Если завтра Тайвань…
Кирилл Бабаев, директор Института Китая и современной Азии РАН, директор Центра международных проектов Финансового университета, доктор филологических наук
Американский четырехзвездный генерал Майк Минихан сам стал на днях звездой мировых СМИ. Глава Командования воздушными перебросками ВВС США в письме подчиненным спрогнозировал на 2025 год начало войны в Тайваньском проливе.
Заявление генерала примечательно по двум причинам. Прежде всего впервые прогноз военного конфликта вокруг Тайваня смещается на краткосрочную перспективу: ранее американские военные и руководители разведки обычно называли 2027 год или позже как срок возможного начала войны. Во-вторых, что не менее важно, генерал Минихан говорит не о региональном конфликте между КНР и мятежным островом – он напрямую предсказывает войну с участием США: «Нутром чую, в 2025-м мы повоюем».
Оценки вероятности, сроков и сценариев военных действий в Тайваньском проливе в случае перехода конфликта в горячую фазу звучат в СМИ регулярно. Прогнозы особенно участились после скандального визита на остров спикера нижней палаты американского парламента Нэнси Пелоси в августе 2022 года и последовавших за этим жестких заявлений и военных демонстраций со стороны Пекина. Однако мало кто сегодня рискнет предположить глобальные последствия войны в Южно-Китайском море, в которой, по мнению американских генералов, примут участие и США.
«Не бояться смерти и лишений»
Скажу сразу: я не разделяю боевого настроя генерала Минихана. Сегодня ни в Вашингтоне, ни в Пекине нисколько не заинтересованы в начале боевых действий в проливе. Китай не готов к войне ни с внутриполитической, ни с военно-технической, ни с экономической точек зрения. Председателю КНР Си Цзиньпину понадобится время, чтобы освоиться с той почти необъятной властью, которую он получил по итогам XX съезда КПК и которую утвердит в начале марта сессия парламента КНР.
В то же время Народно-освободительная армия Китая (НОАК) проходит ускоренную модернизацию, которая никак не сможет завершиться в течение ближайших двух лет. Китайская экономика при этом столь же ускоренно выстраивает механизмы защиты от санкций и воплощает в жизнь стратегию импортозамещения в технологичных отраслях, что тоже потребует как минимум нескольких лет.
Этих трех факторов (не говоря уже о возможных внешнеполитических и внешнеэкономических последствиях, о которых речь пойдет чуть ниже) вполне достаточно, чтобы не рассматривать серьезно возможность возникновения войны в Южно-Китайском море в ближайшие три-четыре года. Понимая это, китайское руководство делает ставку на мирное воссоединение с Тайванем.
Сегодня сложно себе представить этот вариант, исходя из жесткой антикитайской риторики Тайбэя, однако весной 2024 года тайваньцам предстоит избрать нового президента. После сокрушительного поражения правящей партии на муниципальных выборах в ноябре 2022 года победу прочат оппозиционной партии Гоминьдан, настроенной на диалог с Пекином. Насколько этот диалог может быть успешным после событий прошлого года, не ясно, зато ясно, что в Пекине сделают все возможное, чтобы сдвинуть процесс объединения с мертвой точки и достичь какого-либо далеко идущего компромисса с тайбэйскими властями (например, о запуске «дорожной карты» объединения страны к 2049 году).
Заманчиво было бы предположить рождение нового союза между Гоминьданом и КПК к 2027 году, ровно столетие спустя после разрыва союза между ними в 1927 году. Стоит напомнить, что будущий председатель КНР Мао Цзэдун состоял тогда кандидатом в члены Центрального исполнительного комитета Гоминьдана, а его многолетний соратник товарищ Чжоу Эньлай служил генерал-майором гоминьдановской армии. И хотя впоследствии КПК и Гоминьдан стали смертельными врагами, не будет ничего удивительного в том, что именно этим двум партиям выпадет судьба вновь объединить усилия ради единого будущего Китая.
Пожалуй, единственное, что может заставить Пекин пересмотреть свой курс на мирное объединение, – ускоренная милитаризация Тайваня, чем сегодня как раз и занимаются США. В случае если остров станет очередным «непотопляемым авианосцем» США, нашпигованным американскими военными технологиями и вооружениями, любые разговоры о воссоединении будут, разумеется, пресекаться Вашингтоном. США приложат максимум усилий, чтобы сегодняшний курс Тайваня на провозглашение независимости был сохранен, а у власти в 2024 году осталась идущая этим курсом Демократическая прогрессивная партия. Тогда шанс начала вооруженного конфликта действительно резко возрастет, и к 2027 году, как предсказывал недавно глава ЦРУ Уильям Бернс, НОАК постарается отметить свое столетие окончательным решением вопроса объединения страны.
Для Си Цзиньпина это событие будет главным шансом с триумфом войти в историю наравне с императором Цинь Шихуанди, впервые объединившим Китай в III веке до н.э., и великими вождями XX столетия. Мао создал КНР, Дэн Сяопин сделал ее великой экономической державой, Си может поставить точку в более чем вековой истории разделенного Китая. Следовательно, это объединение должно произойти в период его правления, то есть, вероятнее всего, в ближайшие 10 лет. Лучше мирным путем, но если это станет невозможным, то, как заявил недавно председатель КНР, следует «не бояться смерти и лишений».
Победителей не будет
Как видно из столь же воинственных заявлений американских генералов и политиков, США вряд ли смогут воздержаться от вовлечения в конфликт, что автоматически сделает его глобальным. Разумеется, выигравших сторон в этом случае не окажется. Вооруженное противостояние между двумя крупнейшими тихоокеанскими державами расколет весь Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР). Сателлиты США в регионе, такие как Япония, Австралия, Новая Зеландия, безоговорочно поддержат Вашингтон и с большой долей вероятности также окажутся втянутыми в конфликт. Гораздо сложнее прогнозировать реакцию Южной Кореи, оказавшейся в между Сциллой и Харибдой своих политических и экономических интересов. Утрата крупнейшего торгово-экономического партнера в лице КНР станет для экономики Южной Кореи серьезнейшим ударом. С другой стороны, выйти из орбиты американских интересов Сеул также не сможет из-за опасения утратить гарантии безопасности на случай конфликта с КНДР. Южнокорейские власти будут по мере сил воздерживаться от прямого участия в вооруженном противостоянии, прекрасно понимая: если Сеул станет стороной конфликта в Тайваньском проливе, распространение боевых действий на территорию Корейского полуострова станет лишь вопросом времени.
Реакцию европейских стран несложно предсказать: в случае столкновения в Южно-Китайском море они вряд ли захотят принимать участие в боевых действиях, но прекратят все политические контакты с КНР так же быстро и с такими же негативными для себя последствиями, как они сделали это с Россией в истекшем году. Поставки вооружений, разумеется, тоже станут символическим вкладом ЕС и Великобритании в конфликт.
Все указанные последствия нанесут самый масштабный удар по мировой экономике со времен Второй мировой войны. Китай является крупнейшим экспортером и импортером товаров для всех перечисленных стран и регионов: США, ЕС, Японии, Южной Кореи и Австралии. Для самой КНР ЕС и США также остаются ведущими торговыми партнерами, и маловероятно, что эта ситуация может поменяться в ближайшие годы: других столь крупных рынков на замену западным странам в мире просто не существует. В случае вступления Вашингтона и его союзников в конфликт удар окажется обоюдоострым: и западная, и китайская экономика испытает мощнейший шок, который быстро распространится на другие рынки, вызвав столь же мощный экономический кризис.
Может показаться, что в этом случае Россия как раз окажется в выигрыше. В условиях, когда морские поставки товаров в/из Китая, основная часть которых проходит через Малаккский пролив, окажутся заблокированными американским флотом, интенсивность сухопутной торговли между Россией и КНР резко возрастет. Однако, во-первых, торговля между нашими странами даже в сегодняшних условиях ограничена недостатком и несовершенством транспортных путей и трубопроводов, а во-вторых, лишившись западных рынков сбыта и импорта, китайская экономика быстро сменит рост на падение, что неминуемо ударит и по российскому экспорту. Иллюзий быть не должно: никакой мировой экономический кризис не сможет миновать Россию, глубоко встроенную в систему международных экономических отношений.
Россия, не связанная с Китаем формальными союзными обязательствами, вряд ли вступит в конфликт вокруг Тайваня, но раскол среди государств Азии ей вовсе ни к чему. Ведь военный вариант решения тайваньской проблемы невыгоден еще и тем, что неминуемо ухудшит отношение к Китаю со стороны его соседей. Вьетнам, Филиппины, Малайзия, Индия и даже Бутан – все они имеют с Китаем длительные территориальные споры, так что попытка решения одного из таких споров с помощью оружия вызовет в столицах всех перечисленных стран не только напряжение, но и искушение присоединиться к американским альянсам в регионе.
Особенно серьезные последствия это может иметь в случае, если Индия, строго соблюдающая сегодня свой нейтралитет, примкнет к коалиции западных стран, чтобы противостоять Китаю. Разумеется, для России, делающей ставку на ШОС и БРИКС (где состоят как Индия, так и КНР) и продвигающей проект дружественного «Большого евразийского пространства», такой вариант совершенно неприемлем.
Все эти и другие последствия взрыва в Тайваньском проливе, несомненно, учитываются стратегами как в Вашингтоне, так и в Пекине. Сценарии столкновения двух крупнейших экономик мира предсказать весьма сложно. Да, ядерное оружие вряд ли будет применено какой-либо из сторон – украинский конфликт хорошо показал, что ядерные державы будут воздерживаться от его использования вплоть до возникновения реальной угрозы самому их существованию. Однако и война обычными средствами между сверхдержавами грозит миру катастрофой и экономическим упадком. Причем скорее всего длительным: ведь блицкриг НОАК в условиях гористого Тайваня, отделенного к тому же от баз снабжения китайской армии проливом в несколько сотен километров, вряд ли будет возможен.
Государств, которым выгодна война в Южно-Китайском море, не существует. Не существует и таких, кто мог бы без потерь пройти через эту войну. Миру предстоит интенсивная и, по-видимому, многолетняя работа по поиску компромисса по тайваньской проблеме. Ближайшей реперной точкой станет 2024 год – год выборов как на Тайване, так и в США, дающих надежды на изменение курса обеих стран.
Генералу Минихану придется пока посидеть в стороне и подождать: повоевать у него в ближайшее время вряд ли получится.
Независимая газета. 14.02.2023
