Что стоит за отказом Белоруссии от участия в саммите «Восточного партнерства»

Сергей Николкин

Представители Белоруссии не примут участие в саммите «Восточного партнерства» («ВП»), который должен пройти в декабре этого года. В середине октября информированные источники в ЕС подтвердили массмедиа информацию о том, что «Белоруссия не примет участие в заседаниях „Восточного партнерства“ – ни в саммите, ни в министерских встречах». В медиа также отмечается, что сотрудничество официального Минска в «ВП» будет ограничено лишь рабочими контактами.

О том, что Белоруссия приостанавливает участие в «ВП» и приступает к процедуре «заморозки» соглашения о реадмиссии с Европейским союзом стало известно еще 28 июня. Официальный Минск также отозвал своего представителя в ЕС для консультаций. Эти действия стали ответом на очередной пакет санкций Евросоюза в отношении республики и следующим шагом в данном направлении после того, как 17 ноября прошлого года глава белорусского МИД Владимир Макей по итогам совещания у Александра Лукашенко об актуальных вопросах внешней политики заявил, что официальный Минск «понижает до экспертного уровень участия в инициативе «Восточное партнерство» из-за политизированного подхода партнеров».

Тогда же министр иностранных дел РБ с сожалением констатировал, что некоторые страны, в том числе и входящие в ЕС, пошли на введение санкций против Белоруссии. «Конечно, мы не можем оставлять подобного рода вещи без ответа. С нашей стороны расширены также соответствующие санкционные списки с включением туда соответствующих лиц из всех стран Евросоюза. Мы предложили приостановить работу координационной группы «Беларусь – Евросоюз», в рамках которой обсуждались различные вопросы нашего взаимодействия», – пояснил глава белорусской дипломатии, назвав в числе ответных мер понижение уровня представительства Белоруссии в «Восточном партнерстве». Он отметил: «На совещании была предложена и поддержана участниками совещания идея о понижении уровня нашего представительства в «Восточном партнерстве». Мы видим, что есть попытки политизировать ряд инфраструктурных, межрегиональных проектов в рамках этой инициативы. Поэтому принято решение о понижении уровня участия Беларуси в этой инициативе до экспертного».

Для официального Минска, согласно информации использовавшихся чиновниками белорусского МИД спикеров, «ВП» всегда было более важно, чем для других постсоветских республик, поскольку у РБ с ЕС до сих пор нет базового соглашения, а соответственно, не было и двустороннего трека отношений. Поэтому «ВП» фактически являлось единственной институциональной рамкой, позволявшей белорусским и западным представителям властных структур и чиновникам иметь регулярные контакты и легитимно встречаться «даже в сложные времена». Проекты Минска и Брюсселя в рамках «ВП» включали приграничное сотрудничество, ремонт и обновление приграничной инфраструктуры, зеленые технологии, малый бизнес, взаимодействие в сфере образования (включая, например, программу по обмену студентами «Эразмус»).

Однако после событий, последовавших за оглашением результатов президентских выборов 2020 года, а также инцидента с посадкой в Минске самолета Ryanair, «участие Беларуси в «Восточном партнерстве», – как заявил, например, белорусский политолог, основатель аналитического агентства Sense Analytics Артем Шрайбман, – прекратилось бы само по себе – по политической линии все было заморожено и без выхода Беларуси, а высших государственных чиновников в Евросоюз никто бы и так не пригласил». Тем не менее популяризируемые западными медиа комментаторы из минских организаций, активно взаимодействовавших с дипломатическими и властными структурами РБ, обращают внимание на то, что нынешние формулировки заявлений МИД Белоруссии звучат так, что «официальный Минск оставляет возможность вернуться в «Восточное партнерство» при изменении обстоятельств».

Сегодня отношения Белоруссии с Западом поставлены на паузу. Но еще в 2019 г. участвовавший в саммите «Восточного партнерства» Владимир Макей с энтузиазмом говорил о том, что Минск рассчитывает на углубление отношений с ЕС

Действительно, сегодняшнее состояние взаимоотношений РБ и «Восточного партнерства» можно назвать проблемным, хотя о полном разрыве отношений и выходе из организации речи пока не идет. В то же время предпосылки для этого имеются, и весьма существенные. Дело в том, что одной из основных реальных задач «ВП» в западном регионе экс-СССР является контроль над транзитной инфраструктурой на территории Белоруссии (а также Украины, Молдавии и Приднестровья), посредством которой осуществляется транзит энергоносителей из России на Запад. Свой геополитический и экономический интерес в этом имеется как у Европейского союза, так и у Соединенных Штатов. С помощью «ВП» Белоруссию и другие входящие в организацию постсоветские республики стремятся де-факто обречь на превращение в полностью подконтрольную Евросоюзу зону транзита российских энергоносителей, рынки сбыта не самой качественной продукции, сбываемой ЕС и США, источник дешевых ресурсов, включая трудовые, буфер между Россией и объединенной Европой.

Фактически Брюссель и Вашингтон настаивают на своеобразном разделении труда: постсоветским лимитрофам обещана политическая самостоятельность от России в обмен на европейскую лояльность, экономически выгодную в основном самим европейцам. Взамен на контроль Запада над энерготранзитной сферой и инфраструктурой предлагается «особый статус» отношений с Евросоюзом и возможность вымаливать у него кредиты. Для данного решения есть основание – торможение тесной экономической и политической интеграции постсоветских республик, дающее внешним силам шанс на дальнейшую и окончательную дезинтеграцию региона с выходом на кардинальные геополитические перемены, затрагивающие жизненно важные интересы Москвы.

Именно поэтому 8 октября 2021 года первый заместитель постоянного представителя России при ООН Дмитрий Полянский на встрече Совета Безопасности по «формуле Арриа» отметил, что «Восточное партнерство» стало одним из главных каналов дестабилизации ситуации в Белоруссии. Высокопоставленный дипломат-международник назвал и соседние с Белоруссией государства, которые оказали поддержку попыткам организации «цветной революции» в республике, подчеркнув, что данные страны работали над этим «проектом» вместе с США и ЕС в течение многих лет, поддерживая протестующих политически, финансово и развивая неправительственные организации.

Ритм Евразии. 19.10.2021