Партнерство с Душанбе идет в гору
Дмитрий Бутрин
На прошлой неделе состоялся двухдневный визит правительственной делегации России во главе с премьер-министром Михаилом Мишустиным в Таджикистан. «Стратегическое партнерство» стран, как обозначают его обе стороны, значительно расширяется: это и содействие в области цифровизации госуправления, и крупные образовательные инвестиции РФ в Таджикистане, и расширение его агроимпорта в РФ, и содействие в программе реиндустриализации страны — в последнем случае Москва настоятельно рекомендует Душанбе обратить внимание на механизмы ЕАЭС.
Визит российской делегации в Душанбе 2–3 марта был необычно маcштабным: в Таджикистан с премьером прилетели два вице-премьера, Алексей Оверчук и Марат Хуснуллин, семь министров и главы четырех регионов. Официально проведены российско-таджикистанские переговоры, по итогам которых были подписаны девять межправительственных соглашений, и совместный бизнес-форум, Михаил Мишустин встретился с руководством страны — президентом Эмомали Рахмоном, председателем Национального совета Высшего собрания Таджикистана Рустамом Эмомали и премьер-министром Кохиром Расулзодой. На деле состав российской делегации был еще шире: в Душанбе работали представители менеджмента 260 российских компаний, так или иначе заинтересованных в работе в стране, видимо, общая численность представителей России в этом визите превысила 1 тыс., что значительно больше стандартных цифр.
И РФ, и Таджикистан обозначают свои отношения как «стратегическое партнерство», и это достаточно близко к реальности.
С 2021–2022 годов акценты в этом партнерстве выглядят так. Таджикистан, где пандемия COVID-19 создала определенные проблемы для экспорта (в том числе и рабочей силы), в 2022–2026 годах реализует относительно крупную госпрограмму индустриального развития и намерен модернизировать ряд сфер социально-экономического развития. В свою очередь, для РФ, которая долгосрочно заинтересована в партнерстве с Таджикистаном и в рамках региональной внешнеполитической и военной стратегии (в стране есть военная база РФ), и в привлечении из самой молодой с демографической точки зрения страны региона рабочей силы, сейчас важно предложить «вписать» Таджикистан в процессы промышленной и экономической кооперации.
Среди межправсоглашений интересны договоренности о помощи российских Федеральной налоговой и Федеральной таможенной служб соответствующим органам Таджикистана в вопросах электронного взаимодействия (в случае ФТС — соглашение о взаимном применении электронных систем сертификации происхождения товаров). Сходные по смыслу возможности в будущем дает соглашение с Роспотребнадзором о взаимодействии в санитарно-эпидемиологической области. По словам присутствовавшего в Душанбе главы Минцифры Максута Шадаева, «дочка» «МегаФона» в стране принимает участие и в создании ее «электронного правительства», в том числе с использованием российских решений. Часть соглашений Таджикистана с РФ расширяет потенциал взаимной агроторговли—немалой части годового товарооборота в $1,5 млрд.
Отметим, впрочем, что программа реиндустриализации Таджикистана ориентирована скорее на его традиционную советскую специализацию — это энергетика (страна значимо энергопрофицитна за счет нескольких крупных ГЭС советского времени), текстильная отрасль, машиностроение, горнодобывающий сектор (так, Таджикистан не оставляет надежд на разработки залежей угля в стране и договаривался в ходе визита с российским «Уралмашем» о поставках горно-шахтного оборудования). По словам премьер-министра республики Кохира Расулзоды, также Душанбе предлагает рассмотреть создание совместного с РФ инвестфонда для проектов в стране, статус этой идеи пока неясен.
В свою очередь, и Михаил Мишустин, и министр экономики РФ Максим Решетников довольно осторожно, но настойчиво рекомендовали Таджикистану шире осваивать механизмы ЕАЭС и включаться в производственные цепочки не только с Россией, но и с другими странами экономического блока.
В частности, Михаил Мишустин обратил внимание коллег из Душанбе на систему наднационального субсидирования проектов промкооперации в рамках ЕАЭС. Вступление в ЕАЭС Таджикистана открыто не обсуждается, но его традиционно многополярная ориентация на партнерство с РФ, Китаем, Ираном, среднеазиатскими соседями на севере и западе и отдельно с Афганистаном не исключает в принципе и этого формата. Напомним, он уже принят Киргизией и обсуждается как один из вариантов Узбекистаном, для Душанбе он может быть по ряду параметров очень эффективным: по многим причинам разрыв советских промкооперационных цепочек для Таджикистана был более болезненным, чем для соседей.
Отдельным блоком взаимодействия является сотрудничество в образовательной сфере: напомним, РФ реализует в Таджикистане проект, в рамках которого пять построенных Россией школ предоставляют русскоязычное среднее образование по российским же стандартам, в стране действуют совместный Российско-таджикский (Славянский) университет, филиалы МГУ, МИСиС и МЭИ. Одним из предметов переговоров в Душанбе было расширение квот для таджикских студентов в университетах РФ — сейчас их обучается порядка 30 тыс. «Образовательные инвестиции» России в Таджикистане — еще и демонстрация долгосрочности стратегии РФ в его отношении: они окупаются только на уровне человеческого капитала страны-реципиента и на протяжении поколений, но предположительно с большим взаимным эффектом.
Коммерсантъ. 06.03.2023
