Евросоюз представляет

Иван Тимофеев, программный директор клуба «Валдай»

В бюрократии Евросоюза появляется новая позиция — специального представителя по санкциям. Сообщалось, что этот пост будет занимать Дэвид О'Салливан. Ранее он был послом ЕС в США.

Появление позиции спецпредставителя по санкциям напрямую связано с Россией. Рестрикции в отношении Москвы — один из важнейших приоритетов для ЕС. Объемы введенных против России ограничений далеко превышают все, что союз вводит в отношении всех остальных юрисдикций, вместе взятых. Здесь масштабные финансовые санкции, жесткие ограничения на поставки широкой гаммы товаров и технологий, запреты на закупки внушительной номенклатуры российских товаров, транспортные ограничения, визовые запреты и тому подобное.

Санкции ЕС тесно скоординированы с ограничительными мерами США, Канады, Швейцарии, Японии, Австралии и ряда других западных стран. Уровень подобной координации имеет мало прецедентов. До начала СВО разногласий США и ЕС по рестрикциям в отношении России было больше. Сейчас западные инициаторы ограничительных мер маршируют в ногу.

Первоочередной задачей спецпредставителя по санкциями, по всей вероятности, будет именно работа с союзниками. При всем высоком уровне консолидации остается множество вопросов о применении принятых мер, взаимном согласовании новых пакетов и калибровки санкций с учетом возможного ущерба для самих инициаторов. Вместе с тем спецпредставителя могут использовать и для решения других задач.

Прежде всего, речь о дипломатической работе со странами, которые не присоединились к давлению на Россию, активно продолжают вести дела с Москвой, тем самым подрывая ее изоляцию. Задачей максимум на этом направлении будет склонить как можно больше стран к официальному присоединению к режиму санкций ЕС. Модель отработана уже давно. Но больших результатов здесь ожидать не приходится.

У каждой такой страны — свои политические и экономические интересы. ЕС крайне ограничен в наборе кнутов и пряников, способных изменить их позиции. Брюссель все еще может выкрутить руки, например, балканским странам. Но принудить Турцию будет уже гораздо сложнее. Евросоюзу нечего предложить Анкаре в том объеме, который бы перевешивал выгоды от торговли с Москвой, тем более что санкции против РФ стали настоящим подарком для турецкого бизнеса.

Еще сложнее будет обстоять дело с более крупными игроками, такими как Китай или Индия. Спецпредставитель может направить свои усилия на постсоветские страны, такие как Грузия, Армения, Казахстан, Киргизия, Узбекистан и другие. Но и здесь инструментов влияния в руках ЕС немного. Ни кнуты, ни пряники Брюсселя для них не перевешивают выгод от торговли с Москвой в новых условиях.

Наряду с правительственными структурами у специального представителя будет и другая целевая аудитория — финансовые институты, торговые палаты, ассоциации бизнеса и сами предприниматели. Здесь простор и перспективы работы у спецпредставителя имеются. В отличие от правительственных структур бизнес проявляют куда как большую нервозность и осторожность. Он опасается вторичных санкций. И если раньше ЕС выступал противником вторичных мер, то сегодня готов применять их в отношении России — такой правовой механизм уже появился в регламенте 269/2014 Совета ЕС.

Кроме того, Евросоюз ведет работу по гармонизации законодательства стран-членов, направленного на административное и уголовное преследование тех, кто нарушает санкционные нормы союза. Для применения таких норм потребуется связь с юрисдикцией ЕС. Спецпредставитель будет доводить информацию о возможных последствиях обхода санкций. Такие встречи и разъяснения вполне могут оказывать влияние на решимость бизнеса сотрудничать с Россией. Немало компаний подвержено «избыточному комплаенсу» — боязни нарушить санкции даже там, где работа с РФ законодательно не запрещена.

Вместе с тем добавленная стоимость подобных разъяснений вряд ли будет высокой. Значительную работу здесь уже проделали американцы. США обладают куда более существенным аппаратом «санкционной дипломатии» и опытом ее применения. В структуре Государственного департамента действует отдельное управление по имплементации санкций. В его задачи помимо применения рестрикций, политической экспертизы и обоснования решений о введении конкретных мер входит также и информационная работа по линии посольств Соединенных Штатов и других американских институтов за рубежом.

В разъяснительной работе с зарубежными правительственными кругами и бизнесом активно принимают участие представители минфина и минторга США, курирующих, соответственно, финансовые санкции и экспортный контроль. К подобной деятельности периодически подключаются и отдельные конгрессмены. Они набирают себе политические очки, а заодно и содействуют администрации в решении внешнеполитических задач. В отличие от ЕС у США гораздо больше инструментов повлиять на бизнес. С учетом роли доллара в мировой торговле, объема американского рынка и концентрации в их руках широкого спектра технологий угроза вторичных санкций и торговых ограничений с их стороны воспринимается как более серьезная. К тому же в активе американских властей — множество прецедентов административного и уголовного преследования за нарушение их режимов санкций. В отличие от ЕС, где такая практика только нарабатывается.

Конечно, наличие «большого брата» в лице США вряд ли остановит Евросоюз в совершенствовании собственной санкционной машины. Еще до февраля 2022 года Брюссель намеревался значительно усилить свои возможности в области экономических ограничений. Назначение спецпредставителя по санкциям — один из индикаторов такого усиления. Можно ожидать того, что вокруг спецпредставителя будет формироваться более широкая группа либо он будет опираться на экспертизу различных директоратов Еврокомиссии.

Дипломаты сами по себе зачастую не обладают достаточными знаниями правовых и технических тонкостей, без которых политика санкций немыслима. Поэтому трансляция официоза ЕС устами спецпредставителя наверняка будет подпитываться серьезным техническим анализом. Следует также ожидать того, что спецпредставитель будет использовать в своей работе мозговые центры ЕС, США и других западных стран. В самом Евросоюзе экспертиза в области санкций сделала большой шаг вперед в последние 20 лет как в прикладном, так и в академическом измерении. Поэтому следует отказаться от шапкозакидательских настроений в отношении новелл политики ЕС. Несмотря на большое отставание от Штатов в плане опыта и правоприменения, союз будет вкладываться в свою политику санкций.

Можно также предположить, что в задачи спецпредставителя войдет и подготовка предложений по использованию санкционной тематики в возможном торге с Россией по украинскому конфликту. Впрочем, такую возможность можно считать крайне отдаленной. Пока перспектив к появлению устойчивого соглашения по Украине не просматривается.

Кроме того, в Москве обоснованно полагают, что любые посулы по смягчению или отмене санкций превратятся в политические манипуляции, как это произошло в американо-иранских отношениях после выхода США из ядерной сделки. Москва продолжает свой курс на автономизацию от западных транснациональных экономических сетей. Независимо от назначений в Брюсселе, задачи России останутся теми же: поиск и развитие новых рынков, собственной промышленности, взаимодействие с поставщиками, налаживание надежных и независимых от Запада каналов финансовых трансакций.

Известия. 03.02.2023