Итоги-2021 для Узбекистана: проверка выборами, коррупции - бой, планы по Афганистану

Пять важных событий и явлений 2021 года для Узбекистана комментирует в беседе с Ia-centr.ru Бахтиер Эргашев, директор Центра исследовательских инициатив «Ma'no» (Ташкент).

1. Президентские выборы и «Новый Узбекистан»

Главным политическим событием года для страны стало, несомненно, проведение президентских выборов, по результатам которых победил действующий президент Ш.М.Мирзиеев.

Выборы прошли с определенным накалом конкуренции между кандидатами. В ходе электорального цикла 2021 года политическая система Узбекистана сделала большой шаг вперед.

Выборы в стране, которая реализует комплексные системные реформы – всегда точка бифуркации. В таких условиях политическая система и все общество испытывают серьезное давление. С одной стороны, это давление внутреннее, и опыт некоторых постсоветских стран показывает, как быстро в напряженные моменты появляются разделительные линии внутри общества. С другой стороны, в период выборов усиливается давление и внешних сил, которые пытаются повлиять на политику той или иной страны.

Выборы – серьезный экзамен для всего общества, а в период реформ – в особенности. Спустя несколько месяцев после избрания главы государства, можно четче описать, какие были риски на этом пути. Сегодня все как-то мило забыли, что предпринимались серьезные попытки воздействовать на внутриполитическую ситуацию в Узбекистане. Вспомним хотя бы различные скандалы, направленные против действующего президента. Зарубежные СМИ педалировали вопросы «дач» президента, выпускались провокационные ролики о семье главы государства, проталкивалась тема незарегистрированных несистемных партий и движений. В целом в предвыборный период на Узбекистан оказывалось серьезное внешнее информационное давление.

Однако выборы прошли успешно.

Сейчас уже можно говорить об этом, лично я голосовал «за» действующего президента. При этом голосовал за него не только и не столько как за личность, сколько за его программу – «Стратегию Нового Узбекистана». Мне, как гражданину страны, были понятны те цели, которые президент предлагает, направления реформ по развитию Узбекистана. Речь идет о формировании конкурентоспособной экономики страны, формировании социально-ответственного государства, продолжении активной внешней политики Узбекистана как на региональном, так и на глобальном уровне. В Стратегии обозначены основные механизмы ее реализации, индикаторы, которые должны быть достигнуты. Думаю, что большинство моих сограждан исходили абсолютно из тех же установок, голосуя за кандидата с предвыборной программой в виде системного комплекса мер, а не c набором разновекторных инициатив.

Из выборов 2021 года Узбекистан вышел более сильным, а это самое главное. Понятно, куда мы идем и что должно быть достигнуто за ближайшие пять лет.

2. Как меняется экономика Узбекистана: курс на модернизацию?

Среди множества экономических реформ, которые сейчас осуществляются в Узбекистане, для меня интереснее всего вектор экономической модернизации и индустриализации страны. В частности, буквально в конце декабря в Узбекистане запустили завод по производству синтетического топлива – GTL, строительство которого продолжалось последние четыре с лишним года. Несмотря на пандемию и все ее эффекты, этот проект был завершен.

Сам завод – прорыв для Узбекистана, так как только в четырех странах мира есть подобные предприятия, где из природного газа производят различные виды синтетического топлива и горючего.

Как представляется, завод станет заявкой для Узбекистана на снижение импорта ГСМ, будет толчком для формирования нового кластера в экономике страны.

Для меня, как для человека, который в своей деятельности ориентируется на анализ экономических и политических реформ, этот успех ­показывает, что Узбекистан продолжает политику индустриализации.

В этом же ряду свершений – начало освоения огромного медного месторождения в Алмалыке, которым занимается Алмалыкский горно-металлургический комбинат (АГМК). Это касается и освоения месторождений руд «Ёшлик» и «Ёшлик-1», строительства медной обогатительной фабрики №3 на базе месторождения «Ёшлик-1».

Сейчас АГМК становится серьезным лидером в горно-металлургической промышленности страны, по планам к 2028 году комбинат будет производить в год около 400 тыс. тонн меди катодной, 50 тонн золота и 270 тонн серебра. Это очень серьезный экономический проект, начало которому было положено как раз в 2021 году.

При этом основным инвестором выступает пул российских банков (Газпромбанк при поддержке ВЭБ РФ), который входит со своим капиталом в программу модернизации АГМК. На первом этапе российские банки инвестируют около $5 млрд, а в целом на модернизацию комбината до 2030 года сумма вложений от российского банковского капитала достигнет $7 млрд.

Модернизация этого проекта интересна тем, что показывает серьезные качественные изменения в экономическом взаимодействии России и Узбекистана. Если раньше наше сотрудничество базировалось на товарном обмене – экспорт и импорт, основанные на устоявшихся товарных позициях, то что я называю: «фрукты и текстиль в обмен на железо и древесину», – то сейчас начинается новый этап отношений. В экономику Узбекистана, в строительство новых промышленных объектов входит российский банковский капитал. Процесс взаимодействия с российскими банками будет только углубляться, и это серьезная основа для развития и укрепления российско-узбекского сотрудничества.

3. Прорывы в борьбе с коррупцией

Борьба с коррупцией и предотвращение коррупционных проявлений во всех сферах в Узбекистане приобретают системный характер. Особо отмечу, что 22 октября этого года вышло постановление президента «О мерах по дальнейшему совершенствованию проведения антикоррупционной экспертизы нормативно-правовых актов и их проектов». Для меня, как для человека, который занимается институциональным анализом, это прорывной институциональный шаг для всей системы государственного управления.

Ранее механизм антикорупционной экспертизы только экспериментально внедряли в деятельность органов власти и управления. Теперь антикоррупционная экспертиза проектов НПА будет законодательно внедрена на всех уровнях и по всем видам нормативно-правовых актов.

Сейчас предусмотрена отдельная Дорожная карта, которая по годам описывает количество и сферы нормативно-правовых актов, которые будут проверены на наличие коррупциогенных положений.

Составной частью политики противодействия коррупции и ее проявлениями стало внесение 2 декабря 2021 года Агентством по противодействию коррупции Республики Узбекистан в Законодательную палату Олий Мажлиса РУз проекта закона об усилении ответственности за коррупционные преступления. Серьезно ужесточены наказания за коррупцию – так, за растрату, мошенничество через злоупотребление должностным статусом или использование служебного положения наказание было в 5 лет, а теперь предлагается срок в 10 лет.

Почему это хорошо? Ранее за хищения и растраты в Узбекистане выносились зачастую смешные наказания, теперь же сроки в два раза больше. Антикоррупционная экспертиза должна сопровождаться ужесточением наказания за нарушения чиновников. Мне нравится также предложение о том, что сегодня лица, совершившие преступления, связанные со взяточничеством, уже не могут быть условно-досрочно освобождены от отбывания наказания, а наказание уже нельзя менять на более мягкое.

4. Приход талибов* к власти в Афганистане – как меняются планы Узбекистана на партнерство с соседями?

Республика Узбекистан серьезно наращивала уровень отношений и объем внешней торговли с Афганистаном при прежней власти, а потому переход Кабула в руки талибов* стал неприятным фактором, который будет воздействовать на внешнюю политику нашей страны и ее внешнеэкономическую деятельность. Узбекистан с 2016 по 2020 гг. увеличил товарооборот с Афганистаном почти в два раза, доведя его в 2019 году, например, до более чем $700 млн, а в 2016 году цифра колебалась у отметки в $400 млн.

Как Узбекистан будет работать с талибами*? Смена политического режима в Кабуле ставит в принципе вопрос о том, насколько во внешней торговле, в гуманитарной сфере будет сохранена положительная динамика. Ранее, к примеру, было налажено взаимодействие в виде Образовательного центра в Термезе, где обучались афганские юноши и девушки. Второй вопрос – есть ли еще перспектива реализации транспортно-инфраструктурных проектов, в частности, того же трансафганского коридора Мазари-Шариф – Кабул – Пешавар с выходом на морские порты Пакистана?

Есть целый ряд других проектов с афганской стороной, которые на какое-то время зависли, переговоры по ним будут начинаться с нуля уже с правительством «Талибана*». Встает вопрос, насколько талибы* пойдут нам навстречу в решении этих вопросов.

Возникает и угроза возможного переноса террористической деятельности с территории Афганистана на территории соседних стран. Угроза эта идет не столько от талибов*, сколько от тех террористических организаций, которые действуют на территории Афганистана «ИГИЛ – Вилаят Хорасан*», «Ансаруллах*», «Аль-Каида*» и др.

Узбекистану придется реализовывать свою внешнюю политику на афганском векторе с учетом всех этих кардинальных изменений, а это серьезная работа на среднюю и долгосрочную перспективу.

5. Тюркское партнерство: какие у Узбекистана ожидания от новой Организации тюркских государств?

Осенью 2021 года Совет сотрудничества тюркоязычных государств (ССТГ, Тюркский совет) был переформатирован в Организацию тюркских государств (ОТГ). Это серьезная трансформация, которая будет иметь последствия как для членов организации, так и для стран, которые внимательно отслеживают события на этом треке.

Организация тюркских государств сочетает в себе участие стран как с совпадающими, так и несовпадающими интересами. Если для той же Турции расширение сотрудничества на политическом треке – очень важно, то для другой группы стран Организации, в частности, Казахстана и Узбекистана, в приоритете вопросы экономического сотрудничества – инвестиции, торговля, инновации. Для наших стран аспекты из политического поля менее значимы, чем из экономического.

Какие направления будут консенсусными для развития Организации – это серьезный вопрос, который и будет определять эффективность новообразованной ОТГ. По некоторым векторам уже есть общее согласие – вопросы гуманитарного сотрудничества, образования, академических обменов, инноваций.

Поиск консенсуса по другим направления партнерства должен быть направлен на повышении эффективности ОТГ, а не на превращение ее в дискуссионный клуб.

* - запрещенные в России организации

ИАЦ МГУ. 29.12.2021