Кризис – наш
Алексей Шаповалов
В начале мая 2022 года Росстат зафиксировал возврат потребительских ожиданий к уровням начала 2015 года — таких значений не фиксировалось в России семь лет. Отличает текущую ситуацию то, что пессимистичнее других — это редкий случай — в отношении перспектив экономики настроена молодежь, а условия для крупных покупок стали оцениваться хуже условий для сбережений. Свежая же порция данных об инфляции фиксирует продолжение заметного снижения цен в рознице и появление дефляции в промышленности, в частности в обработке, впервые за много лет — так проявляет себя обвал спроса.
Опросы Росстата, проведенные в первые десять дней мая, фиксируют резкое ухудшение потребительских настроений и ожиданий граждан. Во втором квартале 2022 года индекс потребительской уверенности (среднее значение произошедших и ожидаемых изменений материального положения, оценок экономической ситуации в стране и благоприятности условий для крупных покупок) снизился до минус 31%, потеряв за квартал 10 процентных пунктов. «С 2014 года самое низкое значение индекса (минус 32%) было отмечено в первом квартале 2015 года. Значение индекса, равное минус 30%, зарегистрировано в первом квартале 2016 года и во втором квартале 2020 года»,— сравнивают статистики кризисные значения показателя.
Между тем в нынешних значениях индекса наблюдаются совершенно нетипичные сдвиги, которых ранее не было. Так, больше всего доля пессимистов в отношении краткосрочных перспектив личных доходов увеличилась среди молодежи 16–29 лет — с 17% до 32% за квартал. Эта же возрастная группа респондентов впервые с 2014 года стала пессимистичнее других оценивать ближайшие перспективы и экономики в целом, хотя традиционно молодежь заметно оптимистичнее других возрастных категорий граждан.
«Молодежь была занята в самых растущих секторах, которые сейчас попали под удар и будут находиться в самой сильной структурной перестройке»,— поясняет произошедшее Александр Исаков из «ВТБ Капитал».
Еще одним нетипичным сюжетом для недавних кризисов стало падение оценок благоприятности текущего времени для крупных покупок (минимум за последние десять лет) — в результате их уровень оказался ниже оценок благоприятности момента для сбережений (см. график).
Это результат комбинации ограниченного доступа к кредитованию на фоне просадки доходов и высокой инфляции. Хотя на прошлой неделе глава Минэкономики Максим Решетников замечал, что, несмотря на усилия правительства в поддержке потребительского спроса, в условиях высоких ставок по депозитам «люди все-таки предпочитают больше сберегать и меньше тратить», реальные ставки по банковским вкладам остаются отрицательными, а граждане в апреле—мае наращивали переводные депозиты, в том числе в валюте (см. “Ъ” от 20 и 22 июня). Кроме попытки компенсировать снижающуюся покупательную способность рубля это свидетельствует и о значительных ресурсах для поддержания текущего и реализации отложенного спроса у той части населения, которая располагает сбережениями. Впрочем, последних все меньше (см. “Ъ” от 21 мая) — и уже в мае кредиты в наличных и спрос на кредитные карты снова стали расти (см. “Ъ” от 20 июня), что может свидетельствовать и о заметной просадке доходов на фоне продолжающегося сжатия спроса.
Вместе со спросом падают и цены. На неделе с 11 по 17 июня 2022 года Росстат зафиксировал дефляцию в 0,12% после рекордной дефляции в 0,14% неделей ранее за счет снижения цен на плоды и овощи и их стабилизации на непродовольственные товары.
По оценкам Минэкономики, годовая инфляция по состоянию на 17 июня снизилась до 16,42%. В мае впервые за долгое время статистики зафиксировали и промышленную дефляцию в 6,9%, «съевшую» весь апрельский прирост оптовых цен на 6,3%. Цены снижались как в добыче, так и в обработке (прежде всего за счет металлургии). По словам Владимира Сальникова из ЦМАКП, причины такого снижения три: снижение рублевого нетбэка из-за укрепления курса рубля, падающий спрос и проблемы с транспортной логистикой. В июне снижение цен в промышленности на фоне сжимающегося спроса продолжилось (см. “Ъ” от 22 июня).
Коммерсантъ. 22.06.2022
