Европейские доноры уходят из Центральной Азии?
Сергей Масаулов
Еще в конце прошлого года можно было констатировать, что Центральная Азия интересна странам Европейского союза, особенно ее экономическим лидерам – Германии и Франции, как регион, богатый природными ресурсами и имеющий протяженные границы с Китаем, Россией, Ираном и Афганистаном. Однако в 2020 году страны ждут сюрпризы от европейских доноров.
Расклад на 2019 год – какие были планы?
Изначально предполагалось, что ЕС продолжит и дальше бороться с помощью торгово-экономических и гуманитарных мер против растущего влияния КНР и сохраняющегося влияния РФ в регионе, будет создавать преграды для развития интеграционных процессов в Центральной Азии с участием Китая и России.
После встречи «Европейский союз – Центральная Азия» летом 2019 года было объявлено о предоставлении дополнительной финансовой помощи ЕС центрально-азиатским странам в виде выделения 72 млн евро «для реализации программ помощи» в дополнение к 1 млрд долларов, которые были предусмотрены для региона на период с 2014 по 2020 год.
Подтверждением усиления экономического фактора в сотрудничестве между ЕС и странами Центральной Азии в тот период стала согласованная инициатива Кыргызской Республики, объявленная после завершения 15-й встречи глав МИД, о проведении в Кыргызстане в начале 2020 года первого экономического форума «Европейский союз – Центральная Азия».
Визит в Кыргызстан в июле 2019 года, в то время комиссара по внешним делам ЕС Федерики Могерини, был посвящен подписанию нового соглашения между ЕС и Кыргызстаном о расширенном партнерстве и сотрудничестве, которое готовилось с декабря 2017 года.
В новом соглашении большое внимание уделяется развитию торговых и экономических связей между сторонами с учетом требований ВТО, взаимодействию во внешней политике и безопасности, юстиции, миграции, образованию, цифровизации, управлению водными ресурсами.
Кыргызстан мог бы получить облегчение визового режима с ЕС. Кроме того, было подписано финансовое соглашение по программе образования на 35,76 млн евро на период 2019-2021 годов. Это бюджетная поддержка в рамках «Многолетней индикативной программы ЕС» для Кыргызской Республики, направленная «на осуществление структурных реформ в секторе образования».
До визита в Бишкек, Ф.Могерини посетила Туркменистан. Поездка в Ашхабад 6 июля 2019 года была связана с подписанием соглашения о создании т.н. постоянного представительства Делегации ЕС в Туркменистане. Этот документ означает, что после его реализации ЕС открыл свои представительства во всех пяти странах региона, что упростит проведение его центрально-азиатской политики.
Стратегия ЕС обозначает три направления партнерства:
1) Способствовать преодолению в странах ЦА внутренних и внешних шоков. Сюда же относится рост способности проводить реформы.
2) Поддержка экономической модернизации, содействие инвестициям в молодежь.
3) Поддержка усилий по региональному сотрудничеству в тесной связи со стратегией ЕС по Афганистану.
Стратегия направлена на повышение надежности партнерства в усилиях стран Центральной Азии по реформированию и преобразованию своих стран. Последнее возможно за счет комплексного подхода, учитывающего выгоды всех слоёв общества. Поэтому предлагается и дальше привлекать представителей гражданского общества, частного сектора, СМИ и исследователей к партнерству ЕС-Центральная Азия.
Какие направления ждали «европейских финансов»?
Траты на проекты активности европейских структур иллюстрируют стратегические направления, заложенные в документе. Общая сумма проектов только в Кыргызстане до 2021 г. включительно составляет почти 173,8 млн евро. Из них 80,5 млн евро остаются еще не распределенными.
Интересен также набор проектных линий:
а) Работа по поддержанию местных экспертных сил и проведение Форума ЕС – Центральная Азия. Коммуникации ЕС с властями стран Центральной Азии. Поддержка режима работ по реформированию секторов и сфер деятельности.
б) Поддержка государственных структур управления в реализации проектов укрепления финансовой дисциплины.
в) Оценка прежних проектов и мониторинг текущих.
г) Проекты анализа правового режима, поддержание групп правозащитников, семинары с НПО, а также работа с правоохранительными структурами.
д) Поддержка борьбы гражданского общества против элементов режима насилия в деятельности государственных органов и местного самоуправления.
е) Реформы в сфере образования: оценка реформ, подготовка предложений. Обеспечение школ учебными принадлежностями и оборудованием, сохранность его. Работа по совершенствованию программ обучения в школах страны.
ж) Устойчивость властей и организаций местного самоуправления.
з) Поддержка семей и защита прав детей. Ювенальная юстиция.
и) Водно-энергетические проекты: финансовая устойчивость.
к) Проекты по поддержки пограничной службы и структур по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.
Получается, что 2/3 проектов связаны с усилением организаций и структур гражданского общества, экспертного сообщества, с реформами в образовании. Таким образом, еще в 2019 году предполагалось углубление сотрудничества.
Смена планов в 2020 году: причины и исключения
Что же могло произойти в оценке ситуации и проблем деятельности доноров, чтобы в Германии решили сворачивать программы прямой помощи для многих стран-партнеров, в том числе стран Центральной Азии, кроме Узбекистана[1]. В документе Федерального министерства экономического сотрудничества и развития (BMZ) поясняется, что Германия собирается изменить одну из составляющих внешней политики и прекращает совместные проекты со многими странами-партнерами, которым ранее помогала в развитии. Министерство собирается на треть сократить число стран-партнеров – с 85 до 60.
Для государств Центральной Азии это означает, что двустороннее сотрудничество у Германии останется лишь с Узбекистаном. Казахстан и Туркмения выпали из министерских планов, а подобные проекты в Кыргызстане и Таджикистане не будут продолжены после завершения имеющихся. Дальнейшее сотрудничество с Кыргызстаном и Таджикистаном BMZ видит в кооперации с другими донорскими международными структурами лишь в виде ситуативной помощи.
Понятно, что это пока только концептуальный подход к возможным решениям, ясно также, что предстоят обсуждения и учет возражений других правительственных структур в самой Германии. Например, глава парламентской группы бундестага «Германия – Центральная Азия» уже высказался в том смысле, что не следует уходить из региона.
Сотрудничество с Кыргызстаном и Таджикистаном всегда было еще и знаком местному гражданскому сообществу о заинтересованности Германии и Евросоюза в продолжении партнерства. В противном случае освободившуюся нишу могут занять другие, к примеру, Китай.
Однако в странах Центральной Азии к обсуждаемому в Германии министерскому документу нужно отнестись со всем вниманием.
Прежде всего, как к «звоночку», указывающему на возможное дальнейшее развитие событий в отношениях с европейскими партнерами. Обращает на себя внимание также аргументация.
Узбекистан выбран благодаря «положительному развитию, вызванному реформами последних трех лет», и потому будут поддержаны проекты в сфере здравоохранения, работы малых и средних предприятий, а также реформа профессионального обучения.
Но, пожалуй, наибольшее внимание должно быть привлечено, как представляется, к главному аргументу, почему сотрудничество ЕС со странами Центральной Азии может изменить формат. В документе министерства заявлено: другие страны, кроме Узбекистана, «не демонстрируют прогресса в борьбе с коррупцией, соблюдении прав человека и улучшении госуправления»[2].
Прозвучал пока первый «звоночек», но рефлексию относительно своих планов и традиционных подходов в выстраивании партнерства на различных международных направлениях, элите стран Центральной Азии пора включать. То, что было характерно последние 30 лет, стало уже привычкой, и уверенностью, что так и будет дальше. Но…ничто не вечно под Луной.
___________________
[2]. Там же
ИАЦ МГУ. 11.11.2020
