Отношения США с Китаем станут самым важным вопросом американской внешней политики на ноябрьских выборах
О влиянии пандемии COVID-19 на внешнюю политику США и внешнеполитических задачах России мы поговорили с вице-президентом РСМД, Чрезвычайным и Полномочным Послом России Глебом Ивашенцовым.
- Как влияет COVID-19 на внешнеполитические приоритеты США?
- Воздействие пандемии коронавируса на США двойственно. С одной стороны, для США сложилась наиболее благоприятная ситуация в плане их противостояния с тремя ведущими оппонентами. Главный выигрыш в том, что надолго обрушен их китайский конкурент. В сознании потребителей господствовавших до недавнего времени на глобальном рынке китайских товаров сегодня само слово Китай неразрывно связано с коронавирусом. И сколько бы китайские поставщики ни заверяли, что китайские товары абсолютно безопасны, их традиционные покупатели в Европе и США впредь будут остерегаться их приобретать: а вдруг внутри футболки или смартфона китайского производства «сидит» коронавирус. Нанесен удар сокрушительной силы по китайскому экспорту. Устранена и главная головная боль США в Европе, которой Вашингтон противостоял с конца 1980-х гг., — единого европейского экономического пространства теперь не будет. Россия понесла существенный ущерб за счет снижения цен на нефть и падения курса рубля.
Вместе с тем при всех внешних выигрышах во внутреннем плане США ожидает рост безработицы и резкое снижение ВВП. Это подталкивает к нарастанию в США влияния той политической философии, которую исповедует действующий президент Дональд Трамп, тенденции к сосредоточению не столько на глобальном лидерстве, ставшем слишком обременительным, сколько на укреплении собственной национальной базы, реиндустриализации Америки с поддержкой отечественного производителя и т.д.
Именно такой подход обусловил победу Трампа на выборах 2016 года. К дате голосования на президентских выборах 2020 года в США вырастет число недовольных Трампом, и с этим Трампу придется что-то делать. Поэтому нельзя исключать каких-то резких внешнеполитических акций со стороны Вашингтона в отношении Китая или Ирана.
- Как Вы считаете, насколько далеко может зайти конфронтация США и КНР в вопросах расследования причин пандемии? Как скажется данное соперничество на других областях?
- Новое наступление на Китай уже начато и будет далее идти по двум направлениям. Первое — это обвинение Китая в ответственности за искусственную разработку коронавируса в секретной лаборатории в Ухане. Трамп сделал уже немало заявлений на этот счет с требованием к Пекину выплаты компенсаций за понесенный США и другими странами ущерб в триллионы долларов. Будут также похоронены все достигнутые договоренности по отмене или сокращению санкций и приняты новые санкции в отношении китайских производителей, включая более жесткие ограничения на передачу технологий.
Конгресс, вероятно, примет закон, предписывающий вернуть в США развернутое в КНР производство товаров, считающихся ключевыми для национальной безопасности. Поскольку такие меры пользуются широкой общественной поддержкой — 71% граждан США хотят вывести производство из Китая — единственный реальный вопрос заключается в том, насколько обширными они будут. С учетом политических ставок, вряд ли стоит ожидать, что Трамп проявит большую сдержанность. В конце концов, отношения США с Китаем станут самым важным вопросом внешней политики на ноябрьских выборах. Трамп уже начал нападать на своего предполагаемого кандидата от Демократической партии, бывшего вице-президента Джозефа Байдена, за его «мягкость» в отношении Китая. Со своей стороны, Байден также стал обвинять Трампа в мягкости.
С другой стороны, против Китая будет расширяться кампания обвинений в наращивании вооружений, прежде всего оружия массового поражения, как ракетно-ядерного, так и биологического, и в разработке агрессивных планов в отношении соседних государств и т.п. Нельзя исключать мелких инцидентов в Южно-Китайском море, в т.ч. с участием Тайваня, и соответствующих выступлений США в Совете Безопасности ООН.
Как текущая внутриполитическая и внешнеполитическая динамика США повлияет на будущее контроля над вооружением и стратегическую стабильность?
До истечения срока действия СНВ-3 остается год, и США продолжают настаивать на необходимости включить в переговорный процесс Китай. Это предложение имело бы определенный, правда, чисто пропагандистский смысл, если бы помимо Китая в обсуждение вопроса были вовлечены все государства, обладающие ядерным оружием, или хотя бы союзники США по НАТО — Великобритания и Франция, каждая из которых располагает ядерным арсеналом, равным или близким китайскому. (По данным SIPRI, общее число ядерных боеголовок в мире составляет 13 865 единиц. Россия и США имеют примерно по 6 000 боеголовок, за ними следуют Франция с 300, Китай — с 290, Великобритания — с 200. У Индии и Пакистана примерно по 100 боеголовок, у Израиля — около 80, у Северной Кореи — 20–30.)
Что касается Китая, то неприятие им американского предложения остается неизменным. Аргументация Пекина проста — было бы несправедливо присоединяться к договору по сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений, когда ядерный арсенал и США, и России превосходит запасы Китая почти в 20 раз. Кроме того, КНР не намерена забывать о собственных интересах, которые, в том числе, учитывают ядерный потенциал Индии.
- Стоит ли ждать изменений в подходах США к вопросам глобального управления?
- США, поступавшие в полном соответствии с принципом «Америка прежде всего» и на первых порах пандемии проявившие в отношении союзников откровенный эгоизм, а также не сумевшие быстро справиться с эпидемией у себя в стране, сокращают свои привлекательность и влияние в мире. Китай же, быстрее всех остальных справившийся с эпидемией у себя, усилил свои позиции.
В результате борьба США за возвращение своего мирового первенства и лидерства заметно ужесточилась. Их конфронтационный курс в отношении Китая, России и Ирана обострился в еще большей степени. Вашингтон не только сохранил все без исключения инструменты сдерживания этих стран, применявшиеся ранее (санкции, торговые войны, информационная борьба, политическое сдерживание, шантаж новой гонкой вооружений), но превратил тему коронавируса в ключевой элемент информационной войны против Пекина, Москвы и Тегерана и инструмент политической борьбы с ними на территории третьих стран. Российскую и китайскую помощь странам Западной Европы по борьбе с эпидемией пытаются представить «спецоперацией противника», на европейские страны оказывается мощное политическое давление. Пандемия не смягчила конфронтацию, а стала одной из ее арен.
- Как будут развиваться отношения США с ключевыми союзниками в Европе и Азии?
- Отношения между Вашингтоном и Брюсселем и без коронавируса имели тенденцию к ухудшению. Трамп постоянно ставит союзников перед свершившимся фактом и заставляет их слепо следовать за США, а это часто вызывает недовольство. Во-вторых, президент США ведет против Европы весьма чувствительную экономическую войну. В-третьих, разрыв Договора РСМД и перспективы развёртывания в Европе ракет нового поколения создают угрозу для России и европейских стран, но не для США. Трамп также требует от европейцев увеличить военные расходы до 2% ВВП, что в условиях коронавируса для европейцев просто неприемлемо экономически.
Вместе с тем никакого разрыва отношений между США и ЕС не произойдет, особенно с учетом кризиса в самом Евросоюзе. Выход Великобритании, наплыв иммигрантов и фактическое прекращение действия шенгенского визового режима поставили под вопрос будущее ЕС. Он, конечно, сохранится, но сильнее не станет. И в этих условиях Европа будет рассматривать союз с США важнейшим условием своего выживания.
Следует ожидать снижения активности американцев в Прибалтике, Восточной Европе, на Балканах и Ближнем Востоке. В то же время в условиях обострения напряженности с Китаем будет сделан упор на укрепление военных связей с Японией, Тайванем, Южной Кореей и Австралией, а также предприняты попытки наведения новых мостов с Индией. Нельзя исключать некоторых подвижек США на северокорейском направлении с целью оттянуть Пхеньян от Пекина.
- Чего ждать от российско-американских отношений?
- В условиях коронавируса заметно снизились нападки на Россию по поводу якобы имеющих место попыток Москвы повлиять на исход осенних президентских выборов 2020 года через злонамеренную кампанию в соцсетях.
Вместе с тем очевидно, что потенциал негатива в российско-американских отношениях еще далеко не исчерпан. Оппоненты Трампа вновь будут критиковать его за любое действие, так или иначе связанное с российской стороной.
Не стоит ожидать никаких изменений в торгово-экономических отношениях, поскольку антироссийские санкции поддерживают как республиканцы, так и демократы, а каких-либо реальных политических сил, выступающих за отмену ограничительных мер, в Америке нет. Кто бы ни победил на президентских выборах в ноябре, санкции сохранятся. Они, конечно, в той или иной степени наносят ущерб России, но гораздо больший вред для России представляют энергетическая война, падение цен на нефть и коронавирус.
Задачи России
Становление новой американо-китайской биполярности — не в интересах Москвы. Ибо при таком раскладе Россия в лучшем случае оказалась бы просто оттеснена на периферию мировой политики, а в худшем — в результате стратегической связки с Китаем оказалась бы в положении придатка китайского полюса силы.
Для российской государственности критически важно, чтобы международное равновесие было полицентричным. А для обеспечения такого равновесия России необходимо направить усилия не на посредничество в улаживании американо-китайских разборок, в котором в нынешних условиях ни Вашингтон, ни Пекин не нуждаются, а на создание своего рода качественно нового движения неприсоединения с участием Индии, государств АСЕАН, возможно Египта, Бразилии, Южной Африки, других региональных держав, в т.ч. «старой» континентальной Европы (Германия, Франция, Италия).
Необходимо также влить свежую струю в отношения с Токио, сместив в диалоге с ним упор с проблем двусторонних отношений на вопросы региональной безопасности. Главный интерес Японии не столько в том, чтобы вернуть острова, сколько в выстраивании устойчивых отношений с Россией как самостоятельным игроком в Евразии по отношению к Китаю. Но такая самостоятельность — это принципиальный интерес и самой России.
Отношения Москвы и Нью-Дели — традиционно дружественные, однако, на протяжении всего постсоветского периода они находятся в состоянии определенного застоя. Притом, что локомотивами российско-индийского партнерства за пределами политики служат такие стратегические для любого государства области, как энергетика, в т.ч. атомная, военно-техническое сотрудничество и мирное освоение космоса, экономическая основа этого партнерства в целом очень узкая. Также нужно активизировать механизм трехсторонних российско-индийско-китайских консультаций в рамках группы РИК, которая могла бы стать ядром Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Стратегическая цель России — поднять отношения с Индией до уровня отношений с Китаем и тем самым обеспечить геополитическое равновесие на Евразийском континенте.
Сохранить себя в качестве самостоятельного центра силы и точки принятия решений Россия сможет только на основе укрепления своей экономической базы. Во внешнеэкономическом плане основные усилия необходимо направить на углубление интеграции в рамках Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и его расширение, скажем, за счет Азербайджана и Узбекистана. Во внутриэкономическом — на наращивание высокотехнологичного, в первую очередь, гражданского производства. Для этого применимы самые жесткие меры — мобилизация средств путем введения прогрессивного подоходного налога, национализация всех естественных монополий, установление строгого государственного контроля над банковской сферой. Без становления эффективной экономики Россия не сможет играть сколь-либо весомой роли ни в отношениях с Западом, ни даже в таких организациях, как БРИКС и ШОС.
РСМД. 06.05.2020
