Дмитрий Вольвач: наша задача – помочь Абхазии и Южной Осетии реализовать свой потенциал

Более 13 лет назад Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии. В прошедшем году финансовая поддержка РФ двум республикам превысила 12 млрд рублей. В Минэкономразвития РФ рассчитывают, что в ближайшее время республики перейдут к более самостоятельному экономическому формату, снижая зависимость от российских дотаций. О новом этапе в жизни Абхазии и Южной Осетии, а также о перспективах вхождения республик в ЕАЭС, привлечении инвесторов и потенциале туризма рассказал в интервью ТАСС заместитель министра экономического развития России Дмитрий Вольвач.

— В 2008 году Россия признала независимость Южной Осетии и Абхазии. Что с ними происходило с тех пор?

— С тех пор прошло 14 лет. Республики признали Никарагуа, Венесуэла, карликовое государство Науру и Сирия, а также непризнанные государства — Нагорно-Карабахская Республика, Приднестровская Молдавская Республика, Луганская и Донецкая народные республики. А Абхазия и Южная Осетия в свою очередь признали независимость ЛНР и ДНР. Все это время Южной Осетии и Абхазии приходится самостоятельно справляться со всеми вызовами — восстанавливать инфраструктуру от последствий боевых столкновений, выполнять свои социальные обязательства, развивать экономику.

— В чем заключается помощь, которую Россия оказывает Абхазии и Южной Осетии?

— Главное, надо понимать, что с каждой республикой, которую мы признали, и с Южной Осетией, и с Абхазией у нас двусторонние отношения — международные договоры о сотрудничестве. Связь наших стран и политически, и экономически очень сильна. Мы понимаем, история этих государств совсем небольшая. Этим странам, их народу, экономикам пришлось пройти испытания на прочность, когда они боролись за свою независимость, и теперь им требуется время, чтобы оправиться. Сейчас наша задача — помочь им стать чуть более самостоятельными независимыми субъектами международных экономических отношений. С точки зрения экономики все эти годы российский бюджет поддерживал республики. Старались выравнивать зарплаты и платить на уровне средних зарплат всех кавказских, южных федеральных округов, и мы продолжаем делать эту работу. А кроме того, и собственные доходы наращивали, и инфраструктуру восстанавливали после бомбежек для Осетии.

Ведь сначала не до экономики было — нужно было просто восстановить инфраструктуру. До сих пор приезжаешь, а там последствия видны. Мы помогли им восстановить дороги, больницы и жилье.

В Абхазии своя история. Это жемчужина — географически, климатически, это совершенно уникальное место, куда должны прийти серьезные инвестиции, реализовывать там проекты в сельском хозяйстве, туризме. Наша задача — помочь республикам вот этот потенциал реализовать, через поддержку и помощь.

— Какие результаты этой помощи уже есть?

— Если говорить про цифры, то за это время в Абхазии реконструировано более 500 объектов, а в Южной Осетии — более 350. Только в 2021 году объем российской финансовой помощи составил: для Абхазии — более 5 млрд рублей, для Южной Осетии — 7,2 млрд рублей. В прошлом году мы задумались, пообщались с руководством республик и поняли, что первый этап помощи, когда мы просто можем туда отдавать деньги, развивать инфраструктуру, уже закончился. Все, что с этого этапа мы могли получить по росту экономики, мы получили. За это время доли собственных доходов бюджетов республик выросли: в Абхазии — с 41,5 до 52%, в Южной Осетии — с 7 до 18%. В абсолютных значениях объем ВВП Абхазии сегодня составляет 32 млрд рублей, а Южной Осетии — 6,1 млрд рублей.

— Есть ли понимание, что делать дальше? Какие ближайшие планы по взаимодействию с республиками?

— Я поставил задачу сотрудникам и говорю руководству республик: "У нас сейчас с вами задача, чтобы вы не больше от нас получали, а наоборот, чтобы начали потихонечку становиться менее зависимыми от нас". То есть мы хотим постепенно сократить поддержку в выравнивании заработных плат, но сделать это так, чтобы зарплаты не упали. Сделать это можно только с ростом экономики. Вот мы и хотим, чтобы ВВП у них вырос, чтоб бюджетная обеспеченность выросла, а зависимость от российских дотаций, наоборот, снизилась. Например, доля софинансирования России в части повышения заработной платы работникам бюджетной сферы в республиках будет постепенно снижаться — с 85% в 2022 году до 15% к 2025 году. Как этого добиться? Нужно привлекать инвесторов, к тому же их интерес к республикам растет с каждым годом. Но прежде надо регуляторику поменять, инвестиционный климат улучшить, инвесторов привести, таможенное регулирование упростить, налоговое регулирование усовершенствовать. Все лучшее, что в России есть, туда привнести для того, чтобы дать гарантии прав инвесторам, которые придут туда. А дальше — те, кто там работает, там же платят налоги. Эти налоги уходят в республиканский бюджет, и за счет увеличивающегося бюджета происходят выплаты, развивается экономика.

— В каких отраслях экономики в первую очередь стартуют перемены?

— Это касается всех отраслей: есть поддержка сельского хозяйства, промышленности, туризма. Меры очень похожи на то, что используется у нас, — субсидии. Субсидирование процентной ставки по кредитам для тех проектов, которые мы выбираем, верифицируем, признаем наиболее перспективными, нужными, приоритетными и запускаем механизмы поддержки этих проектов. Это может быть бюджетирование или другой механизм, когда в проекте есть немного бюджетных денег, а дальше приходит частный инвестор, вкладывает остальное. Или приходит банк, и уже банку субсидируют процентную ставку из бюджета, потому что он выдает кредит на более льготных условиях. Мы это дело поддерживаем и помогаем. Это правильные механизмы, которые экономически запускают совершенно правильные процессы в этих республиках.

— Вы сказали: "мы верифицируем". Россия выступает здесь как консультант?

— Конечно, мы выступаем как консультанты при формировании нормативной базы, помогаем писать законы. Мы берем лучшее, смотрим, что подойдет, что не подойдет. Помогаем коллегам готовить эти законы. Потом они уже рассматриваются правительством, парламентом. Понятно, что там тоже свои дискуссии, парламентские слушания, коррективы. После этого законы принимаются.

Мы готовы оказать техническое содействие, внедрять там наши стандарты налогового администрирования, таможенного администрирования. Сейчас мы должны в рамках этого цикла за 2022–2025 годы запустить проекты лучших практик налогового администрирования, включая онлайн-ККТ. Понятно, что мы поделимся с ними технологиями, окажем техническое содействие. Подобное экономическое техническое содействие по налогам, по услугам Росреестра мы оказываем и Узбекистану, Киргизии, той же Белоруссии. Здесь мы тоже этот тип сотрудничества применяем.

— Кроме налогов и финансов, какие еще сферы требуют регуляторной калибровки?

— По линии Минэнерго идет большая работа. Коллеги учат правильно администрировать, формировать и развивать энергетические рынки. Республикам надо уметь правильно собирать плату за электричество, устанавливать справедливый тариф, бороться с разными нюансами. Ведь когда контроль ослаблен, идет пользование одними за счет других — обычное домохозяйство рискует столкнуться с веерными отключениями из-за тех, кто врезается и пользуется электроэнергией и не платит за нее или платит меньше. Это большая работа, но она ведется.

— Когда планируете завершить эту работу?

— Я очень надеюсь, что в ближайшем бюджетном цикле мы не просто еще три года проживем и три года эти республики просуществуют вместе с нами, а что через три года, после этого бюджетного цикла, мы получим совершенно другой уровень государственного администрирования, бюджетной обеспеченности, инвестиционной привлекательности в республиках. Увидим меньшую зависимость от поддержки России. Это очень важно и для Абхазии, и для Осетии. Осетия — это отдельная история. Это действительно разделенный народ. Это аланы — люди, которые всегда в Российской империи, в Советском Союзе были одной этнической культурной языковой общностью. Сейчас там государство независимое, есть погранпереходы и границы.

Но я вижу, что связи восстанавливаются — и семьи, и люди, и контакты. Здесь очень сильно помогает Северная Осетия — Алания — это фактически близкие родственники Южной Осетии. Наша задача — такому соединению дать экономическую поддержку.

— Есть ли планы по вхождению этих республик в состав ЕАЭС?

— Пока говорить о том, что республики могут стать партнерами ЕАЭС, преждевременно. Я очень надеюсь, что когда-нибудь они смогут претендовать на то, чтобы стать наблюдателями в союзе. Это решение должно быть согласовано со всеми странами — участницами ЕАЭС. Мое личное желание — чтобы эти республики как можно больше расширяли свое экономическое взаимодействие именно с союзом, а не только с Россией, рассматривали нас как трамплин для выхода на более серьезное взаимодействие с другими странами-участницами. Это моя личная мечта, но до этого еще далеко, нам вместе нужно проделать большую работу.

Беседовал Александр Лапкин

ТАСС. 10.03.2022