Слияния наших стран не будет. Кроме самого Лукашенко, кто-то об этом говорит?

Дмитрий Родионов

Спустя неделю после переговоров между президентами России и Белоруссии начинают появляться первые подробности встречи. Озвучил их белорусский лидер 2 марта на совещании по вопросу белорусско-российского сотрудничества в военной сфере. И озвученное им наводит на мысль о том, что пока ни о чем конкретном договориться не удалось.

Впрочем, едва ли кто-то мог бы ожидать от сочинской встречи какого-то прорыва. В принципе повестка ее была известна заранее. За полторы недели до визита Александра Лукашенко «Коммерсант» сообщил о том, что президент Белоруссии собирается в Россию за новым кредитом. Сообщалось, что белорусская сторона якобы хотела получить доступ к остатку средств, выделенных Москвой на строительство Белорусской АЭС (из выделенных $10 млрд, потрачено было только 4,5). Один из источников издания уверял, что стороны «близки к достижению договоренности по выделению средств».

На кредит намекал и глава белорусского МИД Владимир Макей, говоря о том, что «в ходе переговоров может быть затронута тема взаимодействия в финансово-кредитной сфере». Кроме того, он явно набивал цену, когда говорил, что не согласен с тем, что у Белоруссии не осталось друзей, кроме Москвы, как бы намекая, что деньги в случае чего можно взять и у Пекина. Ранее о том, что в случае отказа европейского бизнеса инвестировать в белорусскую инфраструктуру Минск всегда сможет получить деньги в России и Китае, говорил также премьер-министр Роман Головченко.

Лукашенко это потом опроверг. «Много сейчас писали и вякали по поводу кредитов. Ни о каких кредитах даже речи не было… Никто не просил дополнительных кредитов. Нам это не нужно», – заявил белорусский лидер.

Однако без новых кредитов Минску не обойтись, иначе ни Головченко, ни Макей не поднимали бы этого вопроса. Да и как иначе, если общие запланированные на 2021 год платежи по основному внешнему долгу и процентам составляют около $16,3 млрд.

Возвращаясь к остатку средств, выделенных Москвой на строительство Белорусской АЭС, можно сказать, что в принципе эти деньги небольшие для России, тем более что они уже были выделены белорусской стороне. Вопрос для Лукашенко в том, что Москва потребует за них? Как прежде, дотировать белорусскую экономику за красивые слова и обещания Москва уже не будет. К тому же белорусский лидер и впрямь оказался в уязвимом положении на фоне внутреннего политического кризиса и давления Запада, продемонстрировавшего, что никаких дел с ним он больше иметь не хочет. Да, Макей и Головченко правы, что есть еще и Китай, но тот действует гораздо более расчетливо и просит за свою благосклонность намного больше России, а главное, готов будет потом жестче спросить.

Так что взять кредиты, кроме как у Москвы, негде. И условия Москвы – более жесткие с учетом изменившейся политической ситуации – были известны Лукашенко до визита в Сочи: во-первых, это продолжение политической интеграции, возобновившейся в год 20-летия Союзного договора, но быстро застопорившейся из-за неуемных аппетитов Минска и желания Батьки разыграть «патриотическую карту» накануне выборов. Во-вторых, это продажа белорусских предприятий (среди которых БМЗ, МЗКТ, МАЗ, Гомсельмаш, Гродноазот, Нафтан и др). И, в-третьих, это обещанная Лукашенко конституционная реформа, которая должна была завершиться трансфером власти.

Как заверял сам белорусский лидер, итогом преобразований должно было стать перераспределение полномочий между президентом и другими ветвями власти, кроме того, Лукашенко обещал покинуть пост президента и провести досрочные выборы.

Какие-то намеки на то, как это будет выглядеть в реальности, ожидали услышать в ходе Всебелорусского народного собрания, состоявшегося накануне визита Лукашенко в Россию. Несмотря на то, что этот форум имеет весьма туманный функционал и никогда его проведение не приносило каких-то перемен, все же многие с робкой надеждой ждали, что Лукашенко внесет ясность в вопрос о том, что он хочет поменять в жизни страны. Однако никакой ясности никто так и не дождался. Президент лишь повторил все, что от него уже слышали: что в течение года будет готов проект новой конституции, что его вынесут на референдум и т.д. Он пообещал «радикально перераспределить полномочия», отметив при этом, что думать об уходе с поста президента ему преждевременно.

«Этот вопрос решится. Но мы должны это сделать спокойно, не наломав дров», – заявил он в свойственной ему манере сказать витиевато и при этом ни о чем.

Не дождавшись от Всебелорусского народного собрания, ждали от встречи в Сочи. Ждали, что Батька изложит уже свои ответы на вопросы, которые российская сторона ставит перед ним с осени. И…

Сразу после встречи оба президента сохраняли молчание о том, удалось ли достигнуть хоть каких-то договоренностей. Российский лидер не комментирует встречу и сегодня, в отличие от своего белорусского коллеги. Сам факт того, что встреча лидеров продолжалась больше шести часов, после чего Лукашенко сразу улетел в Минск, отказавшись от запланированной встречи с Дмитрием Медведевым, говорит о том, что поведать прессе было действительно не о чем.

Потом последовали заявления Лукашенко. Например, о том, что почти все дорожные карты по различным направлениям сотрудничества Москвы и Минска готовы к подписанию. Целых 33 штуки, по его словам, из которых шесть-семь осталось доработать. Странная арифметика. Если не изменяет память, год назад карт было 31, из которых 30 – согласованы, оставалась лишь пресловутая 31-я. Теперь число несогласованных карт вдруг увеличилось до шести-семи.

Еще неделя молчания, и Лукашенко делает еще одно заявление – объединения Белоруссии и России не будет! Об этом он заявил, комментируя «некоторые выдумки и вранье в различных источниках» о вхождении в состав России или слияния с ней. «Мы – суверенное и независимое государство. Мир настолько изменился, что просто было бы глупо даже работать в этом направлении», – заявил он.

Что это за «некоторые выдумки в различных источниках»? Кажется, даже в той самой 31-й карте, которую Батька сразу объявил посягательством на белорусский суверенитет, ничего подобного и близко не было – там говорилось о создании 12 наднациональных органов, что никак не отменяло независимости двух стран, составляющих Союзное государство. Откуда он взял эти «источники»? Похоже, Лукашенко сам постоянно возбуждает разговоры на эту тему, а затем порицает неустановленных лиц за выдумки.

Может, Лукашенко таки согласился на условия 31-й карты и пытается оправдать «сдачу части суверенитета» тем, что о полной сдаче речи не идет? Может, он обращается к той части общества, которая не жила в СССР и не приемлет мысли об объединении с РФ в полноценное Союзное государство? Но эта часть общества в подавляющем большинстве совпадает с той, которая всю осень выходила на митинги с требованием отставки президента РБ. Так что апелляция к ней выглядит глупо, в то время как для сторонников Лукашенко его заявление прозвучало попросту грубо.

Ну а для РФ это звучит не иначе как продолжение «старой песни о главном» – дескать, опять «Россия покушается на наш суверенитет». Простите, как это воспринимать, особенно на фоне признания самим главой РБ факта беспрецедентного вмешательства западных стран в дела Белоруссии и заявления Владимира Путина, что Россия не бросит союзницу и окажет ей необходимую помощь и в защите суверенитета, внешних границ, и в защите стабильности?

Итак, кредит в ходе встречи двух лидеров в Сочи, по словам Лукашенко, не обсуждался. Не обсуждался и вопрос трансфера власти. «Никакого трансфера быть в Белоруссии не может», – заявил он. Минуточку, как же то, о чем шла речь выше? Такие заявления, особенно после не очень обнадеживающих итогов ВНС звучат в лучшем случае как свидетельство того, что Батька решил потянуть время, в худшем – как подтверждение того, что он вообще не собирается ничего менять.

В самом деле, зачем что-то менять? Протесты удалось если не подавить полностью, то маргинализировать и фактически выдавить с территории страны (а для верности планируется резко ужесточить наказание за правонарушения, связанные с экстремизмом и организацией беспорядков). Россия же, со своей стороны, подтвердила свою готовность поддерживать Белоруссию. Но надо как-то жить дальше, и продолжение поддержки Москвы придется чем-то заслуживать. Дело даже не в кредите, судьба которого до сих пор не ясна.

На днях лидер белоруской оппозиции Светлана Тихановская анонсировала возобновление протестов весной. Конечно, одного лишь сезонного фактора тут недостаточно, но, если Лукашенко будет продолжать тянуть время, не делая ничего, вопрос возобновления протестов может вновь встать и уже намного жестче. И тут многое будет зависеть от позиции России.

«Сейчас Лукашенко всеми силами отказывается от «сочинского процесса», подразумевающего выход из белорусского кризиса по формуле «национальный диалог + конституционная реформа + референдум + внеочередные президентские выборы». Но Москва все равно будет настаивать на этих договоренностях. Если в конце марта вновь вспыхнут протесты, для Москвы это будет основанием сказать Лукашенко: «А где же реформы?!» Для Лукашенко это будет означать уход из власти», – уверен замдекана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Андрей Суздальцев.

Может, все не столь категорично, но очевидно, что Лукашенко придется все же хоть что-то из обещанного выполнить.

В экономической сфере некоторые подвижки все же есть. К примеру, Лукашенко распорядился о переносе грузооборота из портов Прибалтики в российскую Усть-Лугу. Опять же это не столько из желания интегрироваться с Россией, сколько «ответка» прибалтам, да и перенос не такой масштабный, как может показаться на первый взгляд. Из 10 млн тонн нефти Клайпеда и другие порты не получат лишь одну треть.

Лукашенко проявил интерес к российской нефти. А это значит, что расплачиваться ему неизбежно придется предприятиями, которые от него ждет Россия. Он также заявил, что его страна заинтересована наладить выпуск комплектующих для российских самолетов в рамках развития кооперации. Будем надеяться, что это еще один маленький шаг к реальному, а не декларативному сближению.

Кроме того, Лукашенко предложил использовать для совместного дежурства в республике российские самолеты. Правда, опять с оговоркой – мол, управлять ими должны совместно белорусские и российские летчики. Это, конечно, не военная база, от которой Батька отбивался лет десять, но тоже хоть какое-то движение вперед.

Министерства обороны наших стран впервые подписали программу стратегического партнерства на пять лет, что можно считать первым шагом к будущей совместной обороне уже не в рамках ОДКБ, а в рамках Союзного государства.

Лукашенко рассказал, что на встрече с Путиным были подвергнуты ревизии и обсуждению буквально все вопросы отношений Минска и Москвы. Что ж, посмотрим на практическое воплощение этой «ревизии».

Ритм Евразии. 05.03.2021