ЕАЭС: борьба с «палками в колесах» продолжается
Замир Каражанов
В Евразийском экономическом союзе с первых дней его создания ведется борьба с преградами, которые мешают формированию общего рынка. Как показывает многолетний опыт, успеха на этому пути добиться сложно, когда уровень доверия оставляет желать лучшего и не хватает гарантий.
На 2021 год председательство в ЕАЭС перешло к Казахстану. Не откладывая в долгий ящик повестку дня, он озвучил наиболее приоритетные направления для себя. Как сказал президент РК Касым-Жомарт Токаев,«в первую очередь следует сосредоточить усилия на барьерах, оказывающих наибольший негативный эффект на взаимную торговлю». По его словам, Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) следует не только избавиться от барьеров в торговле, но и сократить изъятия и ограничения. «Национальные программы по импортозамещению, задачи по насыщению рынка собственной продукцией должны реализовываться при неукоснительном соблюдении правовых норм Союза», – подытожил свою мысль К-Ж.Токаев.
В феврале, сразу после заседания в Алматы Межправительственного совета ЕАЭС, вице-министр торговли и интеграции РК Жанель Кушукова заявила, что барьеры препятствуют реализации потенциала ЕАЭС. «К сожалению, государства-члены ЕАЭС рассматривают друг друга как конкурентов, а не равных партнеров», – заключила Кушукова. Страны отстаивают свои интересы и не считаются с другими. Чтобы оградить себя от подобной практики, в Казахстане приняли поправки в закон о торговой деятельности, которые вступят в силу 1 июля. «Теперь правительство РК будет иметь право вводить ответные меры в случае выявления барьеров на рынках стран-партнеров», – предостерегла Ж.Кушукова.
Вице-министр РК признает, что ситуация с барьерами негативно влияет на интеграцию. Долю взаимной торговли стран-членов ЕАЭС составляет менее 15% от их товарооборота. «К примеру, в ЕС на взаимную торговлю приходится 62,5%, в НАФТА – 49,3%», – констатировала Кушукова. Следует также добавить, что торговля в ЕАЭС несбалансирована. 90% товарооборота приходится на Россию, оставшаяся часть – на другие страны Союза. При этом для государств ЕАЭС Россия является крупным торговым партнером. Такая «архитектура» несёт риски и издержки. Преграды, установленные правительством РФ, оказываются чувствительными для других участников интеграции.
Проблема препятствий на пути к свободной торговле не теряла актуальность с первых дней создания Союза. Появилась даже их классификация: барьеры, ограничения, изъятия. Барьерами считаются препятствия, которые не отвечают нормам ЕАЭС. От них следует безоговорочно отказываться, в то время как ограничения и изъятия допускаются. Ограничения связаны с пробелами в праве ЕАЭС. Это «серая зона», которая пока не регулируется соглашениями и договорами. Изъятия связаны с особенностью национальных законодательств, а также могут быть вызваны форс-мажорными обстоятельствами в странах Союза.
В 2017 году ЕЭК подготовила даже «Белую книгу», где было зафиксировано 60 согласованных странами ЕАЭС препятствий. 17 из них касались изъятий, 34 – ограничений и 9 – барьеров. В 2019-2020 гг. расчистить преграды пообещала Белоруссия в ходе своего председательства в ЕАЭС. «Барьеры на внутреннем рынке Союза должны быть устранены в кратчайшие сроки и новые не должны возникать», – заявил министр по промышленности и агропромышленному комплексу ЕЭК Александр Субботин в июле 2019 года на VI Форуме регионов России и Белоруссии. Но и по истечении 2020 года решить проблему не удалось.
На текущий момент на сайте ЕЭК значится 59 препятствий: 11 – барьеров, 13 – изъятий, 35 – ограничений. При этом у Казахстана больше всего препятствий – 47, за ним следует Белоруссия– 46, Армения и Кыргызстан – по 43 и Россия – с 44.
Количество препятствий меняется и даже имеет тенденцию к росту. «Вместо того чтобы сократить число барьеров, мы, наоборот, создаем новые или затягиваем с решением старых», –заявил на заседании Межправсовета в январе 2020 года премьер-министр РК Аскар Мамин. Его поддержал тогдашний глава правительства Кыргызстана Мухаммедкалы Абылгазиев, отметив, «что в последнее время мы все больше сталкиваемся с увеличением барьеров в продвижении торговли внутри ЕАЭС». Чаще препятствия встречаются в таких сферах, как техническое регулирование (24,3%), энергетическая политика (18,6%), транспортная политика (8,6%), госзакупки (7,1%). Хотя пропорции меняются, «лидирующие» сферы остаются постоянными, что указывает на проблемные зоны в интеграции.
Все участники ЕАЭС понимают, что преграды – это зло. Но почему тогда они до сих пор существуют? Как пояснила еще в 2017 году член Коллегии (министр.–Ред.) ЕЭК Карине Минасян, появление «новых барьеров связано в первую очередь с попытками стран ЕАЭС защитить отдельные сектора национальных экономик». Это самое очевидное объяснение.
Так, в 2020 году Россельхознадзор запретил ввоз томатов и перца из четырех областей Казахстана, найдя в них вирус коричневой морщинистости плодов. Но проверка ничего не выявила. Министр торговли и интеграции РК Бахыт Султанов назвал этот случай особым, поскольку вирус «не входит в Единый перечень карантинных объектов ЕАЭС». Стало быть, не было оснований для запрета на ввоз. Как сказал Б. Султанов, «единое экономическое пространство должно быть взаимовыгодно для всех игроков, а не становиться ареной перетягивания канатов национальных интересов». Но не отстает и сам Казахстан, который в 2018 году ввел запрет на вывоз лома автомобильным транспортом, а в 2020 году – железнодорожным. От таких мер пострадали металлурги России, которые решение казахстанских властей оспорили в ЕЭК. И таких примеров в ЕАЭС много.
Другим тормозом на пути интеграции выступает национальное законодательство государств ЕАЭС. Предполагалось, что страны со временем унифицируют отраслевую политику. Но на практике процесс затянулся, что влечет появление препятствий в формировании общего рынка. Специфика законодательства стран ЕАЭС как раз проявляется в тех сферах, где встречается больше всего преград. О них мы говорили выше – это техническое регулирование, госзакупки и т.д. Например, энергетика, которая является не только коммерческой средой, но имеет социальное измерение. Поэтому власти вынуждены регулировать сферу ЖКХ, чтобы не породить бунт недовольства в обществе.
Кстати, эта особенность заметна в рейтинге «Глобальной конкурентоспособности стран» ВЭФ, где есть пункт Burden of government regulation (оценка уровня госрегулирования экономик.–Ред.). Наиболее зарегулированная экономика в ЕАЭС у России, которая разместилась на 79 месте с 3,3 балла, а лучший показатель у Армении – 43 место и 3,7 балла. По глобальным меркам, это средние показатели. К примеру, Индия и Китай набирают 4,4 и 4,3 балла, хотя их нередко критикуют за усердное госрегулирование. Унификация законодательств стран ЕАЭС, по сути, упирается не в желание властей, а в реформы конкретных отраслей. Без них сложно что-то менять, но еще труднее решиться на них.
Еще один нюанс, способный объяснить, почему страны ЕАЭС неохотно устраняют преграды, заключается в торговле. Дело не в том, что ее доля маленькая, о чем говорила Кушукова, а в ее характере. Большинство стран сталкиваются с торговым дефицитом и несут убытки. Лучше ситуация у России, у которой доля экспорта над импортом в торговле с государствами ЕАЭС превышает 50%, и у Белоруссии, где этот показатель составляет 40%. Положение других стран ЕАЭС характеризуется торговым дефицитом. Наиболее кричащая ситуация отмечается у Армении и Кыргызстана. В таком положении не каждый участник ЕАЭС легко решится на отмену преград. Есть риск, что дефицит в торговле увеличится, но при этом нет гарантий, что вырастет экспорт.
Проблема несбалансированной торговли в ЕАЭС существовала всегда, но только в последние годы о ней стали громко говорить. Скорее всего, причина в ценах на нефть. Последние годы они падали и достигли в 2020 году минимальных 23 долларов за баррель. Высокие цены позволяли России и Казахстану не только поддерживать рост ВВП, но и благодаря выручке от продаж энергоресурсов компенсировать издержки в торговле со странами ЕАЭС. Теперь же больше нет крепкого «нефтяного плеча» и платить по счетам приходится из собственного кармана. Это не очень комфортно.
На вопрос, что делать, в ЕАЭС не дают однозначных ответов. В 2020 году глава Коллегии ЕЭК Михаил Мясникович предложил партнерам одномоментно отказаться от барьеров в торговле и «не порождать новые». Но ведь они возникли не на пустом месте! Возможно, предложенная мера избавит ЕАЭС от барьеров, но, скорее всего, породит проблемы в странах Союза. В 90-х годах в СНГ обсуждали «шоковую терапию» как вариант реформ, но даже тогда у нее не было сторонников. Здесь же предлагается схожий инструмент.
В начале прошлого года бывший премьер-министр Белоруссии Сергей Румас предложил избавиться от преград на неконсенсусной основе. «Сегодня объективно получается, что страна-инициатор ограничительной меры будет доказывать, что введение ею ограничения правомерно и блокировать принятие иных решений», – пояснял он. По мнению С.Румаса, рассмотрение данной проблемы следует передать в ЕЭК, «где специалисты должны глубоко погружаться в эти вопросы и обязывать страну устранять эти барьеры».
В свою очередь Мухаммедкалы Абылгазиев перечислил несколько мер. Он предложил наделить ЕЭК полномочиями принимать решения об отмене национальных актов стран ЕАЭС, которые не отвечают нормам Союза. Также ЕЭК должна получить право подавать иски в Суд ЕАЭС, если ее решениями пренебрегают на уровне правительств, а также накладывать санкции на страны и добиваться от них компенсаций. Ещё одно предложение касается определения порядка и сроков рассмотрения обращений о нарушении права ЕАЭС. Не остался в стороне Казахстан. По словам вице-министра РК Ж.Кушуковой, ЕЭК следует наделить контрольной функцией. Комиссия должна не только отменять препятствия в торговле в странах ЕАЭС, но и убеждаться, что они действительно устранены.
Дискуссия показывает, что проблемы в ЕАЭС возникли из-за дефицита гарантий. Попытки стран добровольно и поэтапно отказаться от препятствий на пути создания общего рынка не дали ощутимых результатов. Старые барьеры сохраняются, тут же появляются новые преграды. В конце концов, узел противоречий туго затягивается.
В итоге предлагаются радикальные меры. Речь идет не только об одномоментном устранении барьеров, но и о наделении ЕЭК дополнительными полномочиями. А ведь при создании ЕАЭС много говорилось о том, что суверенитет государств не будет ущемлен тесными рамками интеграции. Теперь приходит понимание, что без действенного наднационального органа трудно победить барьеры. Но как повысить эффективность ЕЭК: усилением ее мандата или посредством роста ее производительности?
По словам К-Ж.Токаева, решение о создании в 2012 году ЕЭК было непростым. «Ведь нашим странам пришлось делиться, а порой и полностью передавать суверенные функции и компетенции новому наднациональному органу», – отметил президент РК. Поэтому дальнейшее делегирование полномочий ЕЭК «напрямую зависит от ее профессионализма, состоятельности и уверенности комиссии защитить интересы всех стран-участниц».
Иными словами, кредит доверия нужно еще заработать. Поэтому казахстанская сторона предлагает пересмотреть порядок формирования кадрового состава ЕЭК. Отказаться от квотирования (по объему финансового взноса каждой страны.–Ред.) в пользу личного профессионализма.
Ритм Евразии. 22.02.2021
