и других. Нужно утверждать принцип демократизации информации, координируя позиции стран Большинства по регулированию интернета и социальных сетей, борьбе с цензурой крупнейших технологических компаний Запада, ликвидации цифрового неравенства.
Наряду с традиционным для Москвы направлением безопасности перспективными выглядят выход на рынки образования стран Азии, Африки и Латинской Америки, увеличение числа зарубежных филиалов ведущих российских университетов, расширение подготовки в российских вузах специалистов для стран Большинства, создание сетевых университетов в рамках БРИКС.
Принципиальное значение имеет формирование мировой информационной повестки, разработка для всемирной аудитории нарративов, отстаивающих ценности и интересы России и стран Большинства; создание единого медиаресурса в форме международного информационного мультимедийного консорциума с объединённой редакцией, в котором участвовали бы ведущие глобально ориентированные медиа стран БРИКС и ШОС.
В институциональном отношении приоритетом для России являются собственные организации стран Мирового большинства. Объединение БРИКС следует развивать как институт мирового уровня для формулирования общемировой политической и экономической повестки дня и координации усилий ведущих незападных стран по важнейшим вопросам. Обновленный БРИКС – это прообраз универсальной организации нового миропорядка. Приоритетами здесь может стать разработка и реализация концепции единой валюты или иного расчетного средства стран БРИКС (новый Бреттон-Вудс); придание БРИКС регулятивных функций, например, в вопросах стандартизации, сертификации вакцин, регулирования норм кибербезопасности и т.д.
Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) видится как евразийская составляющая системы БРИКС, точка сборки новой модели международной безопасности и сотрудничества, где обкатываются альтернативные западным институты, площадки и инструменты. Само пространство ШОС трансформируется в Евразийское сообщество безопасности. В экономике важнейшая цель ШОС – развитие внутренней связанности Большой Евразии, которая во многом остаётся слишком зависимой от морских путей сообщения.
Наконец, задача огромной важности – развитие культурных, научно-технических, гуманитарных обменов между народами континента, которые зачастую больше общаются с дальними партнерами, чем с непосредственными соседями.
С точки зрения ценностей, российская политика в отношении стран Мирового большинства обладает уникальным преимуществом как политика державы, не имевшей заморских колоний.
Сама Россия – пример мирного сожительства и сотрудничества многих этносов, культур, религий в рамках уникальной «цивилизации цивилизаций».
Она же – поборник суверенного равенства и отстаивания национальных интересов; задача ее внешней политики – поиск баланса. Как и другие страны Большинства, Россия отвергает современные западные новации в области семейной и гендерной политики, которые ведут к подрыву самой основы отношений между людьми.
Российская политика отвергает идеологическую конфронтацию, в том числе педалируемую Западом по линии «демократия-авторитаризм», которую США и их союзники используют как инструмент ценностного и идейного разоружения остальных государств. Равным образом Россия не приемлет и концепцию порядка, основанного на установленных Западом правилах, при помощи которых американцы и европейцы пытаются подменить универсальные нормы международного права. Тот факт, что этого же подхода придерживаются и страны Мирового большинства, создаёт фундамент для совместных действий в пользу справедливого мироустройства.
Разумеется, становление его новой инфраструктуры мироустройства будет сопровождаться не только активным сопротивлением отступающего гегемона, но и ростом транзакционных издержек, повышенной волатильностью, проблемами сбережения. Мы также должны учитывать, что для наших партнеров по Мировому большинству развитие – императив и абсолютный приоритет. Соответственно, страны Запада будут пытаться влиять на политику государств Большинства, ограничивая или, наоборот, давая им доступ к рынкам, технологиям и т.д. Для успешного сотрудничества с партнёрами необходимо точное понимание их интересов, проблем и устремлений, которые в основном находятся в логике развития.
Политическая принадлежность России к Мировому большинству не означает ее полного отождествления с интересами Глобального Юга. В географическом, геоэкономическом, геокультурном, климатическом и других отношениях Россия остается северной страной. Проблемы изменения климата, демографии (включая миграцию), продовольствия, задолженности, природных ресурсов стоят перед Россией иначе, чем для многих стран Большинства. В тех случаях, где интересы совпадают, необходимы взаимодействие и даже ситуативные союзы; там, где они расходятся или даже сталкиваются, этими противоречиями необходимо управлять.
Практические шаги: широкий маневр ресурсами
Политика в отношении Мирового большинства в стратегическом плане является программой строительства нового миропорядка. Для реализации нового подхода к странам Мирового большинства необходим масштабный маневр кадровым потенциалом и разнообразными материальными ресурсами. Любые надежды на улучшение отношений с Западом в обозримой перспективе тщетны, новые, устраивающие нас отношения с Европой и англоязычными странами могут выстроиться только в результате победы России в идущей сейчас гибридной войне. До тех пор отвлечение ресурсов на западное направление должно определяться исключительно требованиями противоборства с США и их союзниками.
Сейчас востребовано качественное укрепление многопрофильных аналитических центров, исследующих проблемы Азии, Ближнего и Среднего Востока, Африки и Латинской Америки и предлагающих варианты российской политики. Существующие институты – хорошая основа, но их работа должна быть максимально приближена к потребностям практической политики, степень взаимодействия между аналитиками и практиками следует качественно повысить, вплоть до кадровой ротации между институтами и соответствующими ведомствами и компаниями. Выделяемые центрам ресурсы должны позволять им устанавливать устойчивые и тесные связи с экспертным сообществом стран Мирового большинства и обеспечивать их присутствие в медийно-информационном пространстве этих стран, чтобы составить реальную конкуренцию западным политологам и «говорящим головам».
На оперативном уровне требуется решительное увеличение числа дипломатических, консульских и иных работников, занятых на направлениях Азии, Африки, Латинской Америки в системе МИД и других государственных органах. Престиж работы в этих регионах необходимо решительно повышать, в том числе методами материального стимулирования и карьерных перспектив. Разумеется, количественное укрепление зарубежных представительств имеет смысл только при условии соразмерного повышения отдачи от работы. Она, в свою очередь, зависит от глубокого знания соответствующих стран, что требует хорошей языковой и регионоведческой подготовки.
Для повышения эффективности нашей политики на направлении Большинства целесообразно начать формирование площадок для закрытого и более свободного общения ведущих представителей политических, экономических, деловых, интеллектуальных элит России и этих стран – по примеру Валдайского клуба, но с существенно более статусными иностранными участниками и политически ориентированными задачами (аналоги, но не образцы – Бильдербергский клуб, Трехсторонняя комиссия, а также диалоги Шангри-Ла, Мюнхенская конференция по безопасности). Например, можно предложить создать Программный совет БРИКС как центр генерирования идей о дальнейшем развитии объединения; клуб РИК для глубокого и предметного общения с элитами наших важнейших стратегических партнёров и тесной координации усилий трех великих держав на континентальном и мировом уровнях; более широкий по представительству стран (но тоже очень статусный) Евразийский клуб, действующий в русле идей Большого Евразийского партнерства, и т.д.
Россия способна позиционировать Новосибирск, Тюмень, Томск, Владивосток как места встречи – в формате разнообразных конференций – стран Мирового большинства. Круг тем, по которым наша страна могла бы обеспечить интеллектуальное лидерство, – вопросы международной и региональной безопасности, энергетики, сохранения окружающей среды.
Цель усилий – создание в элитах соответствующих стран широкой и устойчивой поддержки программы строительства нового миропорядка с максимальным учетом российских интересов.
Требуется коренное повышение эффективности системы помощи иностранным государствам. Вместо финансирования программ международных организаций, в рамках которых российский вклад обезличивается, есть смысл направлять содействие непосредственно получателям (возможны преференции), широко пропагандируя и рекламируя ее в местных средствах массовой информации.
Назрел решительный сдвиг в сторону расширения представительства и активности России в незападных международных организациях – при одновременном снижении представительства РФ в организациях, членство в которых не приносит России пользы. Именно незападные организации, включая БРИКС, ШОС и ряд других, плюс такие постоянно действующие форумы, как Россия‒Африка, Россия‒Арабский мир, Россия‒АСЕАН, являются основными площадками выстраивания нового миропорядка. Учитывая обстановку в ООН и ОБСЕ, которая блокирует многие возможности конструктивного взаимодействия государств, есть смысл частично перенести продвижение нашей всемирной повестки (а также соответствующие ресурсы) на уровень БРИКС, а континентальной – в основном на уровень ШОС, тем более что европейская безопасность уже превратилась в региональное измерение евразийской.
Требуется конкретизация, уточнение и дальнейшее развитие российских внешнеполитических проектов, заявленных в последние годы, но остающихся пока организационно и концептуально непроработанными. Речь прежде всего об идее Большого Евразийского партнерства (БЕП), а также концепции безопасности в регионе Персидского залива. Очевидна необходимость дополнить идею БЕП, которая носит преимущественно континентальный характер, морской составляющей, которая явилась бы ответом на Индо-Тихоокеанскую концепцию Индии и была бы сопряжена с ней – подобно тому, как удалось сочленить российскую стратегию Евразийского союза с китайской концепцией «Пояса и пути». Главное, однако, – реализовывать все в конкретных проектах, регулярных мероприятиях и ощутимых результатах.
В сфере внешнеполитической информации и пропаганды требуется разворот к странам Азии, Ближнего и Среднего Востока, Африки и Латинской Америки. Именно эти аудитории будут для России целевыми в обозримом будущем. Необходима активизация российских медиаресурсов, ориентированных на международную аудиторию; плотная работа со СМИ, лидерами общественного мнения, соцсетями стран Большинства; совместные проекты с ними; а также гораздо более полное информирование российской аудитории о незападных странах, их интересах и проблемах, особенно о возможностях, которые открывает для России тесное сотрудничество. Одновременно необходимо помочь партнерам в странах Большинства – начиная с Индии, Пакистана, стран Залива, государств Африки и Юго-Восточной Азии – получать на постоянной основе информацию о России от собственных корреспондентов в Москве, а не от антироссийски настроенных западных информагентств, газет и телевидения.
Внутри страны требуется коррекция школьных и вузовских курсов всемирной истории, литературы, философии, географии, по традиции проникнутых европоцентризмом. Нужно с ранних лет шире знакомить молодых людей с историческим, культурным, интеллектуальным наследием наших соседей на востоке и юге – великих цивилизаций Китая, Индии, Ирана, Арабского Востока, Турции, стран Центральной и Юго-Восточной Азии, Дальнего Востока, а также Африки и Латинской Америки.
Для укрепления российского влияния в странах Мирового большинства не обойтись без расширения программ подготовки иностранных студентов и аспирантов в российских вузах; увеличения специальных программ для перспективной молодежи со всего мира – политиков, журналистов, общественников, ученых и т.д.
Наконец, в условиях дискриминации российских спортсменов со стороны международных спортивных организаций есть смысл выдвигать и реализовывать инициативы проведения соревнований всемирного характера под эгидой БРИКС или ШОС – не только как современного аналога Игр доброй воли 1980-х гг., но и как альтернативы коммерциализированному и все более идеологизированному и политизированному Олимпийскому движению. Другие возможные форматы включают открытые чемпионаты России по различным видам спорта с участием спортсменов со всего мира.
Итак, важнейшая задача внешней политики России на обозримую перспективу – превратить сотрудничество с незападными странами в надежный и растущий ресурс защиты российской цивилизации и Русского мира и борьбы за новый мировой порядок. Такое взаимодействие, сотрудничество и партнерство критически важны для достижения наших общих стратегических целей.
Россия в глобальной политике. №5. 2023
