Долгая дорога в море. Развитие и перспективы союза AUKUS
Александр Ермаков, научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений им. Е. М. Примакова РАН, эксперт РСМД
Эксперты РСМД неоднократно в своих публикациях касались тематики американо-австрало-английского союза AUKUS. После полутора лет в относительно подвешенном состоянии, без крупных новостей, в марте 2023 г. наконец-то была опубликована конкретика по планам построения в рамках этого союза австралийского атомного подводного флота.
С самого начала авторы инициативы не скрывали ее антикитайской направленности. В заявлении от 15 сентября 2021 г. о формировании AUKUS говорилось, что разделяющие общие традиции «морские демократии» должны сформировать новый союз, дабы «ответить на вызовы XXI века» и защитить «международный порядок, основанный на правилах» — намек более чем прозрачный. Центральной, но не единственной частью мер по защите этого порядка была названа «помощь Австралии в строительстве атомного подводного флота». На тот момент Австралия планировала — по крайней мере, на словах — приобрести французские неатомные субмарины типа Shortfin Barracuda, которые в 2016 г. победили в конкурсе на замену австралийских лодок типа Collins. До самого последнего момента Париж убеждали, что соглашение в силе, в том числе и тогда, когда, очевидно, уже вовсю подготавливали AUKUS (последнее совместное заявление о приверженности соглашению было опубликовано за две недели до его разрыва по итогам встреч министров иностранных дел и обороны двух стран), а официально сообщили буквально за час до публичного оглашения решения. Подобный, трудно удержаться тут от бульварной формулировки, «англосаксонский сговор» резко ухудшил австрало-французские отношения (и в меньшей степени — отношения Парижа с Лондоном и Вашингтоном), на частичную нормализацию ушло много времени, и пришлось уплатить компенсацию французскому судостроителю Naval Group в размере 584 млн долл.
Разумеется, сотрудничество с американским военно-промышленным комплексом и поддержка английского подобной «субсидией» полезна Вашингтону для скрепления антикитайской оси в Тихоокеанском регионе. Однако тут были и практические соображения — Канберра еще в начале 2010-х гг. выдвигала высочайшие требования по дальности и автономности лодок, настолько большие, что уже тогда звучали предложения, что австралийцам с такими запросами проще сразу купить атомные субмарины. Впрочем, победившая французская Shortfin Barracuda (маркетинговое название Naval Group — официально тип должен был бы называться “Attack”, по головной лодке) и была дизельной версией новой многоцелевой атомной лодки французского флота Barracuda (также маркетинговое, но устоявшееся название — правильнее тип называть “Suffren”, по головной лодке ВМС Франции). Столь высокие требования по дальности были вызваны целеполаганием — уже тогда австралийское военно-политическое руководство, судя по всему, видело важнейшей потенциальной целью для своего подводного флота действия на китайских морских коммуникациях. Из-за своего географического положения австралийский континент выглядит удачной тыловой базой для воздействия на район Андаманского моря, знаменитого Малаккского пролива, юга Южно-китайского и Яванского морей. Благо, исторически австралийский подводный флот базируется как раз на западе страны, неподалеку от города Перт. Интересной исторической параллелью является то, что впервые военно-морскую базу там основали США в годы Второй мировой войны из соображений уязвимости баз на севере континента для дальней авиации экспансионистской дальневосточной империи…
По приблизительным оценкам, условная средняя атомная субмарина, вышедшая из Перта, могла бы находиться на дежурстве в районе Малаккского пролива до 78 суток, юга Южно-китайского моря — 77, а у южного побережья Индонезии 81–84 дня. Для сравнения в тех же районах неатомная могла бы действовать, соответственно, 14, 11 и 23–31 день (возможно, тяжелая типа Shortfin Barracuda или японских «Сорю» или «Тайэгэй» — дольше). Кроме того, переход между театрами, особенно на большие расстояния, атомоход способен выполнять гораздо быстрее и постоянно в подводном положении. Таким образом, главная провозглашенная практическая мера в рамках AUKUS более чем ярко говорит о целях и направленности этого союза. Конкретики по ее достижению, впрочем, первые полтора года не было.
Долгий круиз
Дорожная карта — или в данном случае лучше сказать «лоция» — была представлена также на высшем уровне: на американскую военно-морскую базу подводного флота под Сан-Диего были приглашены премьер-министры Австралии и Великобритании, которым даже дали реплики после пространной речи Дж.Байдена о великой миссии по защите в Индо-Тихоокеанском регионе всего хорошего от всего плохого (при этом Китай американский президент сумел помянуть только в том разрезе, что на нем этот регион с одной из сторон заканчивается). Представленный план простирается на десятилетия, однако практические — и весьма неприятные для Пекина — шаги предполагается начать предпринимать уже сейчас.
На первом этапе — который, можно сказать, уже идет — предполагаются подготовительные работы по обучению личного состава и подготовке базовой инфраструктуры. Австралийские моряки должны уже с 2023 г. начать обучение в учебных центрах ВМС США и Великобритании и стажировку на их лодках, а береговой персонал — на базах. Предполагается модернизация инфраструктуры военно-морской базы Стерлинг под Пертом и более частые гостевые заходы туда американских и английских субмарин.
На втором этапе, с начала 2027 г., планируется организовать постоянное базирование на ротационной основе на западе Австралии американо-английской группировки SRF-West (Submarine Rotational Force-West), в которую должна входить английская лодка типа Astute и до четырех американских лодок типа Virginia, которые будут активно задействованы в обучении австралийских моряков и осуществлять, очевидно, регулярные походы в указанные выше регионы. Строго говоря, для Китая, которому национальная принадлежность лодок с практической точки зрения мало важна, это уже этапный момент.
В дальнейшем, ориентировочно в начале 2030-х гг., планируется продать ВМС Австралии от трех до пяти лодок типа Virginia, по текущим планам из состава ВМС США — тех, с которыми они уже смогли освоиться на прошлом этапе. Взамен в 2030-х гг. ВМС США должны заказать для себя дополнительные лодки сверх планов — удобный способ обосновать строительство дополнительных вымпелов (если, конечно, на это будет способна судостроительная промышленность: последние годы вопрос наращивания темпов строительства субмарин — это широко обсуждаемая и больная тема в США). Важным моментом является то, что передадут австралийцам-то наверняка лодки первых серий, а взамен закажут дополнительные актуальных на тот момент Block VI или более поздних — с кардинально усиленным количественно и качественно ракетным вооружением (включая гиперзвуковые ракеты средней дальности CPS) и возможностью нести крупные беспилотные подводные аппараты.
В принципе, на этом этапе ВМС Австралии уже получат, вероятно, то, что хотели — отработанные и проверенные в эксплуатации атомные субмарины, которые им еще и помогут постепенно освоить. Однако свою «долю» должны получить еще родные и английские политики. Первым нужно «продать» налогоплательщикам дополнительные рабочие места и инвестиции (обещают до 6 млрд долл.), а вторым нужна помощь в модернизации своих собственных подводных сил и поддержка военного судостроения.
Вероятно, так и родился наиболее поздний этап дорожной карты, к которому, по крайней мере, на словах и подводили все прошлые этапы (позволим себе подозрение, что реально австралийские адмиралы предпочли бы накупить побольше лодок типа Virginia) — строительство «собственных» лодок условного типа SSN-AUKUS. Фактически речь идет о том, что австралийцы присоединятся к перспективной, находившейся на самой ранней стадии английской программе SSNR по созданию в будущем замены лодок типа Astute. Теперь эта программа, испытывающая традиционные для Великобритании проблемы с стабильными перспективами и финансированием, получает крупного стартового покупателя и инвестора — ВМС Австралии планируют закупить восемь лодок этого типа. Кроме того, США обязались оказать технологическую поддержку, и перспективные SSN-AUKUS будут местами унифицированы с американскими аналогами — по меньшей мере по вертикальным пусковым установкам, боевым информационно-управляющим системам, элементами силовой установки и т.д. Первые лодки планируется начать строить в конце 2020-х гг. для Королевских ВМС Великобритании с передачей флоту в конце 2030-х гг. Для австралийского флота будут заложены более поздние в серии лодки с поставками уже в начале 2040-х гг., а последние планируется сдать аж в начале 2060-х гг. — неблизкая сорокалетняя дорога получается!
Не ускорять строительство будет, конечно, и совместная работа по разные стороны земного шара — предполагается (по крайней мере, с какого-то момента, возможно, не с первых лодок) строить все лодки типа SSN-AUKUS совместно, какие-то узлы производить в Великобритании, какие-то в Австралии, и потом отправлять их к месту конечной сборки — для каждого на верфях в своей стране. Непрактично, но таковы современные реалии «поддержки национального производителя», во многом, конечно, популистские (разумеется, создаются рабочие места, но проекты заметно дорожают). Например, подобным образом почти готовые десантные корабли типа Canberra тащили из Испании в Австралию для символической достройки, чтобы можно было сказать, что корабли были собраны дома. Разумеется, это имеет смысл, если планируется в итоге постепенная полная локализация и освоение всех технологической цепочки, но AUKUS не подразумевает этого, в частности реакторы будут поставляться Австралии «под ключ», что требуется в том числе для соблюдения формальностей по ДНЯО, так как американские и английские лодочные реакторы используют высокообогащенное, до оружейного уровня, ядерное топливо.
Впрочем, даже в случае переноса или полного ступора программы SSN-AUKUS среднесрочная цель дорожной карты в виде закупки лодок типа Virginia (в этом случае, вероятно, не менее пяти) вкупе с базированием американских и английских субмарин выглядит значительным изменением сил в регионе и достижением цели по укреплению южного фаса «антикитайского барьерного рифа». Включению в американскую структуру безопасности в Индо-Тихоокеанском регионе подчинены и изменения в австралийском военном планировании — в вышедшем Defence Strategic Review-23 провозглашается отказ от прошлых планов построения сбалансированных вооруженных сил условно европейского образца (например, с большим количеством тяжелой бронетехники) в пользу усиления экспедиционных возможностей. Предполагается закупать больше транспортно-десантных средств, не утяжелять сухопутные войска (например, втрое сократить заказ тяжелых БМП по конкурсу LAND 400), закупать больше ракетных комплексов (HIMARS, в перспективе с ракетами PrSM с дальностью до 700–800 км), береговые противокорабельные ракетные комплексы, крылатые ракеты Tomahawk. Хотя предыдущие идеи выглядели действительно небезупречно — представить крупное сухопутное вторжение в Австралию совсем непросто — новый курс однозначно рисует будущий облик австралийских вооруженных сил как активного, наступающего игрока. Некоторые аспекты полностью идентичны реформе Корпуса Морской пехоты США, и это, разумеется, неслучайно.
Хотя неоднократно можно встретить скептичное отношение к AUKUS, это, по мнению автора, серьезное заблуждение. Во-первых, несмотря на очень долгие сроки создания собственных австралийских субмарин, большая часть задач, которые реально стоят перед союзниками, будут решаться на раннем и среднем этапе дорожной карты, а их сроки по меркам современного военного строительства вполне разумны. Во-вторых, США настроены на долгосрочное противостояние с Китаем, под знаменем которого должна пройти как минимум первая половина века, и вполне разумно строить планы на этот срок. Кроме того, необходимо учитывать, что в рамках AUKUS ведется и другая активность по сплочению ВПК трех стран — в области космоса, кибера, разведки и даже гиперзвуковых технологий. Хотя Австралия реально может предположить зачастую только свою географию, порой именно она и нужна. Например, для размещения средств слежения за космическим пространством или большие полигоны для испытаний ракет (последнее — больной вопрос для США).
РСМД. 27.04.2023
