«Мне представляется положение о белорусском нейтралитете рудиментом»

Положение о нейтралитете Белоруссии в Конституции более неактуально, поскольку не отвечает существующим реалиям. Об этом в интервью «Известиям» сообщил член конституционной комиссии республики, руководитель информационно-просветительского учреждения «Актуальная концепция» Александр Шпаковский. Запад всегда воспринимал разговоры о нейтральном статусе страны как повод обеспечить дистанцирование Минска от Москвы, пояснил он. Во время беседы белорусский политолог также рассказал о сроках референдума по Основному закону, противоречиях членов группы по поправкам и зарубежном опыте, используемом в работе.

«Работа над проектом Конституции только начинается»

— 21 июля были подведены итоги работы конституционной комиссии. Как вы можете оценить результаты нескольких месяцев дискуссии?

— Необходимо отметить, что мы завершили только первый этап работы конституционной комиссии в части формирования пакета предложений по поправкам и изменениям. Конституционная комиссия продолжает осуществлять свой мандат. Впереди у нас совещание с участием главы государства, может быть и не одно. Все зависит от того, насколько будут урегулированы спорные моменты, возникшие в ходе работы комиссии. Затем обновленный проект, окончательно утвержденный членами комиссии и главой государства, будет вынесен на всенародное обсуждение. А уже после этого в начале следующего года итоговая версия будет вынесена на референдум.

— Какие основные достижения в работе вы можете отметить? Был ли достигнут консенсус между членами комиссии?

— Проделана достаточно серьезная работа, внесены изменения в большое количество статей. Две статьи исключаются из текста, 16 предлагаются впервые. Вместе с тем единства по ряду вопросов у членов комиссии не было. Из общего состава комиссии 26 членов согласовали итоговый текст с замечаниями и предложениями. Были высказаны особые мнения, которые прилагаются к проекту, они тоже будут доложены главе государства. Эти мнения касаются концептуальных вопросов — полномочий президента, Всебелорусского народного собрания, целеполагания нашей страны, наличия смертной казни. Есть и конкретные редакционные правки, касающиеся юридической чистоты предлагаемого документа. В составе комиссии — ряд весьма титулованных специалистов-правоведов, у которых есть замечания, то есть в нашем понимании работа над проектом Конституции только начинается. Пока нельзя говорить о каких-то итогах.

— Насколько весомым было вовлечение обычных граждан в работу комиссии?

— Мы очень признательны людям, которые откликались на нашу просьбу и активно участвовали в работе комиссии и формировали повестку дня. За любые предложения признательны, в том числе за те, которые по объективным причинам не смогли войти. Некоторые предложения, прямо скажем, были наивными, но это все равно свидетельствует о социальной активности граждан Беларуси. Нам такое внимание к нашей работе приятно и радостно.

— С одной стороны, кажется, что усиление полномочий правительства, парламента, ВНС сильно урезает полномочия президента, особенно вкупе с ограничениями на два срока. Скептики же говорят, что фактически ничего не меняется. Какова ваша позиция?

— Что касается скептиков, то у меня складывается ощущение, что они не читали предлагаемые изменения. У нас так называемые скептики редко соотносят свои заключения с существующей реальностью. Уровень правовой и политической культуры там достаточно низкий и просто сводится к нигилизму, когда критикуются любые предложения. Могу сказать, что именно концептуальные вопросы по полномочиям и вызывают широкую дискуссию в составе комиссии. С одной стороны, есть понимание того, что надо несколько разгрузить институт президентской власти. Надо создать механизмы управляемого транзита, чтобы Республика Беларусь не погрузилась в пучину политического кризиса, как это бывает на постсоветском пространстве. Вместе с тем есть понимание того, что нельзя чрезмерно ослаблять институт президентства, существующую вертикаль. Не совсем целесообразно это делать с учетом тех внешних обстоятельств, в которых существует наша страна и, судя по всему, будет существовать в среднесрочной перспективе.

«Желание общества нередко не совпадает с реальной картиной»

— А как можно оценить новацию, касающуюся Всебелорусского народного собрания (ВНС)? Ему же теперь присваиваются большие полномочия…

— У меня лично ряд предложений, которые вынесены по этому пункту, вызывает вопросы. К примеру, ВНС получит право давать заключение о «легитимности выборов». Вызывает вопрос такая категория, как «легитимность». В моем понимании, она скорее политическая, нежели правовая. Все-таки легитимность выборов определяет Центральная избирательная комиссия, которая подводит итоги. А законность выборов — прерогатива судебной власти, тем более в этом же проекте предлагается наделить Конституционный суд (КС) правом принимать заключение о «конституционности» выборов. В этом случае мы сталкиваемся с коллизией. Если мнение КС о конституционности будет противоречить мнению ВНС о «легитимности», то кто конечная инстанция? То есть существуют подводные камни, которые могут послужить предпосылками для политических кризисов. Конечно, в процессе дальнейшего обсуждения и подключения юристов, которые есть в аппарате президента, надеемся все эти коллизии устранить.

— Почему возникли такие дискуссии вокруг положения о нейтралитете?

— Положение о нейтралитете страны закладывалось в 1990-е годы, когда была другая ситуация, в том числе международная. Мы все помним, что после распада СССР ряд постсоветских республик, включая РФ и РБ, надеялся найти свое место в новом мире. Тогда же получили распространение идеи Фрэнсиса Фукуямы о «конце истории». Нам казалось, что повторение глобального геополитического противоборства невозможно. Мне представляется положение о белорусском нейтралитете рудиментом. Беларусь — военно-политический союзник России, входит в ОДКБ, у нас на две страны общая оборонная доктрина. Можем ли мы говорить о нейтралитете? Вряд ли. Во-вторых, Запад всегда воспринимал разговоры о нейтралитете как повод для провокационных попыток обеспечить дистанцирование Беларуси от России. Они под этими разговорами просто искали точки входа в систему нашей безопасности и государственности. Те ростки, которые были заложены во время этих мероприятий, дали о себе знать после президентских выборов 2020 года. Сейчас, надо сказать, государство эти ростки активно пропалывает. Так зачем же мы опять хотим достижения нейтрального статуса? Это закладывает мину под нашу государственность. Такую позицию разделяют и многие мои коллеги по комиссии.

Вместе с тем есть и другая точка зрения, которая основана на исследовании общественных настроений. Я готов поверить в то, что обществу хочется, чтобы Беларусь была нейтральной и равноудаленной от всех конфликтов. Но мы прекрасно понимаем, что желание общества нередко не совпадает с реальной картиной.

— Учитывался ли зарубежный опыт при обсуждении поправок, в частности прошлогодний российский, каких-то еще стран?

— Безусловно. Ряд членов комиссии сегодня являются действующими руководителями наших законодательных органов, действующими судьями КС. Безусловно, они имеют опыт общения с российскими коллегами в этой связи. Я могу сказать, что я по приглашению Общественной палаты был в группе международных экспертов, вел мониторинг процесса внесения изменений в Конституцию Российской Федерации. Нам весьма интересен опыт российской комиссии, мы его, безусловно, учитываем. Вместе с тем интересен опыт КНР, западноевропейских государств. Надо сказать, что мы сотрудничаем с Венецианской комиссией, коллеги были проинформированы о результатах нашей работы. Однако мы сразу очертили, что приоритетом будут национальные интересы Беларуси, а не какие-то внешние рекомендации. К чести российских коллег, они оказывают нам исключительно методическое содействие. Определенные круги коллективного Запада не признают априори такой вариант развития событий и продолжают настаивать на свержении действующей власти и передаче ее своим «марионеткам».

Беседовал Максим Ходыкин

Известия. 26.07.2021