Победить, чтобы проститься. Почему триумф пророссийских сил в Сербии ведет к расставанию с Кремлем
Максим Саморуков, заместитель главного редактора Carnegie.ru
Надвигающееся соглашение между Сербией и Косовом – или скорее Вучичем и Тачи – ставит Россию на Балканах в очень трудное положение. По сути, она станет не нужна. Ее главный партнер в регионе – Сербия, а главный козырь в отношениях с ней – право вето на вступление Косова в ООН. Когда соглашение будет подписано, все это испарится само собой, и заменить его будет нечем.
Политики разной степени пророссийскости уже давно доминируют на любых выборах в Сербии – мало кто решается критиковать популярных среди сербов Путина и Кремль. Но триумф на нынешних парламентских выборах бьет все старые рекорды – любимый союзник Москвы на Балканах президент Сербии Александр Вучич получил под свой контроль почти все депутатские места до единого.
У избирательного блока его имени вместе с младшими коалиционными партнерами теперь будет больше 230 из 250 депутатов. Единственная уcловно оппозиционная партия, прошедшая в парламент, набрала всего 4,1%, и даже она готова обсудить вступление в правящую коалицию. Остальные или не преодолели 3%-ный барьер, или вообще бойкотировали выборы.
А вот то, как Вучич использует это единство и всеобщее доверие, рисует перед Россией куда менее радужные перспективы. Парламент, где депутаты голосуют единогласно, а все партии входят в правящую коалицию, лучше всего подходит для того, чтобы решить главную проблему сербской внешней политики – косовский вопрос. А вместе с его решением, каким бы оно ни было, уйдут в прошлое и особые отношения России и Сербии.
Русские и восторг
Как будто желая смягчить горечь грядущего расставания, в эту кампанию сербские власти подняли градус любви к России на невиданную высоту. Отношения двух стран предстали как полное и гармоничное единение, где уже нет ни сомнений, ни полутонов, а только звенящий взаимный восторг.
18 июня глава российского МИД Лавров выбрал Белград для первого зарубежного визита после пандемии. Глава сербского МИД Дачич подарил ему гитару, и вместе они опубликовали одну на двоих статью о Косове, в которой не оставили камня на камне от великоалбанских поджигателей и потакающего им Запада. Может ли быть большее совпадение взглядов, чем ситуация, когда министры иностранных дел двух стран ставят подписи под одной и той же статьей?
Также Лавров встретился с патриархом Иринеем, с которым обсудил защиту православного наследия Косова, и президентом Вучичем, чтобы еще раз, твердо и четко, как Ельцин про девальвацию 1998-го, подтвердить, что позиции Сербии и России по косовскому вопросу едины и никаких противоречий между ними быть не может.
Для надежности Вучич сам планировал съездить в Москву за несколько дней до выборов и заявить то же самое в обществе Путина. Но парад Победы, куда нельзя не поехать, назначили только на 24 июня, а ходить в Кремль раз в неделю – слишком даже для сербского президента.
А дальше близость России и Сербии необратимо пойдет на спад сразу после парада. Уже 27 июня Вучич будет в Вашингтоне, чтобы принять участие в возобновленных после долгого перерыва переговорах по Косову. Причем возобновляются они почти в идеальных условиях.
Косовская готовность
В последние годы главным препятствием для косовского урегулирования была совсем не Сербия, где Вучич установил жесткий полуавторитарный порядок, а склочная и беспокойная правящая элита Косова. Привыкшие к тому, что Запад всегда на их стороне, косовские политики, по сути, начали соревноваться, кто из них больший патриот и кто выставит Сербии более жесткие условия.
В сочетании с усталостью косовского общества от многолетнего правления коррумпированных партий бывших полевых командиров это соревнование позволило прошлой осенью выиграть выборы и возглавить правительство совсем новым людям – Альбину Курти и его левонационалистической партии «Самоопределение». Вооруженный чистой биографией и народной поддержкой, Курти не собирался идти вообще ни на какие уступки.
Вашингтону потребовалось приложить немало усилий, чтобы в марте этого года добиться отставки Курти, которого поддерживала не только значительная часть косовского общества, но и Германия, и собрать новую правящую коалицию из партий старых элит и сербского меньшинства. Премьерский пост удалось передать невыразительному технократу, а ведущую роль на переговорах снова стал играть давний партнер Запада, президент Косова Хашим Тачи.
Тачи остается на вершине косовской политики уже больше 20 лет и за это время оказался вовлеченным в разнообразные скандалы, связанные и с коррупцией, и с военными преступлениями. Формально он сейчас завершает только первый президентский срок, но его репутация находится в настолько плачевном состоянии, что рассчитывать на продолжение политической карьеры почти невозможно. Он сам на днях пообещал не баллотироваться следующей весной на второй срок и уйти из политики.
Единственное, в чем сейчас заинтересован Тачи, – это гарантии личной безопасности, поэтому при американском посредничестве он готов подписать с Сербией практически что угодно – вплоть до того, чтобы в обмен на признание уступить Белграду северные районы Косова с сербским большинством. Окружение Тачи уже несколько лет лоббирует на Западе эту идею.
Конечно, потом, после красивой процедуры в вашингтонском Rose Garden это подписанное что угодно придется как-то воплощать на земле. Но этот аспект вряд ли сильно интересует американских посредников. Во-первых, заниматься этим будет в первую очередь Евросоюз, а не США. А во-вторых, горизонт планирования Ричарда Гренелла, спецпосланника президента США по сербско-косовскому урегулированию, не простирается так далеко. Он политический назначенец Трампа, и эта должность нужна ему для того, чтобы обеспечить шефу дипломатический успех накануне выборов и продвинуться повыше в его администрации на следующем сроке, если таковой будет.
Момент трех президентов
Теперь все зависит от Вучича, но он, в отличие от Тачи, собирается остаться в политике и править Сербией еще многие годы. Мало того, основные награды для Сербии за признание Косова – вплоть до вступления в ЕС – должны предоставить европейцы, а Гренелл практически вытеснил их из переговоров. Первая размолвка между посредниками возникла из-за того, что Германия выступила категорически против передвижения косовских границ, которое допустили США. А дальше на взаимном раздражении это разногласие разрослось до того, что европейцы теперь узнают о ходе переговоров из твиттера Гренелла.
Тем не менее есть серьезные основания ожидать, что Вучич подпишет соглашение с Косовом. Вряд ли уже 27 июня – это все-таки канун Видована, годовщины битвы на Косовском поле. Но в течение ближайших месяцев, пока этот вопрос актуален для администрации Трампа. Потому что второй раз такой удачный момент вряд ли сложится.
Вучич только что одержал сокрушительную победу на парламентских выборах. Чем дольше он будет откладывать подписание, тем ближе будет этот момент к следующим выборам – на второй президентский срок ему надо будет баллотироваться уже весной 2022 года. А сейчас за соглашение с Косовом можно заставить проголосовать не то что все парламентские фракции, а вообще всех депутатов поголовно.
Трамп может проиграть выборы в ноябре, а следующая демократическая администрация вряд ли будет так же открыта к самым невероятным предложениям по урегулированию, вроде передвижения косовских границ. Скорее демократы солидаризируются с европейцами в их принципиальной позиции, которая, по сути, означает, что уступки должна делать только Сербия.
Еще один ключевой персонаж – президент Тачи – вообще доживает последние месяцы в политике. На смену ему и его старым боевым товарищам идут левые националисты из «Самоопределения», куда более принципиальные и менее скомпрометированные. Выбить из них уступки Белграду будет несравнимо сложнее.
У Вучича явно есть чувство исторической миссии, что именно он должен стать тем человеком, который наконец вытащит Сербию из косовского болота. Тем более что эта миссия хорошо сочетается с другой его важной задачей – сохранением личной власти.
Во имя конструктива
Среднеазиатские результаты вчерашних выборов подсказывают, что в Сербии не очень хорошо с демократией. Большую часть прошлого года и левая, и правая реальная оппозиция каждые выходные выводили на улицы крупнейших городов десятки тысяч человек, протестуя против все более авторитарного правления Вучича. Нынешние выборы большая часть оппозиционных партий бойкотировали – отсюда явка всего 48%. Конечно, шансов победить у них не было, но процентов 7–9 они бы набрали, этого хватило бы на собственную фракцию.
Из-за бойкота Вучичу пришлось снизить проходной порог в парламент с 5% до 3% и наштамповать спойлерских партий. Мотивы всех этих избирательных реформ были очевидны, но ни в ЕС, ни в США никто не стал всерьез критиковать Вучича ни из-за массовых протестов, ни из-за бойкота выборов – разве что несколько евродепутатов негромко высказали озабоченность. Главная задача была в том, чтобы Вучич получил парламент, который бы одобрил его соглашение с Косовом, а уж какими методами – его дело.
Вучич в сербской политике еще с 90-х и хорошо знает, что бывает, когда недовольство внутри страны соединяется с недовольством Запада. Поэтому за годы у власти он старательно выстроил себе репутацию самого конструктивного сербского лидера, который только возможен. Он внушил западным лидерам твердое убеждение, что если он отпустит вожжи, в том числе для сербской оппозиции, то все балканские конфликты снова пойдут вразнос.
Сербскому президенту было легко занимать конструктивную позицию, пока многоголовое косовское руководство было занято внутренними распрями, раздражая западных посредников. Но сейчас Вашингтон навел в Приштине относительный порядок, и теперь пришла очередь Вучича подтверждать свою конструктивность и нужность Западу реальными шагами.
Конечно, подписание соглашения с Косовом сильно снизит полезность Вучича в глазах Запада. Но далеко не до нуля. После подписания есть еще имплементация подписанного, которая может затянуться на многие годы, причем довольно напряженные. Кроме того, на Балканах хватает других конфликтов, где Вучич играет важную успокаивающую роль, – например, для беспокойных сербских меньшинств в Боснии и Черногории.
При всех авторитарных замашках сербский президент уже не раз доказывал, что умеет соблюдать базовые рамки приличия, чтобы западным лидерам было не стыдно с ним фотографироваться. Да и вряд ли найдется много желающих рисковать новой дестабилизацией Балкан из-за слишком сильного давления на Вучича.
До часа Х
Надвигающееся соглашение между Сербией и Косовом – или скорее Вучичем и Тачи – ставит Россию на Балканах в очень трудное положение. По сути, она станет не нужна. Ее главный партнер в регионе – Сербия, а главный козырь в отношениях с ней – право вето на вступление Косова в ООН. Когда соглашение будет подписано, все это испарится само собой, и заменить его будет нечем.
Вучич понимает, что Москва не обрадуется соглашению с Косовом, которое для нее куда больше, чем просто балканский конфликт, поэтому изо всех сил старается помочь ей сохранить лицо. Он не жалеет самых щедрых благодарностей за российскую поддержку, подробно информирует российскую сторону о ходе переговоров, исправно звонит в Кремль с отчетом после каждого значимого шага в урегулировании.
Даже самые неприятные шаги для Москвы, вроде грядущего пересмотра Резолюции Совбеза ООН 1244, он подает так, чтобы польстить Кремлю. Резолюцию принимали еще в 1999 году, и там говорится только об автономии для Косова в составе Сербии. Москва превратила этот документ в главное доказательство того, что признанная Западом независимость края противоречит международному праву, и регулярно повторяет, что косовское урегулирование возможно только на основе этой резолюции. Вучичу, наоборот, надо готовить сербское общество к тому, что резолюцию придется пересматривать, поэтому он уже начинает объяснять, что большая часть ее положений – невыгодны Сербии, а те немногие, что выгодны, были включены только благодаря России.
Судя по тому, как эволюционирует позиция России по Косову, эта безудержная лесть работает. В официальных заявлениях Москвы сквозит явная обида на то, что даже Белград отказывается приглашать ее стать еще одним посредником на переговорах, но затевать собственную игру против всех она не готова. В своем недавнем интервью российский посол в Сербии Боцан-Харченко почти прямым текстом говорит, что для Москвы важнее всего, чтобы была соблюдена процедура и будущее соглашение вынесли на рассмотрение Совбеза ООН – таким образом стороны хотя бы формально проконсультируются с Россией.
А дальше российское влияние на Балканах ждет постепенное угасание. Нынешние восторги Вучича по поводу российской поддержки связаны прежде всего с его страхом, что Кремль может сорвать соглашение с Косовом. Как только такая опасность исчезнет, речи сербского лидера о России тоже станут менее восторженными.
Конечно, российская популярность среди сербов не развеется за день, и в будущем Вучич вряд ли откажется от возможности поднять себе рейтинг, позируя перед выборами с Путиным, Лавровым или Шойгу. Но все это уже будет зависеть от желаний скорее сербского президента, чем Кремля. Захочет – использует свой контроль над сербской политикой и СМИ, чтобы расхвалить сотрудничество с Россией. Передумает – наоборот, сыграет на теме российской угрозы, как он уже делал в прошлом. В Сербии практически не осталось независимых пророссийских структур, которые не были бы подконтрольны Вучичу, а значит, и российское влияние в стране будет присутствовать лишь в той степени, в какой это позволяет добрая воля сербского лидера.
Московский Центр Карнеги. 22.06.2020
