Нити судьбы
Недавняя новость об ужесточении американских санкций в отношении «Северного потока-2» не только в очередной раз «подвесила» дату завершения проекта, но и заставила пессимистов сомневаться в том, что такая дата вообще наступит. Между тем за этой проблемой, пусть и важной, видится другая, более масштабная — комплекс вопросов, связанных с текущим состоянием и перспективами развития российских экспортных газо- и нефтепроводов, значение которых для отечественной экономики трудно переоценить. Вопросы не самые приятные. Насколько эффективной является сегодня система распределения отечественных экспортных потоков? Исчерпан ли потенциал у находящихся в строю советских газо- и нефтепроводов? Оправдана ли ставка на строительство новых трубопроводов в условиях ожидаемого в уже не самом далеком будущем сокращения спроса на углеводороды? «Огонек» собрал мнения на этот счет у авторитетных экспертов, и мнения эти разделились.
Сегодня на слуху перспективы реализации одного из ключевых трубопроводных проектов последних лет — «Северного потока-2». Они не то чтобы неясные, а скорее мрачные в свете недавних событий. Что с проектом не так, «Огонек» расспрашивал главу Фонда национальной энергетической безопасности, профессора Финансового университета Константина Симонова.
— Константин Васильевич, недавно США усилили санкции в отношении Nord Stream – 2. Проект можно считать похороненным?
— Усиление санкций потому и произошло, что строительство Nord Stream – 2 входит в завершающую фазу. Наши конкуренты выкладывают на стол последние аргументы. Иначе как объяснить и усиление санкций, и абсурдное намерение Польши взыскать штраф с «Газпрома» в размере 6,5 млрд евро? Даже в Брюсселе были удивлены наглостью Варшавы. При этом завершить «Северный поток-2» будет не так просто, но возможно. По километражу осталось совсем чуть-чуть, порядка 120 километров, но под санкции подпали морские трубоукладчики. Смелых, готовых ослушаться США в Европе не оказалось. Швейцарская компания Allseas Group SA ретировалась из проекта фактически за одну ночь. Так что рассчитывать мы можем только на собственные силы. Они, к счастью, есть — морской трубоукладчик «Академик Черский», который надо переоснастить, поставить нужное сварочное оборудование, что сегодня и делается.
Мой прогноз: Nord Stream – 2 может быть сдан до конца 2021 года. Но одной только стройкой проблемы не ограничиваются. Правила «третьего энергопакета» ЕС были распространены и на морские трубопроводы. Де-юре собственник не может загружать его больше, чем наполовину мощности. Но и тут есть пути решения, например процедура аукционов на мощность, так что «Газпром» сможет сам у себя выкупать право на прокачку.
— Новые санкции — удар по «Газпрому» или по европейцам тоже?
— На первый взгляд кажется, что больше пострадает «Газпром». Россия будет вынуждена сохранять транзит газа через Украину, хотя по имеющемуся с ней пятилетнему соглашению с 2021 года объем прокачки должен составить всего 40 млрд кубометров (в этом году было 65). Это определенные денежные потери. Но если смотреть в будущее, то санкции скажутся и на Европе.
Газпром» сегодня выступает балансирующим поставщиком газа в ЕС. Если не дать ему снижать издержки или пытаться искусственно ограничить его долю на рынке, то вскоре придется переплачивать другим поставщикам за «молекулы свободы».
Американский СПГ все равно выше по себестоимости российского трубопроводного газа, какие технические новинки ни применяй и как ни экономь на сжижении и фрахте. Проблема еще и в том, что в Брюсселе боятся возможного роста дотаций Украине. В последние годы Киев получает за транзит российского газа по 2–2,5 млрд долларов в год. На фоне колоссального украинского госдолга (в этом году он прогнозируется на уровне 93 процентов ВВП.— «О») и в 4 раза увеличившегося дефицита бюджета (около 3 млрд долларов в 2020 году.— «О») это немаловажная статья бюджетных доходов. В Киеве, конечно, ищут рецепт экономического чуда, предложив, например, выращивать каннабис. Но когда еще этот урожай поспеет и принесет ли он искомые 2,5 млрд долларов, вопрос. Однако ясно, что как только «Северный поток – 2» заработает, украинский транзит сойдет на нет. И это Брюсселю не нравится, поэтому ситуация и подается в общественном сознании как месть Москвы Киеву за его «демократический выбор».
— А это не месть?
— Это чистая экономика. Самой истории почти 30 лет. Сразу после распада СССР российские власти предлагали украинским совместное владение и управление транзитными трубопроводами, возникала даже идея трехстороннего консорциума с участием ЕС. И дело было не в том, что Россия хотела получить контроль над украинской ГТС, чтобы политически поработить Украину. А в том, что трубу надо постоянно ремонтировать, поддерживать в рабочем состоянии, Украина же не давала гарантий их надежного функционирования. Более того, она фактически объявила газопровод главным символом государственности. Я эти переговоры хорошо помню, они активно велись и на экспертном уровне, я был частым гостем в Киеве. Но прийти к согласию не удалось. Постепенно «Газпром» понял бесперспективность этих попыток и стал реализовать стратегию обходных газопроводов, первым из которых стали две нитки «Северного потока». Его запустили еще в 2011 году. Между прочим, тогда президентом Украины был не такой уж антироссийский Янукович. Главное, что в эти годы Россия начала ускоренное освоение месторождений полуострова Ямал. Уже введено в эксплуатацию Бованенковское месторождение, на подходе Крузенштерновское и Харасавэй, есть еще Русановское и Ленинградское на шельфе. А теперь посмотрите на глобус и станет ясно, что кратчайший путь с полуострова Ямал в Европу — это Балтика. Экономия по сравнению с украинским маршрутом — 1900 километров трассы. Какая тут политика? А низкая себестоимость газа — наше конкурентное преимущество. Россия обязана искать варианты, как удешевить транзит газа в Европу. И выработавший свой ресурс Уренгой — Помары — Ужгород получит статус запасного маршрута. Через четыре года (по завершении газового контракта с Украиной) перспектив у большого транзита газа через эту страну я не вижу.
— Ямал — давняя история. Почему же «Ямалу-2» предпочли «Северные потоки»?
— Месторождения полуострова Ямал действительно были открыты в советское время, но не разрабатывались. В те годы было много планов. Например, была даже идея строительства СПГ-завода совместно с США (проект «Северная звезда»). Труба должна была пройти с Уренгойского месторождения до Кольского полуострова. Удивительная история, которую мало кто помнит. Тогда Штаты пытались отвлечь СССР от строительства транзитных трубопроводов, потому что просчитали, что трубопроводный газ будет основным конкурентом американского угля. И стремились перевести наше внимание на другие варианты, предполагавшие технологическую зависимость от США. Когда распался СССР, возникла идея диверсифицировать транспортные маршруты. Так появился проект «Ямал — Европа» — вторая нитка транзита газа через Белоруссию и Польшу (33 млрд кубометров ежегодно). Был идея строительства газопровода «Янтарь» («Амбер»), которую активно лоббировала Польша, предлагавшая строить трубу через прибалтийские республики. Но, повторю, все идеи и проекты прокладки газопровода через Балтику связаны, прежде всего, с появлением нового центра добычи на полуострове Ямал как функционирующего производственного объекта.
— Газопроводы — это всегда политические риски?
— Да, соблазн использовать энерготранзит в качестве способа политического давления был всегда. Взять, к примеру, совсем свежую историю. В ноябре состоится запуск Трансадриатического газопровода (ТАР), который станет последним звеном Южного газового коридора (Азербайджан — Грузия — Турция — Греция — Албания — Италия). Баку уже заявляет, что страны, намеревающиеся получать газ по ТАР, обязаны поддержать Азербайджан в конфликте вокруг Карабаха. Азербайджан действует вместе с Турцией, амбиции которой растут вместе с транзитным статусом. Россия, кстати, внесла тут свой вклад, построив «Турецкий поток» (31,5 млрд кубометров газа ежегодно). Всего же Россия поставляла в Европу и Турцию в последние годы примерно по 200 млрд кубометров: помимо «Турецкого потока» есть еще «Северный поток-1» (55 млрд кубометров), две нитки трубопроводов через Белоруссию (причем белорусский участок — собственность «Газпрома»), украинский транзит и почти достроенный «Северный поток-2» (проектной мощностью 55 млрд кубометров).
— Нужно ли Европе столько труб? Спрос на газ падает, конкуренция растет...
— Год 2020-й — исключение. И дело не только в коронавирусной истории, закрывшей границы и серьезно ограничившей передвижение людей. Сказалась и вторая теплая зима подряд, и ожидание новой газовой войны между Россией и Украиной, что привело к росту запасов газа в хранилищах. Последние опасения, правда, не оправдались. Но нынешний год — это не начало долгосрочной тенденции, как пытаются сегодня представить. Думаете, европейцам нравится жить в новом дивном мире Греты Тунберг без перелетов и поездок? Но даже если говорить об ограничении передвижения, то пандемия бьет прежде всего по нефти. Сферы применения газа — другие: голубое топливо не слишком распространено в качестве моторного. Газ — это в первую очередь отопление и энергетика. Плюс газохимия и удобрения. Кстати, в 2020 году упал не только спрос, но и добыча газа в Европе. При этом конкуренция на газовом рынке ЕС выросла из-за роста предложения по СПГ. Это, в свою очередь, привело к обвалу цен на газ минувшей весной — летом. Убытки поставщиков американского СПГ тогда превысили 150 долларов с тысячи кубометров (если брать цену на европейских хабах). Сейчас рынок постепенно восстанавливается, но поток СПГ в ЕС в третьем квартале оказался на 7 процентов меньше, чем в прошлом году. Все потому, что в Азии подросла цена на газ и СПГ сразу же устремился туда.
— Кстати, об Азии. Судя по новостям из Китая, Россия не сможет в изрядной степени переключиться на восточный маршрут, если вообще останется поставщиком газа в КНР.
— Вы об открытии нового месторождения в Китае? Но даже заявленные объемы запасов таковы, что мне неудобно за «аналитиков», предрекающих скорый отказ Китая от импорта российского трубопроводного газа. Кроме того, речь идет об открытии месторождения сланцевого газа, для разработки которого требуется столь дефицитная в Китае вода. Да и потребление газа в Китае растет столь стремительно, что ни собственная добыча, ни импорт за ним не поспевают. Спрос на газ в прошлом году уже превысил 300 млрд кубометров, Китай третий в мире потребитель газа после США и России. В 2030-м потребление в Китае может перевалить за 500 млрд кубометров в год. При этом собственная добыча там сегодня составляет около 180 млрд кубометров. Понятно, что импорт будет только расти. Китайское руководство вынуждено балансировать энергопотреблением в стране, уменьшая слишком высокую долю угля в пользу газа. Газифицируются центральные районы и район Пекина. Куда, кстати, и нацелен газ «Силы Сибири». Словом, Китай — растущий и перспективный рынок, но и тут конкуренция для российского газа немалая. Китай давно и исправно получает газ из Центральной Азии по нескольким ниткам газопроводов. Наличие центральноазиатских газовых мощностей в свое время не позволило реализовать первый проект поставок российского газа в Китай — газопровод «Алтай». Планировалось протянуть трубу от Уренгоя в обход Монголии на запад Китая. Но КНР запитал свои западные провинции газом из Туркмении и Узбекистана. «Газпрому» пришлось переключаться на новый проект — «Сила Сибири-1», который нацелен на потребление в районе китайской столицы. Правда, нет худа без добра: то, что Китай сделал ставку на центральноазиатский газ, привело к тому, что на планах поставок туркменского газа в Европу поставили крест. Был такой проект Транскаспийского газопровода, и в ЕС мечтали таким образом еще сильнее потеснить «Газпром».
— Но Россия поставляет газ в Китай с хорошей скидкой?
— На самом деле нет. Нынешний контракт по «Силе Сибири-1» подписан по формуле, похожей на европейские долгосрочные контракты, и цены там соответствуют европейскому уровню, даже чуть выше. Другое дело, что контракт был подписан в мае 2014 года, и тогда цена на нефть превышала 100 долларов за баррель. А что наши контракты с европейцами, что китайский контракт — все имеют привязку к нефтяным ценам. По тем ценам тысяча кубометров должна была стоить 360–380 долларов, но в первой половине 2020 года она была 180 долларов. Правда, контракт рассчитан на 30 лет, и за это время цена на нефть еще поменяется, и не раз. Но даже при нынешних ценах на «Силе Сибири-1» можно заработать.
Сейчас в планах «Газпрома» строительство «Силы Сибири-2». На самом деле это два новых газопровода. Первый — переформатированный «Алтай». Теперь трасса радикально изменилась — через Красноярский край в Монголию опять же с выходом в центральные провинции Китая. Попутно газифицируем и российские территории, также сильно зависящие от угольной генерации. А второй проект — газопровод со все того же полуострова Ямал.
— Оправданны ли гигантские инвестиции в строительство новых труб с учетом грядущего энергоперехода?
— Одержимость идеей энергоперехода очевидна. Но это не про ценности, а про бизнес. Есть желание создать новый сегмент экономики на гигантские государственные дотации. А чтобы эти расходы оправдать, используется красивая упаковка. Однако если 85 процентов мирового энергобаланса — это уголь, нефть и газ, то как быстро вы сможете от него отказаться?
Спросите, кто из серьезных аналитиков верит в то, что Евросоюз к 2050 году действительно откажется от угля, нефти и газа? Сколько бы вам ни рассказывали историй, как дешева «зеленая» энергия, это не так.
Почему она в таком случае не победила углеводороды рыночным путем, а по-прежнему дотируется властями в разных скрытых и открытых формах? Европа может счесть такие траты целесообразными хотя бы потому, что создает новые рабочие места: в Германии на производстве ветряков занято больше народа, чем в автопроме. Но что для Европы хорошо, то для России — нет. Хотя бы потому, что придется закупать в ЕС технологии, инвестировать в производство и получать электричество в несколько раз дороже, чем сейчас.
— Но крупные энергокомпании активно инвестируют в «зеленый сектор»…
— Конечно, «зеленая волна» будет набирать силу. Однако нефть и газ еще много десятилетий будут востребованы. И России надо продолжать их производить и экспортировать.
Беседовала Светлана Сухова
Огонек. №43. 2020
